— Мне кажется, ему не следовало возвращаться… Теперь Астрогор уже точно не отпустит его, — дождь усилился, словно небо превратилось в бездонное перевернутое озеро.

— Я рад, что ты перестала крутиться вокруг ключницы. Думаю, к будущей зиме старший круг вполне может ждать пополнение, — Драгоций провел рукой по щеке, тут же пустив волну мурашек, — вот только для него надо освободить место.

Вряд ли он говорил всерьез, уж слишком блуждающим стал его взгляд.

— Иногда ты говоришь так, словно видишь во мне кого-то другого. Или знаешь… кем я могу стать, — рука у меня на лице напряглась.

— Может и так, — Рэт смело взглянул в глаза, — может в ту ночь, я действительно увидел что-то. И ты права, Вельга. Твое лицо напоминает призрака прошлого. Ведь что-то же тянет меня к тебе.

Нестерпимо захотелось разузнать все то, что кроется под этими словами, докопаться до их сути и медленно впитать ее. Но Рэт замолчал, и смысла мучить его вопросами не было — все равно не ответит. Это была одна из истин, уже усвоенных мною: если кто-то поведал о тайном — дай ему время вызреть и только потом выжимай сок.

— Я бы хотела, чтобы во мне ты видел только меня, — сказав это, я сама подалась вперед, ловя его губы своими.

Наши дыхания слились в одно, белой струйкой поднимающееся в небо. Этот поцелуй был горько-сладким, как обрезанные головки цветов в теплице.

Ужинала я одна: Захарра с Василисой так и не спустились, а Рэт и Эртур были заняты совместным проектом, хотя обычно принимали меня в свою компанию.

На тарелки дымился копченый карась и горка тушеных овощей. Рыба была начинена мягкими орехами с травами, от нее поднимался ароматный дымок. Я же мысленно пережевывала первый кусок, как на стол упала тень.

— Я присяду? — голос принадлежал Фэшу Драгоцию.

Я удивленно уставилась на него: за все годы совместного обучения мы почти не общались, хотя поначалу эти голубые глаза и ямочки вскружили мне голову, как и всем девчонкам в замке… А потом я узнала, что значит быть любимым племянником, и вся моя наивная влюбленность опала прахом.

— Кажется, ужинать со старшими входит у меня в привычку, — я кивнула на соседний стул.

— Сомнительный повод для радости.

Мы криво улыбнулись друг другу, словно проглотили кусочек льда. Все-таки он хорош, отстраненно подумалось мне, у него черты Рэта, но взгляд не такой твердый и скулы помягче… эх, не зря говорят, что каждая мара хвалит свое болото.

— Василиса много рассказывала о тебе, как и Захарра, — он покрутил в руках вилку, — даже удивительно, как ты решилась на такое. Я помню, как кто-то сворачивал в коридорах, стоило ему завидеть меня.

— А я помню, как кто-то вечно притворялся, что не видит меня, даже когда был совсем близко.

— Да уж, славные были времена. Но теперь тебя сложно не заметить, — в голубых глазах вспыхнули смешливые искры, и я против воли покраснела, — но и меня так легко не обойдешь.

— Я больше не собираюсь убегать. Теперь… теперь я смотрю на многие вещи под другим углом.

Было видно, что Фэш хотел что-то спросить, но его взгляд резко потяжелел, а губы превратились в тонкую линию. Я обернулась, тут же скривившись — к нам приближался Феликс. А ведь этот ужин даже начинал нравиться.

— У тебя фетиш на голубоглазых и кудрявых, пташка? — усмехнулся он, игнорируя наши хмурые взгляды, — как хорошо, что я не подхожу под эти критерии.

— Ты не под одни критерии не подходишь, — проворчала я.

— Чего тебе надо, Феликс? — Фэш недружелюбно хмыкнул, — говори и проваливай.

— От тебя мне ничего не надо, мой блудный братец. Хотя… я был не прочь, отправь учитель тебя на еще одну миссию. Желательно без возможности вернуться.

— А я — не прочь хорошенько врезать тебе.

— Желательно с возможностью сломанного носа, — дополнила я.

Нет, родственная любовь в нашей семье просто безмерна. Переплюнуть ее может только дядюшкина забота.

