— Держитесь подальше от Расколотого Замка, — среброкосый Драгоций в упор посмотрел на Рэта. — Иначе потеряете все, что имеете.

У меня по спине пробежался холодок. Все-таки эти его предсказания — жуткая вещь, а еще его тягучий голос и взгляд с поволокой…

— Мы сами как-нибудь разберемся от чего нам держаться подальше, — Рэт поморщился, когда я выхватила из-под него поясную сумку. — Иди и пугай своими бреднями младшекурсников. А от нас отстань.

Примаро прищурил свои до странности внимательный глаза и — я поняла — приготовился сказать какую-нибудь гадость. Рэт тоже напрягся.

— Вы никогда не будете вместе, простите. Но я не вижу общего пути для вас.

— Ты можешь просто заткнуться и свалить. Или мне запустить тебя с крыши? — Рэт привстал, теряя терпение, — мы уже вместе, — он зачем-то потряс мою руку, — мара, кузен, не порть вечер.

Последнее он сказал так, словно у него разом заболели все зубы.

— Пожалуй, я не стану говорить Року из-за чего ты не справилась с заданием, Вельга. Сидите, больше вас никто не потревожит.

Примаро исчез также быстро, как и возник.

Рэт постарался расшевелить меня, но я лишь смотрела на небо, все повторяя и повторяя слова среброкосого.

Никогда не будем вместе.

— Эй, да забудь ты все, что он наболтал. Сейчас же мы вместе, сидим, разговариваем… что тебе еще надо?

Рэт привлек меня к себе, накинув на плечи плащ. Стало чуть спокойнее, но что-то все равно грызло, медленно подтачивая изнутри.

— Беллатрикс. Вот как называется первая звезда в скоплении Ориона. Я вспомнила.

Драгоций хмыкнул, видимо, пребывая в своих мыслях. Я поняла, что просто обязана отколоть какую-нибудь глупость.

— Рэт?

— М-м?

— Давай, если у нас будут дети, то девочку назовем Бетельгейзе, а парня — БеллАтрикс?

И в этот миг он понял, что я тоже отбитая на всю голову. Потому что какая здоровая девчонка назовет своих детей в честь звезд? Какая здоровая девчонка вообще задумается о них, сидя в обнимку с парнем.

— Мара. Если у нас будут дети, то я назову их только так, Драгоций.

И мы забыли об этом разговоре до самого конца… Хотя я после этого каждый раз искала на небе именно эти две звезды, молясь, чтобы ни одна из них не упала.

Комментарий к Глава 26. Горечь твоих губ

О, мара… это все-таки произошло. Эти Драгоции, наконец, сошлись. Не знаю, радоваться за Вель или сочувствовать ей. Как говорится, бойся своих желаний)

========== Глава 27. Утро нового дня ==========

Нет ничего лучше, чем проснуться в своей постели и понять — этот день станет особенным.

Утро прокралось в спальню незаметно и совсем нежданно. После вчерашнего меня мучала бессонница, сдобренная парочкой легких кошмаров — так что вставать, а уж тем более идти на занятия желания не было. К тому же, чего уж там, мне было страшно. Страшно, как будто надо первый раз вызвать крылья и спрыгнуть с башни, надеясь превратить падение в полет… Вроде, в животе все сворачивается, а от чего: испуга или восторга мара разберет. Я очень хотела, чтобы Рэт при всех подошел ко мне, обнял и улыбнулся. И чтобы все вокруг поняли — Вельга Драгоций под защитой.

И чем больше я этого хотела, тем отчетливее понимала, как бредово все это выглядит. В Змиулане вообще туго с отношениями. Астрагор считал, что у толпы подростков есть куча более значимых вещей, чем игра в прятки по нишам замка. Разумеется, толпа подростков с этим была ой как не согласна. Поэтому все вертелись, как могли.

Кто-то крутил отношения на стороне, договариваясь о встречах через часолист. Кто-то искал укромное место в самом замке среди его бесчисленных коридоров и путанных лабиринтов садов. А кто-то просто плевал на все, справедливо полагая, что любовь стоит пары дней в подземелье и побитой спины.

Я кое-как причесалась, стараясь хоть сегодня выглядеть прилично. До Резниковой с ее вечерними туалетами мне конечно далеко, но хотя бы лицо приобрело здоровый румянец и волосы перестали жить, как немытые отшельники.

