— Честно говоря, ты в Больничном Крыле даже лучше выглядела, — сказал ей как-то Гарри, глядя на круги под ее карими глазами. — Отдохни маленько, а? Пойдем, к Миртл на смертенины сходим? Там, конечно, не так круто будет, как у сэра Ника, все-таки пятьдесят лет, а не пятьсот, но хоть свечки на пироге задуть поможем, а то ей придется слезами заливать.

— Ну если только помочь, — с сомнением отложила учебник подруга, — но только ненадолго! А в Больничном Крыле ты, наверное, на Пенни пялился, а не на меня?

— Я тебе конспекты зачитывал, — обиделся мальчик, — и про дополнительные предметы с тобой говорил. Ты, конечно, не отвечала, но мне все равно надо было посоветоваться!

— Верю. Я тебе верю, — серьезно сказала мисс Грейнджер, спускаясь вслед за Гарри в подземелье. — Я этого, конечно, не слышала, но все равно спасибо. А… Почему ты не подойдешь к ней? К Пенни?

— Ну, во-первых, она сейчас снова с Перси, — ответил Гарри, — а, во-вторых, по-моему, она сама меня избегает.

— Кто ты и куда ты дел Ловеласа Поттера? — строго спросила его Гермиона. — Если тебе повод нужен, мог бы попросить обновить себе чары на кроссовках, а то они уже шуметь начинают. Слышишь? Негромко, пока, но шлепают, по камням-то!

— Я лучше в сентябре закажу, — сказал Гарри, взъерошив шевелюру, — на новые. Я ж должен за лето хоть немного, но вырасти.

Гермиона вздохнула и двинулась вслед за ним по лестнице.

Прощальный Пир не обещал никаких сюрпризов. Экзамены они сдали, причем Гермиона волновалась напрасно — ее результаты снова были лучше всех на курсе, хотя и немного хуже, чем полвека назад у Реддла. Очки за битву с василиском были начислены уже давно, и факультеты шли ноздря в ноздрю, с небольшим преимуществом Гриффиндора. Причем преимущество в десять баллов им добыл Невилл, как сказал Директор — «За Особые Заслуги Перед Школой». Гарри несколько раз хотел было расспросить приятеля, что такое эпичное тот совершил, но за экзаменационной лихорадкой все время забывал об этом. Так что зал был снова оформлен в красно-золотых цветах.

Директор толкал заумную речь, ученики и преподаватели аплодировали, МакГонагалл радовалась, а Снейп злился. Когда говорильня была закончена, Гарри улучил момент и подошел к столу Слизерина.

— Мистер Малфой, — улыбнулся он снейповской улыбкой, — я имел беседу с Вашим отцом, и он сказал мне, что Малфои предпочитают не оставаться у кого-то в долгу.

— Я не обещал, что это будет при всех, — прошипел Драко. Краем сознания Гарри показалось, что блондинчик не только раздражен, но и чем-то обрадован, как будто… Как будто Гарри сделал что-то давно от него ожидаемое.

— Мне казалось, что у Вас было достаточно времени. Не-а? — ядовито улыбнулся Гарри. — Но если Вы настаиваете — мы можем отойти в сторонку.

Малфой бросил на Гарри еще один ненавидяще-торжествующий взгляд, движением ладони осадил Крэбба с Гойлом, и они вышли в коридор. Гарри напрягся: его не отпускало чувство, как будто он идет в расставленную ловушку.

— Добби! — позвал Драко.

— Добби здесь, Молодой Хозяин, сэр! — домовик возник рядом с ними с хорошо знакомым хлопком. — Добби все сделал как приказано! Как только Молодой Хозяин, сэр, позвал Добби, Добби схватил…

— Молчать! — рявкнул Драко, и Гарри насторожился: блондинчик явно зачем-то заткнул домовику рот.

Тем временем Драко залез правой рукой во внутренний карман мантии и достал оттуда маленький сверток, который затем увеличился прямо в его руке.

— Властью наследника Рода я даю тебе одежду! А теперь пшел! — он бросил сверток прямо в лицо Добби, который едва успел поймать его тонкими птичьими лапками.

— Добби… Добби свободен?! — пропищал не верящий своим глазам домовик. — Молодой Хозяин… Великий Гарри Поттер, сэр, уговорил Бывшего Молодого Хозяина освободить Добби?! — Драко перекосило. — ДОББИ СВОБОДЕН!!! — закричал домовой эльф; пакет в его руках сам собой развернулся, явил свету что-то вроде миниатюрной ливреи. — ДОББИ ПОЛУЧИЛ ОДЕЖДУ И ДОББИ СВОБОДЕН! — и еще один громкий хлопок возвестил о том, что это действительно так — домовик исчез.

