— Проехали, — сказал Гарри. Наверное, ему просто показалось.

Пообедав, они вышли во двор. Гермиона, наконец, покончила с «Мясорубкой» и переключилась на локхартовскую же «Встречи с Вампирами». Гарри подошел к Шимусу, чтобы обсудить вопрос поставки бензина, но внезапно почувствовал на себе чей-то взгляд.

— Привет! — сказал ему мелкий первокурсник-гриффиндорец с мышиного цвета волосами и в почти таких же, как у самого Гарри, очках. — Я Колин. Колин Криви.

— Привет, Колин, — ответил Гарри, которого одолевали недобрые предчувствия, — чем могу помочь?

— Эээ… — первачок затеребил висящий на груди фотоаппарат совершенно маггловского вида, — понимаешь… я магглорожденный. Мой отец — молочник. И представляешь, — он совсем не верит в магию! Даже когда со мной, ну, странные вещи творились. И даже сейчас. Он и в Хогвартс-то меня отпустил только потому, что тут не надо платить за обучение. Ты не против, если я тебя сфотографирую?

— И как это тебе поможет? — удивился Гарри.

— Ну… если проявить пленку в специальном зелье, есть такое, я узнавал, правда-правда, то изображение начнет двигаться!

— Это называется колдографии, — с усмешкой сказал Шимус, — они и правда движутся, в отличие от маггловских картинок.

— Ага. И я покажу их папе, чтобы он поверил! — первокурсник аж подпрыгнул от воодушевления.

— Но твой папа обязательно решит, что это опять японцы что-то новенькое придумали, только и всего. Разве не так? — пытаясь не проявлять раздражения, спросил Гарри.

— Ага, — подумав, печально согласился Криви, — японцы — они такие, чего хочешь придумают… Но… можно, я сфотографирую тебя просто так, для себя? А если ты подпишешь… Понимаешь, я все-все про тебя знаю, — воодушевленно затараторил он, — и про Сам-Знаешь-Кого, как он тебя убить не смог, и про шрам…

Гарри бросил взгляд на слегка покрасневшую Гермиону — видимо, она тоже вспомнила свое поведение в их с Роном купе год назад.

— Ммм… Предлагаю сделку, — предложил Гарри, лихорадочно прикидывая, к чему можно приспособить фаната-фотографа. То есть просто фотографу-то он место нашел бы, но вот фанату… И майор, и миссис Кейн специально предупреждали его не связываться с маньяками. Значит, надо просто откупиться. — Ты меня фотографируешь, я тебе расписываюсь — и ты больше не пытаешься снимать меня до следующего года. Учебного года, — уточнил он. — Идет?

— Идет, — печально вздохнул Криви, запуская внутренний счетчик оставшихся до следующего сентября дней. — Только давай твой друг сфотографирует нас так, чтобы мы рядом стояли. И ты на снимке потом распишешься?

Гарри кивнул. В конце концов, отвязаться совсем без крови не получится, так что надо попытаться обойтись малой.

— Что, Поттер, — раздался у него за спиной противный голос Драко Малфоя, — газетных фотографий тебе мало, начал раздавать фото с автографами?

— Я уже говорил тебе, Малфой, что ты завидуешь вовсе не тому, чему надо, — обернулся Гарри. Разумеется, рядом со слизеринцем ошивались оба его телохранителя — здоровенный, тупой и толстый Крэбб и здоровенный, тупой и высокий Гойл.

— Я? Завидую?! — блондинчик порозовел так сильно, что, при его белых волосах, стал похож на гламурный, в стиле Лаванды Браун, негатив. — Чему тут завидовать? Тому, что тебе полчерепа снесло? Или тому, что Лорд разобрался с твоими…

— Это наши с ним проблемы, Драко, — прервал засранца Гарри, запихивая Взбешенного Себя поглубже, — и уверяю тебя, когда мы с ним будем решать их снова, — это «снова» он выделил, — твоего мнения никто не спросит. Максимум, до чего тебя допустят — это целовать край его мантии, как это делал твой папочка.

— Когда мой отец узнает…

— Он не узнает — ты же побоишься даже сказать ему об этом, правда?

— Откуда ты…

— Ну это же очевидно — ты ведь уже побоялся сказать ему о том, что не явился на дуэль с Наследником Рода Лонгботтом? И о том, что знакомая с магией меньше года девчонка победила тебя не только на уроках, но и на палочках? — подмигнул он, намекая на неудачную попытку Драко с вассалами напасть на них в Хогвартс-Экспрессе после первого курса.