Уже на подходе к столовой я заметила некоторые странности. Во-первых, никто не окрикнул меня, не поставил подножку и вообще все старались тут же убраться с дороги, виновато потупив взгляд. За одну ночь мне слово пожаловали титул какой-нибудь маровой придворной или еще что-то в этом духе. От таких перемен весь аппетит пропал, оставив в животе тяжелый ком.

В самой столовой все стало только хуже.

Стоило мне войти, как головы почти всех присутствующих так или иначе повернулись в мою сторону. И это, скажу я вам, жутко. Как будто у тебя написано на лбу ругательство на лютском, а ты попал на прием к Черной Королеве. И все вокруг знают об этой фигне, один ты стоишь, отвешиваешь поклон и даже не догадываешься о своем проколе. Так и сейчас.

Василиса с Захаррой помахали мне из самого конца залы.

— Они белены надышались? Или это со мной что-то не так? — я плюхнулась на скамейку, тут же подгребая к себе тарелку с кашей и еще каким-то желтым куском теста. Видимо, Жан-Жак вновь ударился в эксперименты.

— Так ты еще ничего не слышала? — Захарра проводила еду печальным взглядом. — Это вообще-то нечестно. Мы первые хотели завалить тебя вопросами.

— Твой Рэт сегодня запер одного ученика в подсобке. Подвесив его вниз головой. Говорят, бедняга так громкой хныкал, что какая-то девчонка приняла его за затерянного и переполошила пол этажа, — Василиса осуждающе уставилась на меня, словно это я на пару с Драгоцием приклеивала парня. — Теперь все гадают, насколько правдивы были те слухи.

Я не хотела краснеть. Честно. Но девчонки так красноречиво смотрели, что щеки сами пошли пятнами.

— Кстати говоря об этом… кхм… прошлым вечером мы помирились с Рэтом.

— И?

— И успели обсудить имена будущих детей.

У Огневой с ложки упал комок каши. Я пожала плечами, продолжив размешивать сахар.

— Ты сейчас так пошутила?

Как раз в этот момент в дверях появился второй участник этой маровой драмы. Рэт как всегда шел немного вразвалку, лохматый и от того еще более обаятельный. Парень прошелся по всему залу цепким взглядом, а потом заметил наш стол. Точнее — я уверена — рыжую макушку Огневой.

Я почувствовала, как сердце готово упасть в неконтролируемый кульбит. Сейчас — он либо подойдет ко мне, либо сделает вид, что ничего не было. В голове всплыли его слова о мимолетном влечении. И о том, что ему нравятся голубые глаза.

— Он что? Правда, сядет к девчонкам? Его потом свои же засмеют, — пробормотала Захарра, следя, как Рэт неумолимо приближается к нам.

— Здесь свободно? — Драгоций сел рядом со мной.

Я безмолвно зашлась счастливым писком. Перед ним прямо из ниоткуда возникла тарелка, чашка и приборы.

— Неплохо выглядишь, рыженькая. Смотрю, твои шрамы совсем затянулись, — пока он говорил, его рука легла мне на колено. Сохранять непроницаемое лицо стало сложнее.

— А ты не заблудился? Обычно, Рэт Драгоций не радует нас своим светлым ликом, — Захарра прищелкнула языком.

— Вообще-то я думал позвать вас на одно интересное мероприятие, — его пальцы заскользили вверх по ноге, — по случаю нашей победы, — коснулись края юбки, медленно перебирая ткань. — Там будет чертовски скучно без девчонок.

Я не сдержалась и прикусила губу, полностью утратив нить разговора. Меня трясло от мысли, что мы делаем что-то запретное… и сладкое.

— Говори прямо. Вы хотите закатить вечеринку, где думаете неплохо так оторваться, — раздался стук. Кажется, это Захарра поставила чашку на стол, — и какой жахх вас покусал позвать нас туда? Обычно считается, что девчонки только портят веселье.

В ее голосе заскользила неприкрытая обида. Я молча согласилась. Все в Змиулане знали о тайных гуляньях, которые время от времени устраивали старшие. Эти гулянья поросли таким количеством домыслов и мифов, что побывать на них мечтал каждый, вот только звали туда далеко не всех. И девчонок особо не жаловали.