— Ты дурак, шрамоголовый, — презрительно протянул Драко, — ты мог бы поспорить на что-то более полезное для тебя! Ну или по крайней мере не отпускать этого неряху. Тогда у тебя был бы шанс.

— А по мне так нормально, — улыбнулся Гарри, открывая дверь, но, впрочем, не отрывая глаз от Малфоя, — глядишь, и польза когда-нибудь будет.

— У ТЕБЯ НЕ БУДЕТ НИКАКОГО КОГДА-НИБУДЬ! — сильным толчком Гарри внесло в зал. В дверях стоял профессор Локхарт, в больничном балахоне и потертых шлепанцах на босу ногу. Его когда-то тщательно уложенные локоны были спутаны и торчали в разные стороны совершенно неэстетично, идеально-жемчужные в прошлом зубы напоминали неровный полуразвалившийся (и к тому же подгнивший) забор, поза была болезненно-ненатуральной, глаза пылали ненавистью. От преподавательского стола их отгораживала масса учеников, частично повскакавших на скамейки и даже на столы. «Идиоты!» — успел подумать Гарри. Но крикнул, разумеется, совсем другое:

— «ПРОТЕГО!»

Да, он оказался прав: в левой руке профессор (бывший? Или формально все еще профессор?) держал тот самый куцый револьвер из «Флориш и Блоттс», а в правой, немного на отлете — палочку. Драко пялился из-за его спины со смесью торжества и злорадства в глазах, немного поугасших после установки щита. Локхарт сделал шаг, потом другой — походка у него была какой-то совсем уж деревянной — и прицелился.

«Маги ушли в подполье как раз тогда, когда появилось огнестрельное оружие, — думал между тем Гарри-Аналитик, — так считали и Шарлин, и Бутройд. То есть щиты вряд ли были эффективны, но у него же…» — движением палочки он растянул щит левее, прикрывая замерших учеников, на случай, если он все же ошибся.

— БАБАХ! — Гарри расширил щит еще и направо, перекрывая бывшему-лавандовому теперь уже весь сектор. — БАБАХ! БАБАХ!

Его трижды толкнуло горячим воздухом да слегка ослепило вспышкой Колина Криви. Но и только. То есть он не ошибся.

— БАБАХ-БАБАХ-БАБАХ-БАБАХ-БАБАХ-ЩЕЛК! — злоба и торжество на лице бывшего красавчика сменились растерянностью.

— «ЭКСПЕЛЛИАРМУС!» — это была ошибка: видимо, Гарри слишком сконцентрировался на уже разряженном револьвере, так что палочка Локхарта осталась при хозяине, а бесполезный кусок металла чуть не отшиб Гарри пальцы левой руки.

Локхарт оскалился и дернул палочкой, но поздно: палочка Гарри уже смотрела на него:

— «ЭКСПЕ…», — уже на «Е» Гарри понял, что не успел:

— «ОБЛИВИЭЙТ!»

Гарри, все еще с палочкой в боевой позиции, приоткрыл один глаз. Потом второй. Локхарт нелепой фигурой стоял в проеме дверей, бросая недоуменные взгляды то на револьвер в левой руке Гарри, то на собственную палочку.

— Ой… Ты же... эээ… Гарри Поттер?! Мальчик-Который… И… это же… это же… ХОГВАРТС?! — глаза профессора закатились, и он потерял сознание.

А Гарри… Гарри обнаружил, что снова уткнулся лицом во что-то мягкое, причем подозрительно знакомое.

— Ловец, — прошептал откуда-то сверху голос Пенни, — ловец, как ты… Я чуть не умерла вместе с тобой! Но как ты смог пули щитом удержать?!

— Тс-с-с! Не было пуль. Он стартовый просто, — пояснил Гарри шепотом, — в смысле, револьвер егошный. Я его еще по «Флориш и Блоттс» помню. Он ничем не стреляет, только бабахает. Но ты не говори никому, пусть думают, что…

Пенни кивнула, продолжая прижимать Гарри к себе.

— Слушай, я вот пытаюсь вспомнить, — он отстранился и почувствовал жуткую неловкость — на них глазели буквально все, включая и Колина, уже опустившего фотоаппарат, — и вроде… вроде я не забыл ничего?! Значит, это…

— Это… это я была, — прошептала в ответ Пенни. — Это я ему память стерла. И… Прости меня, пожалуйста, прости!

— Десять баллов Гриффиндору – за прекрасные щитовые чары! — пропищал откуда-то из-за спин стоящих полукругом школьников Флитвик.

— Двадцать пять баллов Рэйвенкло – за спасение жизни ученика! — услышал Гарри голос МакГонагалл, затем кряхтение Дамблдора и уже его голос: