— Профессор Дамблдор, — обернулся он к директору, — скажите… Если… Можно ли определить, является ли… являлась ли мертвая крыса анимагом?
— К сожалению, нет, Гарри, — вздохнул директор, на всякий, как понял Гарри, случай поводив палочкой над тушкой крысы. — В тот момент, когда волшебник умирает, магия покидает его тело, и… определить его прежнюю форму невозможно. С волшебными существами ситуация иная, но… Но, к сожалению, я… не могу подтвердить или опровергнуть твою версию. Кстати, такие же проблемы возникают и при использовании некоторых… зелий.
Гарри знал, какое именно зелье имеет в виду профессор.
— Но… Петтигрю же видели Гермиона и Драко! — Решительный Взрослый Гарри держался из последних сил под натиском Маленького Ранимого Гарри, которому хотелось только одного: порыдать. — Драко сам говорил о нем профессору Люпину и профессору Снейпу! И профессор Люпин опознал его даже в форме крысы!
— Не думаю, что Министерство примет во внимание слова мерзкого оборотня, — квакнула Амбридж. — И я… я возмущена Вашей безответственностью, директор Дамблдор! Но об этом мы поговорим позже!
— Ну что ж, Долорес… Полагаю, ситуация кристально ясна! — вздернул пухлый подбородок Фадж. — Поскольку нет никаких доказательство того, что бедняга Питер жив, точнее… был жив… И тем более, нет никаких, повторяю, НИКАКИХ свидетельств о возвращении Сами-Понимаете-Кого, остается единственная версия — мистера Малфоя околдовал никто иной, как беглый преступник Сириус Блэк!
Гарри попытался возразить, но не смог: судя по ощущениям, ему прилетело одновременно с двух палочек. Невербально — но сразу с двух направлений.
— Итак, Долорес, я подтверждаю свой приказ! — Фадж нахмурился. — Не сочтите за труд, приведите, пожалуйста, дементора на восьмой этаж к известной Вам комнате. Боюсь, что время для Поцелуя действительно настало.
— Я бы все-таки предложил вынести этот вопрос на суд Визенгамота, министр! — сверкнул очками Дамблдор.
— Слишком поздно, Альбус, слишком поздно. Предложи Вы это до начала всей этой истории… А сейчас, я уверен, Министерство не может позволить себе второго побега Блэка, и лучше устранить угрозу прямо сейчас! Тем более, что этот вопрос, вопрос казни — исключительная прерогатива именно Министерства! Исполняйте, Долорес! Я подожду Вас на восьмом этаже, непосредственно у кабинета профессора Флитвика. Кстати, передайте ему мою благодарность за превосходные чары.
Жаба в розовом счастливо улыбнулась и с неожиданной для ее комплекции резвостью выбежала вон.
— А Вам, мистер Поттер, лучше прилечь, — мягкости в голосе Дамблдора не было ни драхмы. — Раз уж у Вас не получилось защитить Вашего крестного таким образом…
Гарри по-прежнему не мог вымолвить ни слова, но, по крайней мере, его тело теперь повиновалось ему. Он подхватил сумку (труп Коросты и обломки диадемы так и остались лежать на столе) и побрел обратно в палату.
— Северус, — услышал он голос Дамблдора, — не мог бы ты отнести эти два… предмета в мой кабинет? Мне стоит все же попытаться… Пароль ты знаешь.
— Да, господин Директор, — ответил зельевар.
— Поппи, — обратился Дамблдор к мадам Помфри, — мне нужно поговорить с детьми наедине. Мистер Малфой и мисс Браун спят? — медиковедьма злобно-утвердительно буркнула и скрылась в своем кабинете.
— Итак, Гарри, — спросил его Дамблдор, войдя в палату и садясь рядом с ним на кровать, — какой урок ты извлек из этой… попытки?
Гарри загнал поглубже мысли о том уроке, который он получил в отношении самого Дамблдора, и позывы немедленно поделиться с ним этими выводами.
— Министру выгодна смерть Блэка. И невыгодна информация о том, что Волдеморт пытается возродиться, сэр. Но…
— Ты, верно, в бешенстве из-за того, что… я не убедился в невиновности Сириуса раньше, Гарри? — вместо подтверждения или возражения спросил его Дамблдор.
— Да, сэр.
