— «ИГНИС ИНФЕРНИ!»
— Покушение на Министра! — заорала мерзкая тетка. — Срочная эвакуация!
Краем глаза мальчик увидел две толстых фигуры, розовую и полосатую, они, пыхтя, неслись к замку наперегонки с учениками, едва не сбивая их с ног.
— «ПРОТЕГО!» — правая рука Гарри наконец нащупала левую, и, выдернув палочку, он прикрыл Гермиону от рванувшейся к ней огненной змеи. Та отпрянула и, воспользовавшись моментом, Черный Король выбросил Гермиону с доски, подальше от пламени.
Пылающие в адском огне шахматные фигуры все еще пытались добраться до Малфоя, но их битва уже была проиграна. Гарри увидел, как рухнул в ревущее пламя Белый Король, как Черный, прикрытый с флангов двумя ферзями-валькириями, пытался пробиться к дирижирующей пламенем беловолосой фигуре, но на последних футах рассыпался прахом.
Прикрывая подопечных щитами, главы Домов гнали студентов вверх, к замку. Хагрид поймал Колина Криви, в обнимку с камерой прыгнувшего с занявшегося было помоста, и бросил фотоманьяка прямо в руки Фреда и Джорджа.
Искры Адского Пламени пытались добраться до студентов на трибунах. Одна, в виде осы или шмеля, пролетела мимо уха Гарри, и тот с ужасом услышал, как за его плечом вскрикнула Лаванда.
Он развернулся и увидел, как выпустивший его руку профессор Люпин сбросил девушку со своего плеча наземь и прижал ладонь к ее щеке; из-под его пальцев расползался иней. Глаза Лаванды были закрыты, лицо скривилось от боли.
Гарри развернулся обратно к доске, заметил, что Гермиона пытается встать, и припустил вниз, доставая «Вальтер».
Дамблдор сосредоточенно и очень, очень быстро спутывал ледяными веревками рвущихся к толпе учеников огненных чудовищ. Хагрид раскрыл свой розовый зонтик, о который тут же в мелкие искры разбился пламенный дракон, а из зонтика вырвалась струя воды толщиной в ногу Гарри, заставившая огонь отступить. Поле битвы покрылось паром, в котором сотнями и тысячами умирали адские искры.
Драко, до которого ни Дамблдору, ни еще кому-либо не было никакого дела, подскочил к поднимающейся на ноги Гермионе и прикрылся ей, так что ни стрелять, ни колдовать, да еще и с такой дистанции, не получалось.
Малфой бросился вниз по склону, Гермиона, уже связанная и, видимо, парализованная или окаменевшая, плыла за ним по воздуху, словно на невидимых носилках. Гарри не мог даже прицелиться — тело подруги надежно перекрывало линию огня. Он бросился за ними, слыша за спиной крики и топот.
В высокой траве рядом с бегущим Малфоем Гарри несколько раз приметил серо-бурую спину Коросты. Они неслись прямо к Гремучей Иве. Та махала ветвями, готовясь встретить незваных гостей: Гарри не понимал, на что рассчитывает слизеринец. Однако на последнем десятке ярдов крыса вырвалась вперед и ткнула то ли носом, то ли лапами в похожий на узел выступ рядом с корнями, и Гарри с удивлением отметил, что ветви Ивы замерли, как будто Короста нажала на маггловский рубильник, отключивший моторчики дерева. А может, с поправкой на магию, так оно и было.
Блондинчик нырнул в черную дыру у самой земли прежде, чем остановившийся на мгновение Гарри успел прицелиться снова.
Белая голова снова появилась между корней на какое-то мгновение, и Гарри снова не успел прицелиться. Невидимые носилки с подругой втянулись в нору, а последней в нее же запрыгнула крыса.
Гарри рванулся было вперед, но покатился по траве, сбитый попавшим между лопаток проклятием. Он лежал, вытянув руки с палочкой и пистолетом в них по швам, словно каменная статуя.
— Прости, Гарри, — увидел он склонившееся над ним лицо профессора Люпина, скалившего зубы в волчьей ухмылке. — Но я должен был это сделать. Ты что, хотел погибнуть вместе со своей подругой?
Гарри хотел проорать темнеющему небу «ДА!!!», но не смог.
====== Здесь Никто Не Услышит Твой Визг ======
— Защита ученицы, да и ученика — моя обязанность, а не твоя, — почти кричал ему Люпин. — Воевать должны взрослые, а не дети!
Профессор ЗОТИ мрачно улыбнулся и побежал ко все еще неподвижному дереву.
Ухнуло, и вырвавшаяся из-под корней дерева волна воздуха отбросила тело Люпина рядом с Гарри, и он едва не пришиб мальчика.
