Больше ничего интересного Резникова нам не поведала и исчезла также быстро, как и появилась. Видимо, действительно торопилась. Ребята принялись обсуждать полученные сведения, делиться новостями, словом делать все, чтобы я почувствовала себя лишней. Видимо, только признательность и элементарная вежливость не позволяли им намекать в открытую.

— Ну, до обеда осталось всего-то часа полтора. Мне надо успеть подготовиться, — я решила подыграть им.

— Точно не посидишь с нами еще немного? — Захарра улыбнулась.

— Меня ждут, — соврала я.

— Вель, постой, — Василиса удержала меня перед самым часовым переходом, — спасибо. Тебе и Рэту. И мне жаль, что я нагрубила ему, а он помог нам понять, где держат Фэша.

— Забудь. И думай о грядущем.

Ступив в зеркало, я почувствовала, как под ногами расстилаются десятки путей. Оставалось представить нужный выход и шагнуть наружу. Перед глазами возникло мое массивное, бронзовое зеркало, стоящее напротив кровати. Вот его кованая рама с зеленоватыми вензелями, вот плетенные металлические ножки… но, Великое Время, как же мне хотелось войти в другую дверь. А почему бы и нет? В самом деле, не одним же эфларцам сегодня веселиться…

Я вообразила комнату Рэта и его гостевое зеркало в кабинетной зоне. Тут же передо мной возник хрупкий образ птичьего камина, готического дивана и двух силуэтов, развалившихся на нем. Я стала приближаться, как будто проходя через водяной барьер. Невидимая пленка натянулась, вдавившись в лицо, а потом лопнула. Я чуть зашаталась, буквально влетая в комнату.

— Главное, эффектно появиться, — цокнул Рэт, — а у тебя с этим никаких проблем.

— Ты не ушиблась? — вторым силуэтом оказался Эртур.

Я мотнула головой, окончательно приходя в себя. Судя по всему, Драгоции обсуждали тут что-то важное, пока не вломилась я. В груди поднялась тупая обида, ведь и здесь мне не было места. А ведь просто очень хотелось побыть с кем-нибудь, чтобы поменьше думать о предстоящем походе. Расколотый замок тревожил меня и, увы, приятного предвкушения не вызывал.

— Ты что-то хотела? — продолжил Рэт. Я заметила, что на коленях у него была разложена карта, а Эртур держал открытой какую-то книгу.

— Ну, Маришка выполнила уговор. Так что будь спокоен. И спасибо тебе, — я заставила себя улыбнуться, — не только от меня, кстати.

— Вельга, может хватит смотреть пощипанной луноптахой? Что ты там себе надумала, — Драгоций отложил карту и бросил короткий взгляд на Эртура, что тот сразу отвлекся на книгу.

Я ничего не ответила, лишь сильнее пригнув плечи. Рэт вконец сдался и свернул карту, а затем чуть подвинулся, освобождая место. М-да, кто-то слишком быстро учится у Резниковой самому лучшему.

— Тут какая-то неточность, пойду сверю. Думаю, это займет минут десять, — Эртур ушел за ширму. — Если меньше, то дайте знать.

— Мне уйти? Вы ведь были заняты, — самым жалким голосом спросила я.

— Кто-то перешел к запрещенным приемам, — усмехнулся Драгоций, — и сам прекрасно знает об этом… Иди сюда, пока Эртуру не наскучило стоять под дверью.

Я резво подскочила к нему, чувствуя, как прятать счастливую улыбку становится все сложнее. Уже хотела пристроиться рядом, как Драгоций потянул меня к себе на колени. Стало как-то неловко, вдруг Эртур слишком быстро устранит все недочеты.

— Хватит ерзать. Не одной же тебе сегодня хитрить, — Рэт отвел в сторону мои волосы, чтобы они не лезли ему в лицо, — ну что, теперь уже не хочется страдать?

— Может вам чаю сделать? — пропищала я.

— Сиди, феи за тебя постараются. Или тебе неудобно?

— Ты что! У тебя самые мягкие колени, ты можешь ими гордиться, — тут же заверила я.

— Ну и что тебя так растрогало?

По спине заскользило что-то теплое, очерчивая выступающие позвонки. Думать становилось все сложнее.

— Наша экспедиция, — отчасти эта было правдой. — Мне тревожно участвовать в ней. Ведь что-то явно произойдет.

— Тебя тронули слова чокнутого? — уверена, Рэта закатил глаза. Еще и Геллы, и Николь, могла бы дополнить я, но посчитала их мнение не шибко авторитетным для Драгоция.

