====== Семейные Дела ======
Британия — это уголь Ньюкасла, сталь Шеффилда, «Битлз» Ливерпуля и железные дороги, пронизывающие весь остров (точнее, два или, еще точнее, один и еще кусочек второго) с севера на юг и с востока на запад. И по диагонали тоже. Собственно, теперь, после угасания Флота, железные дороги и есть Британия — начиная с музейной игрушки инженера Стефенсона и вплоть до наших дней. Многие тысячи вагонов, десять тысяч миль колеи — и миллионы пассажиров, полагающиеся на стальные пути в своей безнадежной гонке со временем.
Лондон, гигантский спрут, ежеутренне засасывающий килотонны человеческого планктона через дыхала вокзалов в страдающий несварением желудок Сити и ежевечерне извергающий этот высосанный и выжатый до последней эмоции планктон обратно, дважды в сутки создает тромбы из мяса, пота и, по вечерам пятниц — пивного перегара.
Эти тромбы все равно что мертвы, но наполнены бурлящей не-жизнью, более ужасающей в своей мертвой подвижности, чем водовороты у изобилующих рифами берегов Шотландии. Впрочем, отдавшие этому спруту свою ежедневную порцию жизни люди, возвращающиеся в пригороды через вокзалы, в том числе и через вокзал Кингс-Кросс, не способны ни заметить это, ни удивиться или ужаснуться этому.
Да, собственно говоря, эти почти мертвые люди не способны удивляться вообще ничему: кажется, что даже Вострубивший Ангел, предвещающий конец света в ближайшие пять минут, вызовет лишь легкую озабоченность тем, что из-за чертова Апокалипсиса привычный вечерний поезд, долженствующий увезти гудящее тело и выжатый досуха мозг к столь же вымотанной семье, немного опоздает.
Тем более нет им никакого дела и до пары мальчиков, повыше и пониже, стоящих рядом с багажными тележками недалеко от непримечательной стенки между платформами номер девять и номер десять, такой непримечательной, что взгляд так и норовит соскользнуть по ней куда угодно и больше никогда не возвращаться.
Один из этих мальчиков, повыше, с немного полноватым породистым лицом, по манерам, осанке и вообще внешнему виду, явно происходил из почтенной семьи, чьи корни теряются в глубине истории Британии, а ветви, хоть и подсохли и частично опали, все еще осеняют общественную жизнь Королевства.
Другой, значительно ниже, с черной непослушной шевелюрой, одет был довольно скромно. Его скрытые чуть затемненными очками ярко-зеленые глаза регулярно, хотя и через неравные промежутки времени, сканировали окружающее пространство, примечая и небольшую группу мужчин чуть подальше, и трех пожилых леди, одна из которых потягивала чай, сидя в кресле-каталке, а две остальные устроились на складных стульчиках у такого же складного столика, и похожего на моржа мужчину, с неудовольствием глядящего на мальчиков, и на одинокого полицейского, в форме которого было несколько довольно экзотических для обычного бобби элементов… Тело же мальчика казалось расслабленным, но это была та самая расслабленность, готовая взорваться серией стремительных действий, которая характерна либо для опытных уличных бойцов, либо для тех специалистов довольно-таки специфического профиля, в обучение которых Правительство Ее Величества вкладывает нешуточные средства.
Несмотря на столь явную несхожесть, мальчики разговаривали с тем взаимным уважением и приязнью, которые формируются либо очень давним и тесным знакомством, либо пережитыми вместе приключениями, либо каким-то слишком трудным и опасным для их возраста, но благополучно завершенным делом. Совместно завершенным делом.
— На самом деле, я хотел с тобой посоветоваться, — сказал тот мальчик, что был повыше.
— Боунс, — уверенно ответил тот, что пониже. — Сьюзен Боунс. Ты же о девчонках хотел спросить?
— Да, — кивнул Мальчик-Который-Был-Повыше, — о них, ну и вообще об этом. Но… не мог бы ты сначала пояснить, как ты угадал, о чем я хотел посоветоваться, а уже потом — почему ты ответил именно так?
— Легко, — согласился Мальчик-Который-Был-Пониже, черноволосый, встрепанный и очкастый, — смотри. Во-первых, ты не хотел говорить об этом при Сью. А во-вторых, моя учительница — она до войны была девочкой из примерно такой же семьи, как твоя. Ну, это судя по тому, что вы с ней разговариваете и вообще ведете себя очень похоже.
