Они ехали где-то за городом, Ник уже потерял ориентир, а огни ночного Лондона давно скрылись, когда она резко затормозила посреди дороги.

— Какого черта? — с усмешкой осведомился он, а Лорена улыбнулась.

— Смотри, какая красота. Идем, — она вышла из машины, а он последовал за ней, включив аварийку.

Ее внимание привлекло небольшое озеро, в отражении которого серебрился диск луны. Возле него возвышались старые деревья, откидывая тени от пышных крон. Ник пожал плечами, не увидев в этом ничего необычного, а вот Лорена его взглядов совсем не разделяла.

— Хочу искупаться, идем со мной, — радостно сообщила она и взяла его за руку, потащив за собой.

— Ты серьезно?

— Почему нет? — удивилась Лорена, — Давай же, тебе не хватает спонтанных решений.

Искупаться он все же не решился, только устроился на берегу, наблюдая за нагой Лореной в лунном свете. Курил и скользил взглядом по ее упругой груди, тонкой талии и широким бедрам. Впрочем, прохладная вода, даже несмотря на удивительно теплую для мая погоду, ей тоже вскоре надоела, и она надела платье на голое тело, отпив с горла вина.

— Будешь? — с улыбкой она протянула ему бутылку.

— Тебя или вино?

— Зависит от того, что, ну или кого, ты больше хочешь.

— По-моему, ответ очевиден, — хмыкнул он.

— Ну, даже не знаю, — наигранно задумчиво протянула она, — а вдруг нас кто увидит? А я так стесняюсь, Ник… Может, лучше дома под одеялом без света? — закусив губу, предложила она, весело засмеялась и направилась к машине.

Она совершенно не стеснялась, когда он нагнул ее на капот машины, а одинокая встречная машина посигналила им.

После той ночи они встречались еще не раз. Несколько раз у нее, а пару раз она бывала и в его квартире, покоренная милыми голубыми глазками подрастающего Зевса. В его квартире была не только она, Ник старательно избегал одиночества. То задерживался в клубе почти до утра, что хватало сил только добраться до постели и вырубиться, то выбирал себе какую-нибудь симпатичную мордашку, ласково виснущую у него на шее, то без приглашения являлся в гости к Лорене, которая ни разу ему не отказала. Мать была права, боль в груди ни черта не проходила. Ему порой казалось, что болело даже еще сильнее, но он отгонял все мысли об этом, о его маленькой девочке, погружаясь в работу. Благо пришел товар, который нужно было встретить, расфасовать и распространить. Ник лично присутствовал на всех этапах, заменяя мысли об Эмили делами. И у него даже получалось. К тому же нужно было отмывать деньги от наркотиков, в чем ему помогала мать, которой он доверил кое-какие дела, хоть и держал на расстоянии вытянутой руки. Но о своих подозрениях она, кажется, и вовсе забыла, как не напоминала и о непозволительной для него той ночью слабости, за что он был ей благодарен. У него правда получалось игнорировать боль и вытеснять мысли об Эмили. Но он сорвался.

Сорвался тем вечером, когда неудачная сделка закончилась глубокой ножевой раной на руке и парой трупов. Порез он перевязал, но белая ткань рубашки все же пропиталась кровью. Боль в руке его не беспокоила, и он успешно добрался до дома, планируя там сменить повязку. Только дома его встретила далеко не Маргарет с щенком, ему навстречу, плавно виляя бедрами, выплыла кошечка.

— Ты чего здесь делаешь? — усмехнулся он.

— Решила сделать тебе сюрприз, — улыбнулась Лорена, а взгляд зацепился за окровавленный рукав, и она вопросительно вскинула бровку, — ты ранен?

— Царапина, — отмахнулся Ник, но она не сдалась.

— Давай осмотрю, вдруг нужно зашить.

— Как будто ты что-то в этом понимаешь.

— Гораздо больше, чем ты можешь себе предположить.

Они устроились в гостиной, она умело подготавливала все нужные инструменты, которые ей любезно перед уходом предоставила миссис Стил, обрабатывала найденной в шкафчике водкой иглу, а Ник с интересом наблюдал за ее уверенными действиями.

— И как часто ты зашивала раны?

— Достаточно, чтобы ты не пострадал еще сильнее, — улыбнулась она и протянула ему бутылку, — обезболивающее?

