— Значит, мы будем праздновать не в замке, — пораженно вымолвила Захарра, — если старшие пошли готовить место, вот здорово! Эх, скорее бы вечер…
Тыква становилась все больше похожа на порванный абажур, что мне совсем не нравилось. Надо бы умерить пыл и перестать кромсать ее почем зря.
— Это традиция такая, обычно мы ее не соблюдаем. После того, как часовщики покинули Осталу, назначение праздника поменялось. Теперь соседи у нас только Духи и мы обмениваемся дарами друг с другом, обычно такие дары пускают на водную гладь реки или озера, задают им правильное течение и пускают вдаль. Если с другого берега к тебе приплывет ответ — значит, миру быть. И мы занимаемся не ерундой. Считай, в твоих руках будущие дары. Это тоже обычай, пока мужчины договариваются с соседями и находят нужные временные потоки, женщины готовят мирное послание.
Василиса с сомнением оглядела кучку горелых каштанов.
— Вы дарите друг другу шишки, тыквы и пучки трав?
— Ага, а еще бусы из рябины, смолу, заячьи лапки и речные жемчужины, — закивала Захарра, — что ты так смотришь? Думаешь, на Эфларе мало чудных традиций? И вообще это большая честь, дядя редко поручает такое занятие ученицам, обычно этим занимаются самые мастеровитые служанки, что работают в Змиулане веками.
— Они и сейчас этим занимаются, не думаешь ли ты, что мы успеем совсем разобраться? Но то, что нас приобщили к этому, означает приглашение на ночной праздник, — я, наконец, осилила тыкву и стала набивать ее орехами и скреплять все свечным воском.
Василиса снова завертела головой, кажется, природное любопытство в ней брало вверх над всеми предубеждениями в сторону Духов.
— А там что будет? Мы просто отпустим эти… дары по реке?
— Нет, там будут гуляния, столы, ломящиеся от блюд, а самым важным гостем станет сам Драголис, — Захарра говорила с таким пылом, что даже ее глаза сияли. — Ну вообще зависит от приглашенных гостей… Может, они захотят устроить танцы, гадания и прыжки через костер, часования, поиск блуждающих огней и еще очень много чего.
Я закивала, чувствуя все большее оживление.
— А вдруг мы позовем самих Столеттов? — эта мысль показалась очень здравой, — тогда будут понятны все приготовления… Хронимара же очень чтит традиции.
— Точно, я тоже об этом подумала, Вель.
Остаток утра и дня прошел в приготовлениях и хлопотах. Я давно не чувствовала такой увлеченности и радостного предвкушения, что бродили по Змиулану. Пожалуй, последний раз мы так ждали Новогоднюю полночь и мига, когда ключники пересекли зеркальную гладь в поисках замка… Тогда была елка высотой до арочного потолка, парящие фигуры из перьев и перешепот по залам… Время, а ведь я так хотела, чтобы Рэт пригласил меня на танец. И тайком весь вечер не выпускала его из виду, а потом грустила всю ночь.
Первые лиловые сумерки окутали замок. Вокруг зажигались сотни светильников, и хмурые осенние краски озарялись. Туман мерцал зеленоватым блеском, стелясь по парковым дорожкам, как бархатистый ковер. На завтра отменили все утренние занятия, и перенесли время отбоя на целых два часа, а ученикам, приглашенным на праздник, и вовсе разрешили не спать всю ночь.
— Я слышала, пригласили только старших, — долетел до меня тоненький, девичий голосок — кажется, говорила одна из младших учениц, — ну и тех, кого они выбрали в спутники.
— Это нечестно, кто-то позвал даже каких-то девиц не из нашей семьи! Как будто огородница из Столеттов сравниться с Драгоцием, — вторила ей подружка.
— Ну-ну, Драгоции там тоже будут, а еще я слышала, что учитель позвал эту Огневу… Хотя ее мог притащить и Фэш…
— Правда? Ты, действительно, в это веришь…
Голоса стали удаляться, а я поспешила добраться до комнаты, чтобы привести себя в порядок. Приглашение на праздник приходило лично в часолист, и упало оно всем нам троим, подписанное самим учителем. Рэт, кстати, очень обрадовался, когда узнал, кто позвал меня и даже сказал, что это повод для гордости. Как будто до этого я мало его радовала. Сами старшие и правда могли разослать приглашения и найти себе спутника, ну чаще, конечно, спутницу, которых должен был одобрить Рок. Тут Рэт тоже ехидно поделился со мной, что очень многие хотели позвать «подружек» из других кланов, которых именовали между собой, как «дорогой трофей»… Рок пропустил далеко не всех, видимо, подобную охоту он не жаловал.