Профессор тяжело поднялся, мотая головой.
— Засранцу хватило ума, чтобы кинуть «Бомбарду» и обрушить свод, — пробормотал он. — Интересно, мне показалось, или там, с палочкой, это действительно был… Если так, то вдвоем они… Гарри, — обратился он к мальчику, — я не могу одновременно охранять тебя и расчищать проход. Сейчас я сниму с тебя окаменение. И чем раньше ты обещаешь мне вернуться в замок, тем раньше я начну пробиваться на помощь к мисс Грейнджер. Может быть… Может быть, я еще успею. — Гарри подумал, что профессор и сам в это не слишком верит. — «ФИНИТЕ ИНКАНТАТЕМ!»
— ЯОБЕЩАЮВЕРНУТЬСЯВЗАМОКСЭР! — Гарри пришлось запрессовать вглубь головы всех себя, кроме Рационального Гарри. Заклинаний, пригодных для расчистки проходов и тоннелей, он не знал, а используемые в Гербологии Рыхлительные Чары тут вряд ли подходили, так что у него не было другого выхода. Остальные Гарри в его голове рыдали, истерили или ненавидели его самого: Гермиона была в смертельной опасности, а проклятый оборотень мастерски, пожалуй, не хуже Повелителя Памяти, вывел его из игры.
Мальчика слегка подбросило — чертова магия, видимо, сочла его обещания за полноценную клятву, за очередную чертову клятву этого чертова вечера. А может быть, Драко взорвал еще одну «Бомбарду», чем бы она, эта «Бомбарда», ни была.
Профессор посмотрел на него с некоторым удивлением, но только протянул ему палочку и коротко кивнул.
— Если встретишь кого-нибудь из свободных преподавателей — зови их на помощь! — крикнул он в спину Гарри и рванулся к черному провалу у корней дерева.
Гарри бежал к стенам замка, и клятва подгоняла его. Он мог бы повернуть назад или вообще не убегать, обманув профессора — но тогда все кончилось бы плохо, он знал это совершенно точно. Так же точно, как Гермиона (не думать!) знала, что не сможет больше принимать от него подарков на свой День Рождения.
Все-Гарри-Кроме-Рационального уже нашли общий язык на фоне презрения к самому себе и беспокойства о судьбе подруги. Теперь там, в глубине, рыдал Огромный Плаксивый Гарри, занимая все больше и больше места внутри его головы, отсчитывая секунды и минуты уходящего времени, времени, которое осталось у Гермионы, времени, по окончании которого — и он тоже знал это совершенно точно — его жизнь потеряет смысл.
Времени.
Времени!
ВРЕМЕНИ!!!
Он припустил еще быстрее, прямо на бегу пряча пистолет в кобуру: нужно было успеть, пока все преподаватели слишком заняты, чтобы спасти его еще раз.
И еще он понял, почему попный мозг гнал его в замок: надевать мантию-невидимку на виду у многих было бы… неосмотрительно. Так может быть, и у Гермионы с ее запретом на подарки есть такая же, пока не понятая даже ей самой, но вполне рациональная причина? — почему-то подумал он.
Гарри пробежал мимо разрушенной, заваленной теперь уже окончательно мертвыми обломками исполнивших свой долг фигур и все еще местами горящей шахматной доски: дымящийся в нескольких местах Хагрид, прикрываясь почерневшим зонтиком от остатков армии огненных чудовищ, встречал их разрозненные атаки исполинскими струями воды; он все еще держался на ногах.
Лаванду, как и других пострадавших учеников, если они были, уже унесли. Мадам Помфри склонилась над лежащей без сознания профессором Вектор, склянки с мазями и бинты летали вокруг нее словно бы сами собой. Рядом лежала забинтованная до самых бровей долговязая фигура в обгоревшей мантии, ветер шевелил длинную седую (хотя и тоже обгоревшую) бороду.
Когда Гарри уже почти схватился за ручку массивной створки дверей замка, та внезапно распахнулась, и он едва успел увернуться, отскочив к каменной стене и прикрывшись дверью.
Казалось, профессор Снейп не бежит, а летит на полах своего летучемышиного плаща туда, к Дракучей Иве.
Гарри проводил его взглядом и, прежде чем проскочить в закрывающуюся дверь, заметил на краю Запретного Леса огромного черного пса, вставшего в стойку и вытянувшего нос в сторону снова замахавшего ветвями дерева. Кажется, это снова был то ли Гримм, то ли Зорг. А совсем рядом с Ивой Гарри с не меньшим удивлением заметил прячущегося в траве Живоглота.