— Для слабаков.

— Как хочешь, — пожала плечами Лорена, сама отхлебнула, поморщившись, и вылила немного водки на рану, от чего уже поморщился Ник и почувствовал, как иголка аккуратно проходит через кожу, — Ну, вот, как новенький, — оповестила она, улыбнулась и наложила повязку, наконец прекратив свою маленькую экзекуцию.

— Ты не похожа на сестру милосердия, по воскресеньям помогающую нуждающимся.

— А я и не она.

— Так откуда такие навыки?

— Ты многое обо мне не знаешь.

— Расскажи.

— Серьезно? — она улыбнулась, удивленно вскинув бровку, — а как же секс без лишних слов, подробностей и обязательств?

— Иногда хочется разнообразия. Так кто ты, Лорена?

— Всего лишь дочь такого же, как и ты. У меня большая семья, Ник, там, в штатах, и каждый предпочел рискнуть жизнью ради денег целой шкуре. Так что штопать людей я умею еще с двенадцати лет, — пожала плечами она.

— Считаешь, этот риск неоправданным?

— Считаю, что деньги не стоят жизни.

— Ты когда-нибудь нуждалась в них?

— Отец постарался, чтобы у меня все было.

— Легко рассуждать о деньгах и их отсутствии, когда они есть.

— Возможно, — улыбнулась она и убрала все обратно в аптечку.

— Откуда знаешь Андреу? — продолжил задавать вопросы Ник, а Лорена повела бровкой.

— Решил устроить мне допрос?

— И все же.

— Ну, хорошо. Мой отец одно время вел дела с ее семьей и очень хотел породниться с ней. Так что мы могли бы стать родственниками, но Маркус, упокой Господь его душу, женился на русской шлюхе, избавив меня от этой участи. А мир тогда не знал, что Андреа прячет такого шикарного сына. Может, хватит на сегодня вопросов? Я не сестра милосердия. И требую оплату за свои труды.

Измотанная оплатой за труд, Лорена быстро уснула, а вот Николасу снова не спалось. Он разглядывал тени на потолке, а потом и кошечку, сладко спящую рядом. Подумал, как тесен был мир, что за тысячи миль он все равно нашел ту, что была связана с его матерью и криминалом. Наверное, она была идеальной девушкой для такого, как он. Только его сердце принадлежало совсем другой. Его девочке, с россыпью бледных веснушек на аккуратном носике, лучезарной улыбкой и большими голубыми глазами, такими живыми и влюбленными, с непослушной прядкой, которая вечно падала на лицо и которую он аккуратно убирал ей за ухо. Наверное, в глубине, там, где должна была быть его черная душа, он понимал, что она была слишком совершенна для него, погрязшего в грязи и крови, слишком светлая для его темной души, в которой не осталось ни единого просвета, слишком идеальной душой для идеального убийцы, которым его сделала жизнь. Он был ее погибелью, ее палачом, ее личным демоном, а она была для него долгожданным светом в кромешной тьме, искуплением его грехов, искупить которые не хватило бы нескольких жизней. Ник прекрасно знал, что рано или поздно погубит ее, что отпустить ее будет единственно верным выходом. Но потеряв ее, он потерял свет, двигаясь в темноте лишь на ощупь.

«Иногда лучшее, что мы можем сделать для любимых, это отпустить их».

А иногда поступать как лучше было как-то слишком больно.

Он бесшумно поднялся и спустился в гостиную, прикурив сигарету возле панорамного окна. В голове крутилась тысяча мыслей, а одна выделялась особенно явно: он обещал отпустить ее, но не обещал, что не попытается ее вернуть.

Когда он почувствовал объятия со спины, сердце болезненно сжалось в груди, а сам Ник прикрыл глаза, на мгновение подумав, что это была его маленькая панацея. Как всегда не смогла уснуть без него. Сейчас он развернет его к себе, обнимет за шею, сонно улыбнется и позовет спать. Подарит ему спокойствие и наконец заберет эту гребаную боль в груди.

— Ты чего не спишь? — только голос был не его маленькой девочки.

Ник открыл глаза и ухмыльнулся, убрав от себя ее руки.

— Мне нужно улететь по делам на день, — неожиданно даже для самого себя сказал он.