Доктор не обратил внимание на проходящего мимо Императора, за которым следом шел Амон. Он даже не ощутил его присутствия.

Сняв золотой шлем с лицевым щитком в форме пасти льва, Император окинул просторное подземное помещение тяжелым взглядом. Светлые белые коридоры почти пустуют. Только стойки оружия и информационные банки напоминают о том, что тут кто-то есть.

«Spider-man, Spider-man

Does whatever a spider can

Spins a web, any size

Catches thieves, just like flies

Look out! Here comes the Spider-man!»

«Как я вижу, Таскмастер уже вовсю осваивает способности симбионта», — подметил Император, наблюдая за тем, как девушка, окутанная черной субстанцией, ползает по стенам. Музыка доносится из её плеера, что закреплен на поясе. Со стороны она мало чем отличается от того же Агента-Венома. Различие в лице — если Томпсон имела что-то, похожее на маску Человека-Паука, то Веном на голове Таскмастера создал нечто, похожее на человеческий череп с очень острыми зубами и пустыми глазницами.

— Милорд, — Амон прервал тишину. — Все наши приготовления завершены. Мы получили то, что хотели. Настало время следующей фазы?

— Именно Амон. Именно. Долго мы здесь не задержимся.

*****

Королевство Латверия.

Латверия — очень необычная и парадоксальная страна. Маленькое восточноевропейское государство, находящееся между Румынией, Трансильванией, Венгрией, Сербией и Симкарией. Основано она в далеком четырнадцатом веке неким Карлом Хессеном — графом Священной Римской Империи. Латверия умудрилась просуществовать столь долгое время благодаря политической мудрости её руководителей. Те почти всегда занимали нейтралитет в общемировых вопросах, не вмешиваясь в дела других стран. В том числе и во время второй мировой войны, когда почти вся Европа была под Германией. Хотя достоверно известно о том, что несколько нацистских баз располагались на территории Латверии. Тайно. До сих пор неизвестно, почему страну не попытались завоевать, ведь в отличии от Швейцарии в ней не было сети мощных банков, в которых хранились деньги обоих сторон конфликта.

Трёхмиллионное население Латверии довольно разнообразно. Немцы, венгры, румыны, сербы и еще несколько малых народов. Государственный язык — латверийский, местный диалект немецкого с примесями старославянского.

Больше всего в Латверии представляет интерес её правительница. Виктория фон Дум. Молодой абсолютный монарх, что сразу после своей коронации стала персоной нон-грата из-за своей речи в ООН. Пускай она правит очень недолго, но на неё только официально было совершенно более пятидесяти покушений. ЦРУ, ФСБ и прочие мировые структуры откровенно желают ей смерти из-за её выходок.

Благодаря Виктории Латверия теперь считается микро-супердержавой. Она одна из умнейших людей на Земле, если не самая умная. Буквально за несколько лет её правления восточноевропейское королевство умудрилось обогнать по уровню развития почти все страны мира. В этом вопросе с Латверией может соперничать только Ваканда, если речь идет о гражданских технологиях. И это не беря в расчет остальные способности Виктории.

Как у любого истинного абсолютного монарха, у Виктории есть свой роскошный дворец. Средневековый немецкий замок, построенный еще при Карле Хессене. Семейная резиденция, что передавалась из поколения в поколение. Это довольно-таки компактное строение, выполненное в форме прямоугольника, с двумя рядами высоких каменных стен, украшенных фамильным гербом. Вверх подымаются высокие башни с защитными зелеными куполами. Внутренний двор — изысканный зеленый сад, с рядами ухоженных кустов, декоративных растений, белых мраморных дорожек, удобных лавочек и античных статуй.

Главная белоснежная дорога, вдоль которой выстроились средневековые рыцарские доспехи, ведет к донжону. Главное строение крепости — резиденция монарха. Внутри все буквально ломиться от роскоши — изящные ковры, прекрасные картины с портретами семьи, дорогостоящие хрустальные люстры, фамильные бюсты. Это место так и кричит о королевском владении. Единственное проявление высоких технологий — парящие в воздухе ромбовидные лампы, светящиеся мягким, золотым светом.