— Ты… Откуда ты знаешь?!

— Нетрудно было догадаться, правда? — это не было прямой ложью, которой Гарри старался избегать, в конце концов, подслушанный в Лютном разговор действительно всего лишь дал ему дополнительные аргументы, а не прямое подтверждение. — Но заметь, ты сам только что признался, что я был прав и тебе не хватило храбрости даже на то, чтобы рассказать отцу, какое ты сцыкло. Боюсь, что Шляпа теперь распределяет на Слизерин не по хитрости, а по тупости в сочетании с трусостью.

Крэбб и Гойл переглянулись. Надо было отдать им должное: одного компонента для распределения на Слизерин (по версии Гарри) им все-таки недоставало. А судя по тому, что они поняли сарказм — возможно, даже и обоих. Хотя и в незначительной степени. Крэбб хрустнул костяшками пальцев, каждый с небольшую сливу размером, а Гойл повел плечами.

— Как полагаешь, Гарри, — раздался у левого уха голос Рона, — рискнут они трое на трое?

— А, Уизли, — прищурился Малфой, сделав шаг назад, — ты тоже стоишь в очередь за автографом Поттера? Понимаю, он стоит больше, чем вся ваша дыра!

Рон длинно выдохнул сквозь сжатые зубы. Рыжика уколы Малфоя цепляли гарантировано.

— Что тут происходит? Я слышал, что ты, Гарри, раздаешь автографы? — в личном рейтинге Поттера этот голос с недавних пор стал вторым по критерию ненавистности. — Гарри, Гарри, Гарри. Я же говорил, что тебе еще рановато купаться в лучах славы! Впрочем, если хочешь, мы сфотографируемся вдвоем и оба подпишем фотографию этому замечательному молодому человеку! — разумеется, Локхарт, будучи дураком, указал не на Колина, а на Драко.

Малфой отскочил сразу на пару шагов и покраснел еще больше, растеряв гламурную лавандобраунистость. Теперь цветовая гамма его лица соответствовала скорее старой-старой коричневой от времени фотографии — разумеется, тоже негативу.

— Вы правы, профессор! — воскликнул Гарри. — Пожалуй, давать автографы мне действительно рановато. Так что мистеру Малфою придется подождать. И… Мы… можем идти на урок? На Ваш урок? — спросил он профессора с позаимствованным у Гермионы придыханием.

Удивительно, но Локхарт выглядел разочарованным. Хотя и кивнул.

— Позже, — шепнул Поттер, проходя мимо Колина Криви, — давай вечером, в гостиной, хорошо?

Малек ошарашенно кивнул и мудро смылся, унося с собой фотоаппарат. Профессор проводил первокурсника и его камеру разочарованным взглядом. Затем он полуобнял Гарри (мальчик еле сдержался, чтобы не сбросить руку) и повлек его в сторону класса ЗОТИ.

— Когда-нибудь, — ласково говорил он Гарри, который крепился уже из последних сил, даже искры в волосах уже начали проскакивать, — тебе понадобится много, очень много таких фотографий!

Их обоих — Гарри от взрыва, а Локхарта от размазывания по стенке — спасло то, что они, наконец, пришли. Гермиона, усевшаяся в первый ряд вместе с остальными девчонками, аккуратно выложила на столик все книжки Локхарта. Сам Гарри решил не наглеть и на первый урок позаимствовал книги у близнецов, хотя и занял место подальше.

Локхарт широко улыбнулся — по классу пронесся дружный девичий вздох — и прокашлялся, привлекая внимание мужской половины класса. Подойдя к Фэй Данбар (Гермиона, Лаванда и Парвати разом повернулись к ней с выражением острой ревности на лице), он взял из ее стопки «Тропою троллей» и поднял его, демонстрируя собственный портрет на обложке. Теперь перед классом сияли два комплекта белоснежных зубов.

— Это я, — сказал профессор, — Гилдерой Локхарт, рыцарь ордена Мерлина третьего класса, почетный член Лиги Защиты от Темных Сил и пятикратный обладатель приза «Магического еженедельника» за самую обаятельную улыбку. Но не будем сейчас об этом. Поверьте, я избавился от баньши — привидения, своим криком призывающего смерть — отнюдь не улыбкой!

Девочки снова вздохнули.

— Я вижу, вы все купили полный комплект моих книг, — продолжил Локхарт, — и это замечательно! Пожалуй, начнем урок с проверочной работы. Не пугайтесь! Я только хочу проверить, как внимательно вы прочитали мои учебники и что из них усвоили…