— Тогда зачем ты потащил ее в это мерзкое кафе?

— Чтобы нам не помешали: парочки туда набиваются на час или два позже, когда под ручку нагуляются, так что я мог расспросить ее без помех, — о том, что в розовенький кошмар его затащила Лаванда, Гарри говорить не стал: мальчики девочек не сдают, даже если это и не их девочки.

— О чем это ты ее расспрашивал? — Гарри дернулся под ударом вылетевшей из глаз молнии. — Или ты опять скажешь, что это вопрос жизни и смерти, и замнешь вопрос?!

— Не скажу. В смысле, не замну. И скажу, о чем, но не здесь, — шепнул Гарри.

Они быстрым шагом двинулись к лаборатории, причем у Гарри сложилось впечатление, что Гермиона ведет его под конвоем.

— НУ?! — спросила она, возвышаясь над усевшимся на диванные подушки Гарри, как Немезида. На электрические разряды, пробегающие по ее шевелюре, мальчик смотрел с изрядным почтением и… волнением. И в общем, то, что он сейчас сидел, а не стоял, было совсем неплохо.

— Перед моим первым курсом, — сказал он, — когда Уизли встретили меня на вокзале, и перед вторым, он же первый курс Джинни… Дамблдор заходил в «Нору». Чаю попить.

— Та-ак, — искры в гриве мисс Грейнджер забегали быстрее и изрядно умножились. Гарри пришлось поджать колени и обхватить их руками.

— Следующим летом… Ну, когда Невилл вытащил Джинни из Тайной Комнаты… В общем, он тоже к ним приходил. А где-то через две недели внезапно напросился к Браунам. Вот про этот-то визит я у Лаванды и выяснял.

— А как ты вообще про него узнал? — с подозрением спросила мисс Грейнджер.

— Вычислил. Уизли и Брауны — они на самом деле довольно похожи. Гриффиндорцы и те, и другие. Небогатые. Чистокровные, — про сквиба, брата Лаванды, Гарри, разумеется, умолчал. — Не аристократы, но со связями… И если Джинни влюбилась в Невилла, а Невилл — запасной…

— Вот как… — волосы Гермионы опали, Гарри вздохнул и сел посвободнее. — Вот оно, значит, как…

— Думаю, Дамблдор немного подшаманил над твоим блокнотиком, — продолжил Гарри. — Который «Ловец».

— Она тебе и это рассказала… — потерянно сказала Гермиона.

— Извини, но мы с ней оба не хотим плясать под дудку директора, — пожал плечами Гарри. — А без честного обмена информацией это невозможно. Запутает и направит… куда надо.

— То есть Джинни была основным вариантом, — пробормотала Гермиона, — Лаванда — запасным, который теперь основной… А третий кто? Точнее, третья, которая теперь запасная?

— Кэти Белл. Она единственная подходит по возрасту, из тех, с кем я общаюсь. И, кстати, осторожнее с ней — она Директору стучит, — про ее проверки функциональности его репутации Гарри, разумеется, рассказывать не стал. — Еще Ханна Аббот с Хаффлпаффа, но это вряд ли — она слишком дружна со Сьюзен Боунс, а у той тетя. Да и вообще, он мне гриффиндорку будет искать. Тем более, Деми и Роми с первого курса довольно симпатичные.

— Надеюсь, меня в этом списке нет? — вздернула подбородок мисс Грейнджер.

— Сто процентов! — успокоил ее Гарри. — Дамблдор тебе до сих пор свою мантию простить не может. И, думаю, мантию Локхарта тоже, — Гермиона хрюкнула. — Ему ж контроль нужен, а с тобой это не прокатит, ты сама кого хочешь до полусмерти законтролируешь.

— Если бы, — вздохнула Гермиона. — Вы, мальчишки, совершенно невоспитуемы. Спасибо, Гарри. Ты меня успокоил. Пойдем?

— Подожди, — ответил он. — Во-первых — ответ на ответ.

Гермиона немного напряглась, но кивнула: это было справедливо.

— Про то, что Лаванда с каким-то парнем пошла к Паддифут, тебе Драко сказал?

— Он, — девушке явно полегчало. — Пробормотал еще что-то о том, что на меня разве что предатель крови позарится. А ты откуда знаешь?

— Во-первых, кто-то стукнул про то, что я был в Хогсмиде, причем с Лавандой, Снейпу. Значит, это был слизень. А во-вторых, этот «кто-то» не сказал тебе, с кем именно пошла Лаванда — чтобы ты от внезапности рассердилась. Это тоже по-слизерински.