Несмотря на общий антураж раннего девятнадцатого века, атмосферу резиденции Виктории портит многочисленная охрана. Боевые роботы, что внешне ничем не отличаются от своей хозяйки — закованные в тяжелую, серую броню, с длинным зеленым плащом и капюшоном. Немногочисленная человеческая прислуга, дворецкие и горничные, тихо выполняет свою непыльную работу.

Красноволосый молодой человек, приятной, даже обворожительной внешности, в строгом деловом костюме застыл напротив одной картины. На широком полотне, древний, давно покинувший этот мир художник, изобразил довольно жуткую картину. Своеобразный судный день, когда мертвые восстали, неся смерть и разрушение. Орды скелетов загоняют обезумевшую толпу в гроб с изображением креста. Кто-то из людей пытается сопротивляться, кто-то пирует, но большинство послушно идут на встречу забвению. Повозка, забитая черепами, мрачно собирает богатый урожай. Мёртвые, укутанные белыми тканями, торжественно сбрасывают в воду еще живых людей на шеях которых весят внушительные камни. В отдалении виднеется битва между людьми и скелетами. И те её проигрывают.

Трое думботов вышли из коридоров. Быстрыми тяжелыми шагами, они окружили юношу.

— Вы проникли на суверенную территорию королевства Латверии. Поднимите руки вверх и проследуйте за нами. У вас есть ровно десять секунд, чтобы подчиниться. В случае неповиновения будет применена летальная сила. Отсчет пошел.

Юноша не сдвинулся. Он не обратил внимания на слова роботов и продолжил внимательно всматриваться в картину.

— Время вышло. Объект не подчинился. Применение летальной силы разрешено. Огонь на поражение, — механический голос отчётливо произнёс эти слова.

Но прежде, чем троица роботов успела что-то предпринять, от юноши во все стороны прошла легкая волна, будто бы лишившая машин гравитации. В следующий же миг горящие алым глаза бессильно потухли, и мигом их тела разобрались.

Каждый винтик, каждая маленькая деталь — все рассоединилось. Мгновение спустя на красном ковре вокруг юноши лежали несколько куч металла, проводов и микросхем.

— «Триумф Смерти». Картина, написанная Питером Брейгелем Старшим в тысяча пятьсот шестьдесят втором году. Подлинник. Автор с точностью передал господствующее настроение в испанской Голландии, незадолго до начала восстания. Но мне особенно нравится, как он изобразил религию. Вместо желанного спасения — опасная западня. Как верно подмечено, — юноша будто разговаривал сам с собой. Его голос обращен к тому, кого здесь нет.

— Верно подмечено, — в длинном коридоре прозвучал зеркальный ответ бархатным женским голосом. — Брейгель Старший считал католицизм обманом и смертью. Учитывая, что потом делали испанцы на его земле с именем господа на устах — он был достаточно близок к истине. Но я не совсем согласна со столь категоричным заявлением. В час нужды религия способна утешить бедняка, дать силу храброму и сплотить людей.

— Хм, смелое заявление. Эти положительные моменты теряются на фоне всей грязи истории, что нам известна. «Убивайте всех, господь узнает своих» — эти слова приписываются аббату Сито Арнольду Амальриху при осаде крепости Безье во время Альбигойского крестового похода. В той резне было убито двадцать тысяч невинных людей.

— Необычно слышать такую неприязнь к чему-то от молодого человека. Ты не похож на обычного убийцу. Возможно, ты пытаешься отвлечь моё внимание, пока твой напарник прокрадывается ко мне.

— Исключено. Я тут один. И я не желаю тебе зла.

— Тогда почему ты уничтожил моих роботов?

— Не уничтожил, а разобрал, — юноша развернулся, посмотрев прямо в одну из скрытых камер, что висит над ним. — Еще раз повторю, я не желаю тебе зла. Я явился к тебе исключительно с благими намерениями. И к тому же, если бы я подчинился требованию этих машин, мне бы не удалось с тобой встретиться лично.