Надо встать и уйти отсюда. Просто встать и уйти. Сделать больше, чем у меня получилось, я все равно не смогу. Если и этого будет мало… что же, никто не скажет, что Вельга Драгоций осталась в стороне.

С третьей попытки получилось опереться о колени. Все плясало перед глазами, и узор на мозаике двоился. Я отдышалась.

— Надо было свернуть тебе шею раньше. А я ведь предупреждал Астрагора.

Я только и смогла, что обернуться, даже не пытаясь выхватить стрелу. На меня смотрел Шакл, белозубо скалясь. Раньше у меня бы дух вылетел из тела раньше, чем этот подонок оказался за спиной, но теперь лишь пальцы задрожали чуть сильнее. Я устала бояться.

— Кто бы мог подумать, что от такой крысы станется столько проблем.

Мужчина подошел ближе, склонившись надо мной. Вблизи стали заметны мелкие шрамы на его лице, и кислый запах ударил в нос. Я скривилась. Мозолистые, шершавые пальцы схватили подбородок, так сдавив, что кожа заскрипела.

— Редко мне выпадает такое удовольствие — прикончить Драгоция.

А он ведь знает мое часовое имя, мелькнула запоздалая мысль. Но она не пробудила ни страха, ни волнения. Я смотрела в черные глаза и ни разу не захотела отвернуться. Что-то внутри перегорело.

— Хотя сейчас от твоей смерти будет мало толка…

Его рука легла на щеку, и показалось, словно в лицо прыснули грязью. Я задышала чаще, а Шакл лишь легонька потрепал, словно погладил псину.

— Ну вот, так куда веселее.

Остановись… не надо…

— Отпусти ее.

Этот голос напугал меня куда сильнее, чем все пережитое за день. Будто мы и не прощались вчера, а прошел уже век. Я боялась и безумно желала увидеть Рэта.

— А не много ли ты хочешь, малец? — Шакл чуть отстранился, сверкнув глазами. Я заметила, как его рука коснулась стрелы.

— Эта часовщица предала нашу семью, предала род Драгоциев. И наказать ее должен один из нас, — у меня остановилось сердце.

Рэт встал с другой стороны, даже не взгляну на меня. Над его бровью красовался порез, и бордовая засохшая кровь коркой осталась на лице. Сейчас он казался куда старше своих лет. И куда жестче. Старший ученик Духа. Наверное, в его глазах я, правда, заслужила расправы. На миг стало горько, но я всегда знала, что так будет. Рэт никогда не вводил меня в иллюзии относительно своего отношения.

— И как же ты хочешь наказать ее? — Шакл явно насмехался, — стрелой или, — его взгляд скользнул по моей обнаженной шее, оставляя за собой липкий след.

Я не заметила, как вжалась спиной в ногу Рэта.

— Ах-хах, вижу, она была бы не против, — продолжал глумиться мужчина, — признаюсь, я и сам бы с удовольствием взглянул на подобное.

У Рэта и мускула на лице не дрогнуло, но я видела, как побелели костяшки. Кажется, Драгоций был в бешенстве.

— Учитель сам выберет ей…

— Нет, парень. Ты же из старшего круга? Ну так учись пользоваться привилегиями и принимать решения самостоятельно. Твой учитель слишком занят, чтобы свернуть шею этой сошке.

Тут Рэт не выдержал и поймал мой взгляд. Я не знаю, что он рассмотрел в нем, но это придало ему сил продолжить.

— Я сделаю все сам, — глухо отозвался Драгоций, — без твоего надзора. Или ты думаешь, нас не учат, как причинить человеку боль?

— Учат. Но не на практике. Я всегда говорил Астрагору важность применять эферы еще и на живых существах. Разумных. Начни с чего-нибудь полегче, чтобы девица не откинулась сразу. Так будет слишком… непрофессионально.

Шакл отошел на пару метров, освобождая Рэту место. Я до сих пор не верила, что Драгоций возьмется за стрелу… мне казалось, он блефует. Но парень медленно отработанным движением стянул с запястья браслет и направил на меня наконечник.

Я замерла, нелепо раскрыв рот. Даже, если хотела, все равно не выдавила бы ни звука. Все слова ушли куда-то вглубь, оставив только привкус желчи. Нет. Он не посмеет.

— Боль.