Гермиона задумчиво кивнула. Гарри подумал, что почерк не спрячешь — мелкий говнюк так и остался мелким говнюком, несмотря на весь свой внезапный лоск.

— Я действительно… очень на тебя разозлилась. И на Лаванду тоже. И кстати… насчет «во-вторых»…

Она набрала в грудь побольше воздуха.

— А во-вторых, Гарри Джеймс… Кто бы из этой тройки не баловался «Конфундусами»… Что Том, что Седрик, что поганец Драко… У них у всех на тебя есть огромный зуб. И я думаю, что и Терри, и Невилл, который чудом не погиб, для него, кто бы он ни был, так… разминка. А главная цель — ты. Ты же про это хотел поговорить?

— Да. Только он, этот «кто-то», сперва будет бить по всем вам. По всем, кто мне близок. И только потом по мне. Особенно если это Седрик.

— Почему именно он?

— Он меня предупредил. После… той ничьей. Как и положено добродушному хаффлпаффцу. Что уничтожит или отберет у меня все, что мне дорого.

— Тогда… Тогда извини, Гарри, но… я, наверное, временно выйду из вашего с близнецами проекта с картами.

— Будешь разбираться с «Конфундусом»?

— Именно.

— И возвращайся на тренировки. Если уж такие дела снова завертелись… И Рона приводи, — почему-то мысль о Роне Гарри не вдохновляла, но боевую мощь отряда надо было наращивать, так что его чувства здесь были делом десятым. — Если сможешь, конечно.

— Тогда я постараюсь. Но… могу я задать тебе еще один вопрос? Личный?

— Давай.

— Почему ты… против этой идеи с Лавандой? Она ведь самая красивая девочка Гриффиндора, а может быть, и всей школы? — пальцы Гермионы теребили ткань юбки.

— Ну, если не считать того, что я ненавижу, когда меня дергают за ниточки… Не самая.

— Что?! — распахнула глаза мисс Грейнджер.

— Она не самая красивая. Идем?

Гермиона вошла в Общую Гостиную, практически печатая шаг, с абсолютно прямой спиной.

Гарри еще только разгибался, пройдя через дыру за портретом Полной Дамы, когда девушка, найдя глазами Лаванду, подошла прямо к ней и, не дав ей толком встать с диванчика, заключила ее в свои фирменные железные объятия.

И, разумеется, разревелась.

— Что это с ней? — недоуменно спросил Рон, когда Лаванда с Гермионой, обнявшись, скрылись за дверью, ведущей в девчачьи спальни. — С ними, в смысле?

— Говорят, девушки, которые, ну… друг с дружкой вот так обжимаются… Они ужас какие горячие! — мечтательно заявил Шимус.

Губы Рона расплылись в глуповатой ухмылке, и Гарри в который уже раз почувствовал острую потребность дать рыжему по зубам. А может быть, и обоим рыжим.

Удержался, конечно.

— Ну п-почему-у-у я така-а-ИК!-ая ИК! д-ду-у-у-ра-а-а-а! — ревела мисс Грейнджер на плече мисс Браун.

— Потому что тебя подводили почти все вокруг. И, как говорит Гарри, манипулировали. Все. Даже родители. Я, например, думаю, что они все время внушали тебе, что ты им постоянно что-то должна. За то, что они тебя родили, воспитали и обеспечили.

— Да-а-а… Учи-ИК!-иться хорошо! С-старших с-слушать! Быть лу-лу-лучшей, вот!

— И ты теперь просто не можешь поверить, что кто-то действительно о тебе заботится просто так. Ну, в смысле, не совсем просто так, а честно, без задних мыслей.

— П-прости меня, Лаванда, п-прости, а? Я же и правда думала, что ты это все специально затеяла… Что ты со мной дружила, просто чтобы к Гарри п-подобраться и меня вы-вы-выпихнуть!

— Ну так ведь и есть, — Лаванда прижала к себе Гермиону чуть покрепче и погладила ее по шевелюре. — Почти. И я сама тебе в этом призналась, заметь. Просто мы с тобой договорились, что у тебя есть время до конца года. А зачем мне жульничать по мелочи и так крупно рисковать, если через три месяца я и так смогу это сделать, не предавая и не обманывая ни тебя, ни, самое главное, Гарри? А долго и счастливо жить с тем, кого ты предал или серьезно обманул, просто не получится, вот. И тебя выпихивать не придется, если ты сама его бросишь, а значит, совесть у меня будет чистой, как и положено гриффиндорке!