— Ты стала смелее и говорливее, но вот с памятью у тебя проблемы. Думаю, после праздника урожая нам стоит разрешить некоторые… недопонимания.

— А почему не до? — бесцветным голосом спросила я.

Феликс подмигнул, словно только и ждал этого вопроса:

— Хочу, чтобы на празднике у тебя было красивое лицо.

У меня даже не нашлось сил возразить, все внутри словно сдавило. Какой же он гадкий тип, ухмыляется так, словно предлагает и мне посмеяться.

— О чем это он? — нахмурился Фэш, — вы что, драться собрались? Она же девчонка, совсем больной.

— Не беспокойся, после всего — сможешь утешить ее. Если тебе не хватает этой рыжей, конечно.

Ключник буквально навалился на Феликса, зажимая его между столом и собой. Сейчас ударит, с предвкушением и страхом подумала я, время, пусть бы и ударил.

— Может, со мной сразишься? Помниться, в последний раз я сломал тебе руку… Уже не болит, кстати? Кажется, это была правая…

Феликс постарался отстраниться:

— Не хочу портить любимый трофей учителя.

— Довольно! — мой голос прозвучал как-то надрывно и совсем негрозно, — если хотите воткнуть друг в друга времмы, то, пожалуйста, не над этим столом. Я еще не закончила ужин.

— Какой же у тебя чудесный голос, — поморщился Феликс, — почти пение русалки.

Остаток ужина прошел в тягостном молчании, хотя Фэш пару раз спросил какую-то ерунду про замок и учеников, но потом нам обоим наскучило развлекать друг друга. Только в самом конце Драгоций, поинтересовался:

— Кажется, пока меня не было, из прежнего тут остались только стены…

— И господин учитель. Вот только лицо у него помоложе стало.

========== Глава 8. Дань прошлому — поклон будущему ==========

«У Духов много чудных традиций, вот одна из них: останавливать сердце своему лучшему ученику и забирать его молодость, свободу и тело. Ну и почие по мелочи… красный крест, махание времмой и зажигание фонариков»

Из мемуаров путешественника сэра Льюиса «Последний день на Остале».

Я резала тыкву. Ее гладкие твердые стенки хрустели под тонким ножиком, а мякоть отдавала терпкой сладостью. У меня уже вышла неплохая прорезь, куда можно было запихнуть руку. Захарра рядом плела гирлянды из пучков тимьяна, мальвы и пижмы. А Василиса пыталась зажарить на огне каштаны.

— Эх, люблю этот праздник. В прошлом году учитель только ужин устроил, а сейчас решил по полной отметить, — улыбнулась Драгоций, продолжая ловко сплетать стебли.

— Он не просто так позвал все духовые семьи, — пожала плечами я, — но нас их дела не касаются, а вот повеселиться нам всем пора.

— Что это вообще за праздник? На Эфларе я про такой не слышала?

Мы с Захаррой понимающе переглянулись, а потом не сдержали смешков.

— Вот темнота, это же духовой праздник! Раньше, еще до создания второй планеты, Духи ждали в этот день… даров от своих соседей-недухов. А те угощали их летним урожаем, отсюда и название. А потом появилась Эфлара…

— И требовать дани стало не с кого? — едко закончила Огнева, отложив в сторону прутик, — вот так праздничек. Только Духи могут отмечать угнетение других часовщиков. Интересно, с чего это Астрагор решил отметить этот праздник со всем размахом именно сейчас?

Такой резкий тон заставил нас примолкнуть. Конечно, в ее словах была доля правды и, будь я эфларкой, тоже бы, пожалуй, рассердилась, но, спасибо великим часам, это не так.

— Времена изменились, и сейчас мы никого не угнетаем. И даже неплохо уживаемся вместе, позволяем эфларцам пользоваться нашими переходами и пересекать границы, — уточнила я, — ты могла это заметить, когда пришла к нам учиться.

— Ладно, простите… Я просто не доверяю щедрости Астрагора, вот и все, — потому что это не щедрость, а плата за чужое внимание. — Тогда расскажите, что сегодня будет и почему все занимаются какой-то ерундой с самого утра? Я видела, как Фэш ушел в Драголис, когда только светало.