Из легких вышибло воздух. Я скрючилась на полу, царапая ногтями плитку. Кости словно плавились, стекая свечным воском. Кажется, я кричала, но не слышала того. Для меня все это происходило в полной тишине. И только Рэт возвышался сверху, недвижимой и застывшей глыбой. Сквозь спазмы боли пришел один четкий образ, запечатленный на старой гравюре: слепой пророк с мечом. Именно так и выглядел Драгоций…

— Вы, часовщики, слишком полагаетесь на стрелу, тогда как она лишь инструмент. Руками можно сделать куда как больше. Показать?

— Не стоит…

Голоса шли через завесу, и я едва ли разбирала их.

— Тогда докажи, что учитель мог бы тобой гордиться.

Голову тряхнуло и потянуло вниз. Из груди вырвался тихий вздох. А ведь ему нравились мои волосы… он сам говорил мне. Я зажмурилась. Было страшно раскрыть глаза и увидеть полное безразличие на лице Драгоция. Страшнее, чем чувствовать шеей холод его стрелы.

— У тебя уже была женщина? Поверь, нет ничего слаще, чем приложить силу. И власть.

Кожу опалило жаром. Я постаралась отстраниться, уйти так далеко, чтобы не видеть, не чувствовать… не думать. Но меня все равно настигали все прикосновения до единого — ни одно не прошло мимо. Рэт остановился, когда я заплакала. У меня просто намокли глаза, и рот исказило беззвучное рыдание.

— ТЛЕН!

Вот и все. Видимо, он решил сделать все быстро… хотя бы за это я была благодарно. Но боли не последовало.

— Щенок! Ты посмел…

Я открыла глаза, увидев перекошенного Шакла. Его корежило, и одна рука покрылась чем-то отвратительно склизким. Рэт рывком поднял меня, отведя за спину.

— Я знал, — прохрипел мужчина, — знал, что ты выгораживаешь эту шваль. Иначе бы не стал выбивать из-под нее камень, когда она падала… вот же. Астрагор будет недоволен. Я лично выпорю тебя, поганец, а перед этим закончу с этой девкой.

— Рэт…

— Хочешь на своей шкуре узнать все эферы старшего круга? С тобой у меня рука не дрогнет.

Вместо ответа Шакл достал кинжал с вытянутым лезвием. Необычное оружие в нашем мире… что сможет кинжал против стрелы? Но мне все равно сделалось дурно. А вот Рэт остался спокоен.

— ШТОРМ!

На Шакла обрушился сгусток молний и черного, лихого пламени. Я зажмурилась, молясь, чтобы этого оказалось достаточно… не может же обычный человек выстоять против такого… Но мужчина лишь провел кинжалом, будто разрезая преграду, и вся сила эфера сотрясла воздух.

— Не думал же ты, что будешь первым часовщиком, поднявшим на меня стрелу? Я знаю, как обращаться с вашим племенем.

Я вжалась в плечо Рэта. Сердце глухо отдавало в груди, и его стук казался самым громким звуком в мире.

— Но и ты же не думал, что нас учили полагаться лишь на стрелу?

Драгоций отстранился, и его окутал серебристый туман. Я уже разгадала в нем дымку превращения. Через секунду на месте Рэта скалился матерый, клыкастый волк.

— Ого, ты не брезгуешь звериной шкурой?

На это волк утробно зарычал и припал к земле. Его лапы напряглись, стало ясно — зверь готовится к прыжку. Я вызвала стрелу. Если Рэт подгадает время для атаки, то мне тоже стоит приготовиться. Вдруг удастся помочь…

— Ну иди сюда, волчонок.

— ШЕПОТ!

Девичий возглас оглушил нас, а потом произошло что-то страшное. Шакл схватился за голову, издав истошный, загнанный крик. Этот вопль был настолько пронзительный, будто мужчину раздирали на куски. Я зажала уши, борясь с желудком.

— Вельга, — к нам выбежала Василиса с незнакомой девочкой — видимо, эфер сорвался с ее стрелы. — Вы живы?

Рэт принял прежний вид и кивнул. Я была не в состоянии ответить и лишь смотрела на обугленный скелет.

— Что ты с ним сделала?

— Это мой дар. Я наслала голоса всех, кого он когда-либо погубил… рада, что успела.

Драгоций еще раз кивнул. Он даже не стал спорить и доказывать, что их помощь была излишней, а это был серьезный знак.

— Нам надо найти Фэша… вы справитесь?

— Идите. Спасибо, — крикнула я им в спины.

Девочки скрылись, а меня начинало трясти. И все больше и больше. Это было странно… я никак не могла успокоиться.