- Твоя мать была из высших кругов, – тихо прошептал Аарон. – Нинель на самом деле являлась Нинель тер Тернайр. Только у русалок знатного рода после… тело изменяется.

На том слове, где должно было слово «смерть» Аарон промолчал. Мизу благодарно посмотрела на него, но не смогла сдержать новый поток слез.

Аарон резко притянул девушку к себе и крепко обнял. Он не оставит её здесь одну во чтобы то ни стало.

Наутро Мизу написала письмо наставнице, в котором говорилось о ночной буре за окном и смерти Нинель тер Тернайр.

- Как ты себя чувствуешь? – тихо позвал Аарон девушку.

- Плохо, – честно призналась девушка.

На удивление Мизу, после её слова сирены, ничего плохого не произошло. Но ей и не было дела до выяснения причины. Она лишь судорожно вздохнула, встала из-за письменного стола и приказала птичке-вестнице лететь прочь. Как только птица вылетела в приоткрытое окно, откуда тянуло сыростью и холодом, Мизу обернулась к Аарону. – Что же мне делать?

- Завтракать, – ведьмак взял Мизу за руку и повел в столовую, где заставил её выпить хотя бы чай.

- Я совсем не голодна, – спокойно ответила девушка.

- Поэтому ты и должна кушать, – настаивал Аарон. – Тебе нужны силы. Ты не спала уже больше двух дней. И плохо ела.

Мизу лишь отвернулась от него, так ничего и не ответив.

- Когда прибудет Арадия и Лир, – начал говорить Аарон после недолгой паузы, – я помогу сделать все по правилам. Я отправлю бренное тело твоей матери в последний путь.

- Спасибо, – ответила молодая русалка, еле сдерживая слезы.

Аарон пробыл с Мизуноне до конца дня. Он старался поддержать её, поэтому вывел на улицу. Дождь уже закончился и тучи разошлись. Ведьмак бережно взял Мизу за руку и провел вокруг башни по местным красотам, до боли знакомым обоим. Русалка все время о чем-то думала, не реагируя на действия ведьмака. Иногда Аарону казалось, что она совсем ничего не чувствует.

- Мизу, – тихо шепнул он ей и потянул на себя.

Девушка широко раскрыла глаза от удивления. Ведьмак так крепко прижал её к себе, нежно придерживая за талию, что ей совсем не хватало сил сделать хоть глоток воздуха.

- Аарон! – воскликнула Мизу, пытаясь высвободиться от его удушающих объятий. – Я не могу ды…

Ведьмак резко наклонился и нежно накрыл её губы поцелуем. Мизу застыла. Внутри неё бушевало бесчисленное множество эмоций. Она думала о смерти, о маме. Она думала о том, что больше никогда не услышит «Доброе утро!», никто не потреплет её по голове, никто не испечёт ей печенье лотоса и не заварит лучший в мире чай. А теперь ещё её голову вскружили новые чувства. Крепкие руки мужчины и его настойчивые губы.

Когда Аарон отстранился, Мизу устало присела на ещё мокрую после дождя лавочку и уронила голову себе на руки. Ей хотелось кричать от избытка чувств.

Аарон присел с ней рядом на корточки и, коснувшись подбородка девушки, приподнял её голову, заставляя смотреть на него.

- Всё будет хорошо, обещаю, – медленно проговорил он. – Верь мне.

К закату в башню прибыли Лир и Арадия. Лир тут же сломя голову понесся наверх, в покои матери. Он безумными глазами уставился на холодное тело и задрожал. Простояв так совсем недолго, он подошел ближе к постели и пал на колени. Арадия, что все время шла за ним, положила руку на его плече и сжала.

В комнату зашла Мизу. Лир обернулся на стук её обуви и тут же подозвал к себе. Оба сидели около тела матери всю ночь. Арадия пошла на выход и бережно прикрыла за собой дверь, оставив их наедине проститься с матерью.

- Что ты придумал, – покосилась ведьма на Аарона.

- Я устрою Нинель почетные похороны.

- Ты уже говорил со старейшиной? – Арадия снова достала свою трубку.- Думаю, как отец, он должен позаботиться о теле дочери.

- Откуда ты.., – ведьмак замолкнул под насмешливо-грустным взглядом ведьмы, а потом ответил. – Я связался с ними. Завтра утром они закончат все приготовления. Я заберу катафалк, и мы проводим Нинель в последний путь.