— Кажется, я знаю, о ком ты, — согласился высокий мальчик, — это… подчиненная армейского друга моего деда?
— Да. После войны ей очень плохо было, и она решила сменить образ жизни. И стала учительницей в начальной школе, в нашем городке, — Мальчик-Пониже и взглядом не повел в сторону пьющих чай старушек. — Но воспитание не спрячешь же. Так вот, она мне рассказывала, в том числе и о своем детстве, и о юности. И про, как ты говорил, завязывание контактов тоже рассказывала. А наиболее прочные контакты заключаются через свадьбы и детей.
— Ну да, — кивнул Мальчик-Повыше, найдя глазами группу мужчин поодаль, — когда на семейном совете решали, стоит ли мне возвращаться в Хогвартс, одним из главных аргументов был поиск будущей жены. Причем делать это надо пораньше.
— Ну да, именно так я и подумал. Теперь смотри. Это должна быть довольно влиятельная семья, известная в волшебном мире. Причем британская, поэтому сестренок Патил и Чжоу Чанг отметаем сразу. Ты меня извини, пожалуйста, но…
— Но?..
— Но если волшебные аристократы — расисты по отношению к обычным людям, то обычные аристократы... м-м-м…
— …Считают всех не-англичан… несколько экзотическими, — улыбнулся Мальчик-Повыше. — Знаешь, мой прадед служил под началом адмирала Фишера, Того Самого Фишера… И он рассказывал папе, как противники адмирала постоянно распускали слухи, что он наполовину тамил. Это, разумеется, было неправдой, но… сам факт, что это пытались использовать против адмирала…
— Ага. Теперь давай смотреть. Извини, я с Гриффиндора начну, хорошо?
— Разумеется.
— Джинни Уизли, как и вообще всех, кто младше, отметаем сразу, это лишний год задержки свадьбы, а тебе же нужно как можно раньше жениться, чтобы уже совсем своим стать. Ну, почти своим, совсем — это только твои дети будут, а может и только внуки. Кстати, старше — тоже не очень хорошо, могут пойти слухи, что тебе эта свадьба нужнее, чем им. К тому же в случае Джинни есть еще одна проблема. Молли.
— Понимаю. Если мисс Уизли можно будет… скорректировать соответствующим образом, то… да, миссис Уизли для, к примеру, Эскота несколько… экстравагантна, и тут уж ничего не поправишь.
— Кроме того, если ты выберешь Джинни, то поссоришься с Лонгботтомами. Ну да, они сейчас сильно ослабели, но Старая Августа сама очень крутая, и к тому же у нее место в Визенгамоте.
— Разумно. И сам Лонгботтом может стать или надежным партнером, или довольно неприятным врагом.
— Угу. Значит, остается только наш год, Грейнджер — магглорожденная, Данбар — хоть и чистокровная, но без особых связей. То есть, взяв кого-то из них в жены, ты не достигнешь цели. Остается Браун. Слизерин… Паркинсон и Буллстроуд — из семей чистокровных психов, с ними каши не сваришь. Остаются Дэвис и Гринграсс. Рэйвенкло отпадает совсем.
— Почему?
— Потому что они совсем, как Гермиона — лучше в библиотеку пойдут, чем на прием какой-нибудь. А тебе жена нужна, чтобы светскую жизнь вести, ну там балы, званые обеды-ужины, Эскот этот, так?
— Да, это, пожалуй, одна из главных обязанностей, после рождения детей, разумеется.
— Ну вот. И кстати, Грейнджер еще и из-за этого отпадает. Хаффлпафф… Тут ты знаешь всех лучше меня и, судя по твоим контактам, общаешься в основном с Боунс и Аббот. То есть Джоунс, Ли и Перкс ты сам отсеял. Итого короткий список — Аббот, Боунс, Гринграсс, Дэвис и Браун. В принципе, идеальный кандидат — Гринграсс. Старая семья, со связями, не фанатики… Красивая к тому же, хотя больше о ней и сказать-то нечего. Но это же для светской жизни, наоборот, плюс вроде?
Мальчик-Повыше согласно кивнул. Мальчик-Пониже продолжил:
— …Но у Гринграссов в семье только две дочки, значит, им нужен этот, как его… А, консорт, чтобы род не прервался. Причем консорт должен быть чистокровным, там какие-то заморочки, так Лаванда говорила, а она в этом рубит. А Дэвис ты защитить не сможешь. Да и я бы не смог, по крайней мере, пока.
