— Где Учиха Саске? — спросил он.

Она подняла брови, повернулась и указала в конец коридора.

— За углом… Палата 2А.

— Спасибо, — прошептал он, надеясь, что этим сможет выразить, как много он ей должен, и поспешил мимо неё.

***

Итачи вытянул длинные ноги и сделал глоток ходжича, глядя на залитую солнцем главную дорогу. На улице, как всегда, кипела жизнь: несколько продавцов расставляли на улице скамьи со столами, вроде того, что он сейчас занимал, расставляли зонтики с подогревом и фонари, с нетерпением ожидая наступления ночи и праздника летнего равноденствия.

— Ну как? — спросила Майя, вытирая руки о фартук. Она наблюдала за ним, прикусив губу и заправляя свои каштановые волосы за ухо. Её щёки покрыл лёгкий румянец, но Итачи сделал вид, что не заметил этого. Она была влюблена в него в последние годы, и хотя она была достаточно красива и добра, чтобы пригласить на её свидание, Итачи не решался быть с какой-либо женщиной из Конохи, особенно с той, на чьи чувства он не смог бы ответить взаимностью.

— Очень вкусно, Майя-сан, спасибо, — сказал он, поднимая чашку.

— А ты пробовал его с данго? — спросила Майя. — Я считаю, что он лучше всего сочетается с розовым.

Его взгляд скользнул к трём сансоку данго, разложенным на маленькой тарелочке в форме листа. Три цвета резко контрастировали с тёмной керамикой, и каждый выглядел аппетитно. Он послушно протянул руку к палочке, когда его внимание привлекла вспышка розового.

«Розочка», — подумал он, подняв глаза и увидев Харуно Сакуру, проходящую мимо Янаги-ан. Она была одета в эффектную чёрно-красную юкату, подчёркивавшую цвет её глаз и волос. Она шла с блондинкой, которая выглядела знакомо, но всё его внимание было приковано к ней, когда она сверкнула яркой улыбкой и звонко рассмеялась, выглядя счастливой и сияющей. Не в силах остановиться, он почувствовал, как уголки его рта приподнялись. Она выросла за эти годы и стала красивой женщиной и опытной куноичи.

Он отвёл глаза, чтобы взять палочку, на которую положил взгляд. Когда он поднял глаза, Сакура и её подруга исчезли за углом. Повернувшись к Майе, он увидел, что та смотрит на него со странной грустью в глазах.

— Всё в порядке? — спросил он.

— Конечно, — ответила Майя, хотя он без труда понял, что она лжёт. — Ну?

Он погрузил розовое лакомство в рот и, смакуя его вкус, запил ходжича.

— Идеальное сочетание, — улыбнулся он.

***

— Хоть раз, Какаши, хоть бы раз ты вернулся с миссии без того, чтобы оказаться в больнице, — раздался в комнате голос Цунаде, вызвав улыбку на его лице. За этим заявлением последовал глубокий вздох Какаши и смешок Узумаки Наруто. Его брата без сомнения повеселило это замечание. — Команда Семь, я хочу представить вас вашему капитану на замену.

Это был намёк для него. Оттолкнувшись от стены, Итачи вошёл в больничную палату. Он заметил, как Саске немедленно выпрямился и подавил ухмылку, которая угрожала вновь появиться, когда Наруто громко застонал. Сакура стояла в середине троицы, улыбаясь ему, будто они были старыми друзьями.

«Она помнит», — сообразил он, внимательно разглядывая её.

Наруто несколько раз за эти годы бывал у них дома — заходил за Саске перед тренировкой или даже оставался на ужин. Однако Сакура… Из того немногого, что он смог вытянуть из Саске, она влюбилась в него, и в результате брат держал её на расстоянии вытянутой руки, пока её чувства к нему не ослабли. Хотя они сблизились, Сакура по-прежнему не приходила к ним в дом.

Она стала выше с тех пор, как он видел её в последний раз, волосы доходили до плеч. Её глаза были проницательными и умными, но в них было тепло, которое находило отклик в чём-то глубоко внутри него. Он снова повернулся к Цунаде, и та продолжила:

— Учиха Итачи будет вашим капитаном на предстоящей миссии. Итачи знаком со стилем руководства Какаши и имеет аналогичный набор приёмов, — она прищурилась, глядя на Наруто. — Будь профессионалом на этот раз.

— Цунаде-баачан… — Наруто заёрзал.