Мне сразу вспомнились слова Хронимары Столетт: «все знают, что на Остале есть лишь две семьи, чьи дети могут стать достойной партией друг для друга. И десятки других, что могут неплохо их развлечь». Пожалуй, в них было достаточно цинизма, но своей правдивости они оттого не потеряли.
На праздник Урожая было принято одевать непростую одежду. Изначально духи приходили туда, как хозяева земли и покровители всех прочих часовщиков, будучи единственными повелителями времени. И до сих пор в традиционных костюмах старались подчеркнуть это, хотя властвовать было уже и не над кем. Я в силу возраста и скромного положения могла не строить из себя призрака прошлого и ограничиться простым вечерним туалетом.
Рубашка из тонкого льна, темно-синяя, с серебристыми и золоченными нитями на рукавах и вороте, переплетенными, как пучки змей. Длинная юбка ей в цвет с широким поясом и каймой по подолу в виде перьев огнежара. И единственное украшение: витой серебряный обруч на висках, похожий на затвердевшие кристаллы льда. Будь моя воля, сняла бы эту тяжесть, но его прислал сам учитель, а значит, шея может и потерпеть.
— Ты готова? — меня отвлек голос из зеркала. Я чуть не упала, так неожиданно оно заговорило. — Если что, я вхожу.
Комнату озарило слабое свечение, а потом из рамы вышел довольный Рэт. Я чуть не села от такой наглости.
— Сначала дожидаются разрешения, а потом делают шаг. И кто открыл тебе путь в мою комнату?
— Никто, пришлось взломать пароль. Кстати, я бы посоветовал не ставить в защиту комбинацию бинарного кода, хотя… Лучше я сам все изменю, а ты не думай об этом.
Его взгляд по-хозяйски прошелся по всему помещению, как будто Драгоиций был тут не в первый раз, а потом остановился на мне.
— Сегодня многие будут завидовать мне, — прищурившись, сказал он.
Гнев немного поутих, и в сознание закралась мысль, что не только ему. Рэт Драгоций в этот вечер тоже был по-особому хорош: в его плечах, линии шеи и взгляде мелькала подкупающая уверенность и сила. Да, он выглядел так, что не хотелось отворачиваться. И больше никто не заставит меня сделать это, никакая эфларка, будь она хоть фрейлиной, хоть ключницей, ревностно подумала я.
— Переход откроется минуты через три, подозреваю, что пройдем мы через мое зеркало.
— Твоя сообразительность снова радует.
— Ты знаешь, куда мы попадем?
— Знаю, — его взгляд на миг потяжелел, — туда, откуда все началось.
Рэт подал руку и непривычно нежно привлек меня к себе.
— Видишь, не только зодчие умеют быть галантными, — его шепот скользнул по мочке, а потом перед нами засеребрился переход. Я плотнее прижалась к Драгоцию и дала увлечь себя в раскрывающийся зеркальный коридор.
Первое, что я почувствовала, была свежая прохлада, какая поднимается от воды по вечерам, оседая на коже. Потом были запахи трав, прелой листвы, росы и свечей, а еще едва ощутимый озерный вкус тины. Мы очутились на расчищенной поляне, окруженной светящимися гирляндами и фонариками. Все вокруг пестрило от рассыпанных огней и как будто сотни лесных духов веселились вместе с нами. Вокруг стояли круглые столы со стульями на три-четыре человека, где уже собирались гости. В начале праздника — было застолье, где провожали ушедшее лето, делили мед и хлеб, забывая старые обиды и вражду. Раньше верили, что разломленная горбушка и глоток меда способны примирить неприятелей, а теперь, куда проще найти в еде яд, говорил нам учитель, поэтому зовите гостей под свой кров.
Мы с Рэтом заняли один из ближайших столов к высокому месту, предназначенному самому учителю и его приближенным гостям. Рядом с нами сели и другие старшие. Я разглядела Дира с белокурой красавицей в длинном алом платье, но они сидели к нам спиной и ее лицо скрывалось. Потом пришел Феликс с невзрачной девицей, чьи волосы напоминали мышиную шерсть, а платье висело балдахином.