- Мне придется остаться тут, – Арадия медленно выпустила дым. – Ты же знаешь, никто кроме меня и Мизу не знает, как обращаться с порталом.

- Ты можешь проститься с ней рано утром.

Ведьма кивнула и медленно удалилась в подземелье, где оставила фиолетовую жемчужину в потайной комнате Демиурга. Когда она вышла оттуда, то услышала шум из комнаты рядом. Она открыла дверь в лабораторию и тут же отпрянула. В нее чуть не прилетела колба с каким-то реагентом.

- Лир, – позвала ведьма, отклоняясь в сторону от очередной летящей колбы, и закрыла за собой дверь.

Лир стоял, облокотившись о стол, и тяжело дышал.

- Это… моя…вина, – пару слезинок скатились по его щеке. – Я должен был заметить, что что-то не так, что ей плохо, но я этого не видел и только рев…- он тряхнул головой. – Неважно. Я плохой сын.

Арадия подошла и обняла его со спины, скрепив руки на его торсе.

- Это не так, Лир, и мы оба это прекрасно понимаем,- русал вздрогнул от осознания, что ведьма прижимается к нему, хоть и в попытке успокоить. – Если хочешь кого-то винить, то вини меня. Ведь это я тут старшая и должна была заметить плохое самочувствие Нинель.

- Ты не виновата,- выдохнул Лир и, развернувшись к ней лицом, крепко сжал в объятиях, зарывшись в волосы ведьмы.

====== Глава 18. Прощание. Жемчужина в гребне. ======

Ранним утром был сильный туман. Башня была объята полупрозрачной белой завесой. Всё это придавало природной красоте вокруг загадочный шарм.

Арадия спустилась в холл, где сидел Аарон. Ведьмак аккуратными движениями осыпал ложе покойной белоснежными лилиями и розоватыми лотосами. Рядом с ним стояла измученная Мизу. Её глаза были опухшими и красными от слез. Лира не было. Арадия подошла к Мизу и приобняла ее за плечи. Мизу уткнулась ей в плече и всхлипнула.

- Сейчас Лир перенесет тело Нинель сюда, – Аарон сделал завершающий штрих над ложем, придав ему великолепно красивый вид.

В эту минуту в холл спустился Лиридон. Он раскрыл простыни и бережно положил тело на ложе. Его мать была прекрасна. Бледная кожа и серебристый, безжизненно потускневший хвост, до невозможности гармонично сочетались с благородными цветами. Мизу помогала прибрать прическу матери и достала гребень с инкрустированным внутрь камнем.

- Мизу, – окликнул Аарон девушку. – Это..?

- Перед тем, как ты пришел в покои мамы и я начала петь волшебные песни, мама вручила мне его, – ответила Мизу. – Она сказала беречь его и должно быть хотела что-то ещё, но уснула.

- Этот гребень, – начал объяснять Аарон, – имеет большое значение в твоей семье. Все женщины из поколения в поколение передавали его своим дочерям. И вот, он теперь у тебя.

- Откуда ты?.. – удивилась Мизу, но Аарон перебил её.

К их разговору прислушалась и Арадия, присевшая рядом с хладным телом.

- Я узнал, кто ваш дедушка, – ответил Аарон и протянул руку за гребнем. Мизу бережно положила его в руки ведьмака. – Сомнений быть не может. Это тот самый гребень.

- О чём ты говоришь? – непонимающе уставилась на него ведьма.

- Смотри, – ведьмак плавным и точным движением отделил камень от гребня. – Это жемчужина.

Арадия удивленно уставилась на вынутый из гребня камушек и громко охнула.

- Он был всё это время у меня под носом.

- У нас под носом, – поправил её Аарон.

- Это…, – Мизу протянула руку обратно за своим гребнем.

- Прости, Мизуноне, – извинился Аарон. – Этот камень нужен нам для сбора чёток демиурга, чтобы никогда больше не было нужды следить за этим чертовым порталом. Не против, если я возьму его?

- Да, – кротко кивнула Мизу. – Раз он так важен для вас.

После недолгих сборов, ещё до восхода солнца, Аарон, Лиридон, Мизуноне и тело Нинель телепортировались в Кереулеусию. Арадия стояла на ступенях башни и смотрела как они, один за другим, исчезают в портале.

На другой стороне телепорта их ждал старейшина и много людей, облаченных в траурные одежды. Все они, молча, держали в руках белоснежные цветы.