— С нетерпением жду возможности поработать с вами, — сказал Итачи, глядя на всех троих. — Я хотел бы оценить ваши способности, прежде чем мы отправимся на миссию. Встретимся завтра на шестнадцатом тренировочном полигоне в шесть утра, — он посмотрел мимо Команды Семь на лежавшего на кровати Какаши. Его бывший капитан одарил его улыбкой. — Надеюсь, вам скоро станет лучше, Какаши-сан, — добавил он.

— Спасибо, — сказал Какаши, поднимая руку. Хотя его поза была как всегда расслабленной и спокойной, Итачи чувствовал скрытый поток беспокойства, нахлынувший на Какаши: ему не нравилось, когда Команду Семь посылали без него и он не мог обеспечивать их безопасность. — Рассчитываю на тебя.

Эти слова несли в себе всю тяжесть мира.

— Конечно, — сказал Итачи, надеясь, что это хоть немного облегчит его беспокойство. Он повернулся к двери. — Команда Семь, до завтра.

В последний раз кивнув Цунаде, он вышел за дверь.

***

Учиха Итачи стоял под цветущей вишней перед вторым тренировочным полигоном. Под ней он впервые встретил Харуно Сакуру. В тот день на дереве распустились нежные белые цветы. Теперь оно стояло безжизненным, ожидая весны. Оценив положение солнца, он обнаружил, что было чуть больше двух часов дня. Губы дёрнулись вверх, он плотнее обернул шарф вокруг шеи, зная, что она, вероятно, сперва отправилась на шестнадцатый полигон.

С того места, где он стоял, ему было отлично видно административное здание Хокаге. Прямо сейчас его младший брат там, внутри, спрашивал разрешения покинуть деревню. И, зная Какаши, он удовлетворит просьбу Саске.

Полный решимости не поддаваться панике, он закрыл глаза, стараясь не думать о том, что его единственный живой родственник покинет пределы деревни.

Его внимание привлекла знакомая чакра.

Он заметил её издалека: щёки в слезах, волосы развеваются на ветру. «По-прежнему плачет», — подумал он, не в силах сдержать улыбку, когда Сакура, подбежав, остановилась и уставилась на него, широко раскрыв глаза.

— Мальчик-с-данго, — воскликнула она, и на её губах появилась улыбка, которую он узнал ещё несколько десятилетий назад.

— Розочка, — в свою очередь сказал Итачи, наблюдая за тем, как её улыбка становится всё лучезарнее.

— Ты вспомнил, — выдохнула она со слезами на глазах. Он потянулся к ней, запустил руку ей в волосы, обхватил голову и притянул ближе. Она схватилась за его рубашку, широко раскрыв глаза от удивления и рассматривая его, будто впервые увидела. — Почему ты ничего не сказал?

Он улыбнулся.

— Ты не спрашивала.

Улыбка Сакуры стала шире, когда она подошла ближе, пока она, казалось, не поняла что-то, и её брови сдвинулись.

— Розочка?

— Я не знал твоего имени. Шисуи предложил это прозвище, — объяснил Итачи. Он провёл пальцем по её подбородку. — Оно ко мне привязалось, — он сделал паузу. — Мальчик-с-данго?

— Показалось подходящим.

— Действительно.

Её смех был заразителен, он прогнал прочь все страхи и отвращение, которое он испытывал к себе в течение многих лет. Пойманный в ловушку теплотой её глаз, Итачи провёл пальцами по её шее, запоминая каждую клеточку белой кожи. Он поймал себя на том, что улыбается ей в ответ, когда понял, что в день их первой встречи именно он подбодрил её и, как он надеялся, помог ей на её жизненном пути, и с тех пор она была единственной, кто ежедневно спасал его. Она сама могла даже не осознавать этого.

— Саске решил покинуть Коноху, — признался он, не упуская из виду, как напряглось её тело под его руками. Её улыбка померкла, взгляд стал пытливым, а руки сжали его бицепсы. Закрыв глаза, он вдохнул аромат фрезии и ванили, который, казалось, всегда сопровождал её. — На нём сказалась истинная природа Резни. Он уходит, чтобы собраться с мыслями.

— К-когда?

Итачи посмотрел поверх её головы на здание, где обитал Какаши.

— Скоро, я полагаю.

— Понятно…

С улыбкой Итачи поднял два пальца и прижал их к её отметке Бьякуго — воспоминание о том, как она применила её, открыв Третьи врата, всё ещё было свежо в его памяти. В пылу битвы он увидел, чему она дала волю внутри себя, и принял это как должное, слишком сосредоточенный на Мадаре, чтобы оценить её достижения. Только добравшись до дома, он понял, как далеко она зашла.