Однако долой пустые размышления! Они ни к чему не приведут. Росс был человек действия. Он пообещал себе обязательно узнать всю подоплёку ситуации и наказать виновных последних ужасающих событий, отомстить за своих девочек, что лишились сил.

В полутьме грозно сверкнули два его жгуче-жёлтых глаза, не предвещающие ничего хорошего тем, на кого будет охотиться их обладатель.

***

После оглашения столь чудовищной информации Дум залегла на дно. Хотя это очень грубое выражение: на самом деле она просто вернулась в Латверию и погрузилась в государственную работу. Несколько тысяч беженцев с Дженоши требовали к себе особенного внимания. Их надо было накормить, обеспечить одеждой, работой, жильем. Если первые пункты казались вполне осуществимыми, так как промышленность маленькой страны могла снабдить несчастных мутантов всеми необходимыми вещами, то последнее… Придется беженцам подождать, пока бригады роботов возведут новые строения. А они это делают очень быстро. Целый квартал с достойным жильем и всеми коммуникациями за несколько дней.

Впрочем, её ждал «приятный» сюрприз. Кто бы мог подумать, что оставшиеся вампиры решат поговорить с ней. С владычицей Латверии, что убила самого Дракулу по версии мира. И никто иные, а самые влиятельные семьи Восточной Европы, объединившиеся с единственной дочерью покойного лорда вампиров — Яной Цепеш.

Виктория обладала широкой сетью шпионов в Европе. Ей было вполне известно, в каком печальном состоянии находилось общество вампиров. После того, как Амон и Кейн сразили бессмертного кровососа, дети Кхтона лишились власти. Как часто бывает, старые влиятельные семьи вспомнили давние обиды и начали выяснять, кто должен занять вакантное местечко. Яна теоретически могла взять бразды правления, но Дракула никогда не называл её своей законной преемницей. Насколько знала Дум, Владислав относился к ней как к малому, наивному дитю. Поэтому Виктория сильно удивилась тому, что семьи Восточной Европы решили поддержать девушку. Она оказалась не такой простофилей, какой казалась с первого взгляда.

Выслушав посланника, что предстал перед ней в образе летучей мыши, Виктория согласилась принять древних графов и графинь. Если раньше она предпочла бы позвать «Альбея» в качестве поддержки на переговорах, то сейчас она была уверена в собственных силах.

В назначенное время и час, когда солнце уже опустилось за горизонт, десять фигур появились в гостиной Дум. Теперь настала очередь обитателей ночи удивляться. Самое первое, что они заметили — Виктория была абсолютно одна. Она сидела на мягком диване из черной кожи и попивала из хрустального бокала ярко-алое вино. Рядом с ней, на тумбочке, стоял позолоченный граммофон, что сейчас проигрывал пластинку «Полет Валькирии».

Второе — Виктория предстала перед вампирами в пышном кружевном зеленом платье, выгодно подчеркивающем её красивую фигуру. На лице девушки застыло самодовольное выражение. Пухловатые губы примкнули к краю бокала. Голова немного приподнята вверх, голая шея обнажена на зло вампирам.

И третье, самое важное — вампиры не увидели на шее девушки черный медальон с белым черепом. Талисман Ван Хельсинга, так его называли, был одним из самых сильных антивампирских артефактов. Любой, кто его носил, становился неуязвимым для детей Кхтона. Если они попытаются хотя бы дотронуться до носителя этой штуки, их ждет мгновенная дезинтеграция. Даже покойный Дракула боялся этого предмета, но если Дум не надела эту вещь…

— Рада приветствовать вас в своем скромном поместье, достопочтенные дамы и господа, — Виктория торжественно подняла полунаполненный бокал, чтобы затем снова поднести его к губам и сделать несколько медленных глотков, всем своим видом показывая, как она наслаждается вкусом. — Какая жалость, что вы не в состоянии познать полноту этого драгоценного напитка.

Дум не упустила возможности напомнить гостям об одном из самых главных минусов жизни вампира. Пускай нормальная человеческая еда для них не ядовита, но она не несет никакой пользы… Скорее, даже может навредить слабым детям ночи. Из-за проклятья организма они не способны ощутить вкус даже этого напитка. Для них он будет сродни обычной газированной воде. А навредит тем, что пробудит жажду крови, отчего молодые вампиры, что недавно были людьми, сильно страдают.