— Я не буду оправдываться, по крайней мере, прямо сейчас. На это просто-напросто нет времени. Если хочешь, мы разберем эту мою ошибку позднее. А сейчас… ты прав. На самом деле, причин видеть Сириуса мертвым у министра и еще нескольких достаточно влиятельных людей больше, чем одна. И… Корнелиус не отменил бы свой приказ, даже если бы Питер лично покаялся бы перед ним во всех своих грехах, а Том станцевал бы на том самом столе джигу. И… единственное, что мы можем сделать сейчас — это… дать Сириусу немного времени. Понимаешь, Гарри? Просто дать ему какое-то время.
— Время?! — охнула за их спинами Гермиона.
— Минерва была полностью права, характеризуя Вас как большую умницу, мисс Грейнджер. Сейчас… Сейчас без пяти двенадцать. Я полагаю, трех оборотов вполне хватит, не так ли? И, я полагаю, вам обоим не нужно напоминать о том, что вас никто не должен видеть.
— Один вопрос, профессор! — быстро спросил Гарри, когда Дамблдор был уже в дверях. — Скажите… с Вашим фениксом все в порядке?
— С Фоуксом все хорошо, — улыбнулся Дамблдор. — Вероятно, ты просто… видел другую птицу.
Он закрыл дверь за собой, и они остались вдвоем, если не считать посапывающего в углу Малфоя.
====== Искусство Побега ======
Гарри схватил сумку.
— Гермиона… Можно я возьму это? — он указал на черный камешек, лежащий рядом с палочкой подруги и двумя пустыми магазинами от «Вальтера» на столике между их кроватями.
Видимо, кто-то, скорее всего, профессор Снейп, собрал все, что они растеряли на лугу во время сражения с Люпином и последующего бегства.
Гермиона удивленно кивнула. Гарри сунул бывшее навершие рукояти меча Черного Короля в сумку, немного подумал и, на всякий случай, захватил и магазины тоже.
Они снова встали рядом, Гарри, как обычно, накинул цепочку хроноворота на них обоих, а сверху прикрыл их отцовской мантией.
— Гермиона! Ты веришь мне? — спросил он, ощущая губами ее ухо.
— Да, — ответила та. — Конечно, верю! Мог бы и не спрашивать.
— Тогда… Три оборота, — громко и отчетливо произнес он. — Один! Два! Три! — и, уже молча, повернул песочные часы еще два дополнительных раза.
Их снова подхватило и понесло, Гермиона прижималась к нему, и Гарри было очень трудно загнать не соответствующие моменту и вообще неподобающие мысли вглубь собственной головы. Наконец, они снова ощутили под ногами твердый пол, и Гарри еле успел оттащить подругу в ближайшую нишу хорошо знакомого им коридора.
— Учти, Гарри Джеймс, то, что я не спрашиваю тебя сейчас, не значит, что… — она замолкла. Стена пошла рябью, в ней снова появилась дверь, и они увидели самих себя, с оглядкой выходящих в коридор.
Когда Ранняя Гермиона и сопровождающий ее на манер телохранителя Ранний Гарри скрылись за углом, Поздний Гарри потянул девушку к уже начавшей потихоньку таять двери, дернул за ручку, и они ввалились внутрь туалета Миртл.
— Уф-ф! — с облегчением сказал Гарри, скидывая с них мантию-невидимку и снимая цепочку хроноворота.
— Вы вернулись так быстро? — удивилась так и продолжавшая висеть у окна Миртл. — ФУУУУ! — закричала она. — Гарри! Во что ты опять вляпался? Ты теперь воняешь в два или даже в три раза сильнее, чем раньше!
— Это все Том, — пояснил Гарри, — Том Реддл. Я в него вляпался. Ну или он в меня, тут как посмотреть. У меня с ним тоже старые счеты, знаешь ли!
— Раньше ты пах намного слабее, — пробормотала Миртл, — примерно, как Квиринус. Но ладно. Если ты не будешь смеяться надо мной, я как-нибудь потерплю, — сменила она гнев на милость.
— Том?! — спросила ничего не понимающая Гермиона.
— Во мне его кусок, точнее, теперь уже два. Остальное потом, — ответил Гарри, — я хоть и с запасом прыгнул, но все равно. Время поджимает.
Гарри и Гермиона вбежали в лабораторию, и Гарри, согнувшись, нырнул в дыру, ведущую из «Собственно Лаборатории» в «Лабораторию Вообще». Гермиона последовала за ним. Гарри достал из сумки четки и бросил их в ящик стола. Теперь, если он не ошибся, они были ему не нужны. Подумав, он положил туда и клык василиска.