— Мне просто страшно.

Драгоций чуть затряс коленями, и я почувствовала, как соскальзываю. Пришлось, что есть силы цепляться за его плечи, но он как будто только этого и ждал. Смеясь, Рэт повалил меня на диван, нависая сверху. Его волосы забавно спадали вниз, а глаза азартно блестели. Он напоминал хулиганистого мальчишку, тайком стащившего лишнюю конфету, а не старшего ученика великого Духа. И это до одури нравилось мне.

— Не замечал раньше, что у тебя на щеках веснушки, — пальцы Рэта легко коснулись моего лица, изучая его изгибы. — Они мне нравятся.

Я застыла, чувствуя, что смотрит он отнюдь не на веснушки. Жилка на шее заколотилась, а дыхание участилось. Мне самой захотелось провести пальцами по его скулам и носу, очертить линию губ… Но руки как будто окаменели.

— Эй, ты сама жаловалась, что я не хвалю тебя, а тут совсем растерялась. И как только приручить такую? — его взгляд утратил свою остроту, становясь непривычно теплым.

— Я просто боюсь спугнуть момент. Вдруг ты еще, что хорошее скажешь.

Рэт усмехнулся и легонько поцеловал меня в лоб. Удивительная сдержанность для него.

— В Расколотом замке просто держись рядом со мной и не забывай про эфларцев. А все остальное я беру на себя.

— Вот бы все отменилось…

— И не мечтай! Я ждал эту экспедицию месяц и до сих пор не верю, что увижу творение Эфларуса. Ради такого можно и понервничать немного.

За ширмой раздался демонстративно громкий шум. Кажется, Эртуру надоело вынужденное одиночество. Рэт нехотя отстранился и предложил мне побыть с ними еще немного.

— Все равно мы разрабатываем маршруты часовых переходов, а это довольно нудно.

Так мы и сидели втроем. Я прислонилась к Рэту и через его плечо следила за работой. Эртур выискивал в книге нужные координаты, которые Драгоций наносил на карту. Порой они переговаривались и шутили, а я поняла, что очень хочу спать. Последняя моя мысль вертелась вокруг того, какая теплая у Рэта спина и как уютно звучат отдаляющиеся голоса.

========== Глава 4. Запыленная легенда ==========

«В этом мире существует три вещи, так и непонятые часовщиками: Драголис, Великий раскол и непрерывное движение секундной стрелки»

Из книги «Парадокс Эфларуса» в третьей редакции Темночаса.

Обед подали в Часовой зале. Вокруг сияли подсвечники, окованные серебром и медью. Круглые столы были накрыты тяжелыми темно-синими скатертями и на них числились приборы на пять персон. Паркет начистели до такой степени, что дамы могли поправлять прически, смотря под ноги. Змиулан встречал гостей строгой роскошью, завернутой в холодную отчужденность.

Я успела переодеться и даже собрать волосы в весьма изящный пучок. Темно-сливовое платье для путешествий простого кроя складками падало к ногам, перехваченное под грудью тонкой цепочкой — в таком будет одинаково легко кружиться по зале и орудовать стрелой. Рэт тоже уже примерил плащ для временных переходов, и вместе мы смотрелись, как придворные какого-нибудь злобного короля. Отчасти это было правдой.

— Значит, мы идем с зодчим, — я села за один из свободных столов.

— А еще с Огневой и бронзовым ключником, — Рэт занял соседний стул. Его лицо выглядело уж слишком безразлично, чтобы обмануть меня.

— Не самая худшая компания, — если судить, что другой группой заправляет беззубый старик.

На столах начали появляться первые закуски. В серебряных блюдах лежали горы всевозможных бутербродов и тарталеток: с красной рыбой, бужениной, вырезкой и козьим сыром, с паштетом и оливковой пастой. На подносах дымились пироги с капустой, грибами, луком и молодым картофелем. Огромная тыква, начиненная жареным кроликом и морковью, соперничала с тушеными помидорами, завернутыми в лаваш и сдобренными сыром.

Рэт учтиво отрезал мне одну четвертую от грибного пирога, которая едва уместилась в тарелке. Пришлось отомстить, вывалив ему половину летнего салата. Теперь он уныло пытался разобраться в горе овощей, вылавливая из них редкие кусочки мяса. А я, плюнув на приличия, ела пирог руками, отламывая понемногу от румяной корочки.