— Дум… — протянула сквозь сжатые зубы стоящая впереди девушка, обнажив острые вампирские клыки. Это была никто иная, как Яна Цепеш. На ней был строгий белый деловой костюм, а под ним — черная рубашка и белый галстук. — Сперва ты отняла у меня отца, а теперь еще издеваешься надо мной. Имей совесть, зазнавшаяся сука.

— Ох, какие грубые слова от столь приятной на вид девушки, — Виктория поставила бокал с вином на поднос и поднялась с дивана. — Немудрено, что твой покойный отец относился к тебе так.

Среди вампирских лордов и вельмож прокатился недовольный ропот. Разодетые в строгие костюмы, при полном параде, с драгоценными кольцами, золотыми украшениями, они выглядели как пережитки давно минувшей эпохи. Все, кроме одной.

На вид эта вампирша очень походила на остальных присутствующих здесь: пышное, розовых оттенков платье до пола, которое на первый взгляд не особо отличалось от одежды викторианской эпохи; шляпка с длинными полями, чуть сдвинутая набок; пронзительно-белые перчаточки на руках, словно бы светящиеся сами по себе; бледное личико с яркими румянами из-за тонны слоёв пудры, на которые явно нужно было потратить некоторое число специальных кремов; прочие черты аристократичного вампира из древнего общества вроде аккуратно раскрашеных алым губ тоже бросались в глаза.

Что можно было заметить (если знать, на что смотреть) — это то, что платье было выполнено в особом стиле, который позволял носительнице платья обходиться без жесткого корсета. Поэтому конструкция одеяния позволяла девушке свободно двигаться или за несколько движений отстегнуть юбку, чтобы драться не сдерживаясь. Однако, радужной расцветки ноготки на её руках, ставшие видимыми после того, как она таки стянула перчатку, явно были сделаны не по классическим правилам маникюра. Алый цвет волос тоже только дополнял образ, на который повлияла современная мода.

Стоя позади Цепеш, окружённая сородичами со всех сторон, в начале она явно не пыталась привлечь к себе внимания, сливаясь с толпой, но всего нескольких слов Дум хватило, чтобы она сместилась, всего за миг оказавшись сбоку от правительницы.

Яна немного изменила выражение лица, чуть прищурив глаза и уставившись на Викторию куда пристальнее.

— О, а вот и маленькая Аня решила выйти из тени, — Виктория приложила ладонь к груди, умиляясь реакции двух вампирш. — Неужели и ты решила почтить память покойного господина? Хочешь, я подарю тебе специальный бокал, сделанный из праха Владислава? Он придает очень изысканный и крепкий вкус любому напитку. Может, тогда ты поймешь, что такое настоящая еда.

—…очень смешно, Дум, — последнее слово прозвучало как нечто среднее между плевком и рычанием. — Ты серьёзно думаешь, что троллить вампира тем, что он не может испытать тех удовольствий, которые могут получать хомосапы вроде тебя — это показатель превосходства и доминации, а не самоунижение?..

Кажется, не стоило никаких усилий заставить эту вампиршу поменять свою позицию: её лицо, до того нейтрально-недовольное, тут же исказилось в искренней злобе, которая, тем не менее, сделала её личико только милее и красивее. Тонкие брови свелись к переносице за секунду, а уголки губ чуть-чуть ушли вниз — в сочетании с сужающимися, наливающимися кровавым и золотым светом глазами, это была уже не невинная милашка, а злобная фурия.

Кажется, остальные вампиры от происходящего стали вести себя ещё тише, но ни у кого не было на лице ни одного признака того, что кто-то недоволен эмоциональностью Анны.

Стоит отметить, что в вампирском обществе, в котором умение держать лицо находится в списке исключительно естественных для любого вампира и абсолютно необходимых для того, чтобы тебя считали хоть сколь-нибудь значимым, есть всего несколько вещей, которые могут компенсировать отсутствие этого навыка…