Хмурюсь:
– Давайте подумаем. Факт в том, что следующая остановка в жизни Раймонда Аваддона – Университет. Магия. Некое чувство привело его туда. В прошлый раз портал открылся от первого поцелуя, – я опускаю взгляд на линии знака, чтобы не видеть наглых серебристых глаз Райха и осуждающих – Триш. – Возможно, теперь нам поможет воспоминание о первом волшебстве.
– Но у всех это было по-разному, – Айви непонимающе хмурится. – Кто-то испугался, кто-то был в восторге…
– Должен быть общий знаменатель, – не сдаюсь я. – И мы отыщем его вместе.
– Тогда расскажи про свой… первый раз, – Райх, следуя моему примеру, устраивается на рюкзаке, подается вперед. Садятся Айви и девушка.
Я прикусываю губу.
Я рассказывал об этом только Висии, но… сейчас не до смущения.
– Мне… было лет семь. Лето я проводил на даче, и однажды ушел гулять в поля. Дальше обычного. Я хотел добраться до леса, маячившего вдали. Никто из моих друзей там не был, и я собирался впечатлить их. Взял фотоаппарат, чтобы сделать подтверждающие снимки, прихватил воды и пару бутербродов… моя первая миссия в роли искателя, – усмехаюсь, вспоминая то утро. Я поднялся перед рассветом, надеясь вернуться до полудня, когда летнее солнце зависает в небе белым кругом, а бабушка решает разбудить соню-внука. Она бы ни за что не отпустила меня так далеко, поэтому операцию следовало провернуть втайне. Я вышел из дому впотьмах, и скоро уже шел напрямик полями, пробираясь сквозь жесткие колосья. Позже меня обступили подсолнухи, дальше вокруг сомкнулись шепчущиеся ряды кукурузы.
– Тогда я и испугался, – улыбаюсь: сейчас произошедшее кажется глупым, но маленький я был по-настоящему в ужасе. Кукуруза не кончалась. Солнце немилосердно жгло. Никакого леса я больше не видел, и деревни тоже. – Куда бы я не шел, полю конца-края не было. Я плутал до самого заката и совершенно выбился из сил. Когда тени удлинились и остыли, впал в полное отчаяние.
Райх хмыкает, представляя.
– Помню, я страшно хотел увидеть больше, чтобы чертова кукуруза исчезла и не заслоняла собой весь мир. Я разозлился, и стал рвать ее, кричать, топтать. Тогда вдруг и вспыхнул огонек.
Он занялся на куче сорванных стеблей – крохотный, почти невидимый в еще ярких лучах заходящего солнца. Тонкий дымок змейкой скользнул к небесам, а я замер, наблюдая. Протянув ладонь, тронул лепестки пламени, собрал в горсть. Было жарко, но не больно. Огненный цветок раскрылся ярче, пролился сквозь пальцы и заплясал рыжими язычками по сухой земле и мертвому разнотравью. Вскарабкался по кукурузе и вспыхнул факелом, выплевывая снопы искр. Минута – и все вокруг горело.
– Я испугался, хоть сам оставался невредимым. – Лишь задыхался от дыма, кашлял, упав на колени, давился горячим едким воздухом. – Свернулся калачиком, обхватив голову руками, и ждал, пока все закончится. Одежда тлела, волосы и брови тоже. Я лежал, пока пламя не отступило, а на небе не зажглись первые звезды. Тогда поднялся и огляделся. Поля до горизонта пылали. Жирный черный дым поднимался столбами, в зареве стал виден совсем близкий лес – я почти дошел. Повернувшись к нему спиной, отправился домой. Мне дико влетело тогда, хотя я так и не признался, что начал пожар: оно само, говорил, хотя понял по папиным давним рассказам – это я. Мое первое чудо.
Огненное. Значит я – наследник пламени. Таких папа называл чудовищами, что рождают чудовищ. Их держат в лабораториях, потому что они опасны. Поэтому я никому не сказал. Я не хотел, чтобы меня заперли вместе с тварями. Но вместе с тем, отчаянно стремился в Университет: жил мечтами о нем с самого детства.
Годами позже стал магом и узнал свою формулу стихий, огня в ней оказалось на четыре процента – смешно, а я так долго боялся. Помню чувство невероятного облегчения, когда Валентин сказал мне результат тестов.
А еще горечь – вкус того дыма во рту, мою силу и власть, расходящуюся огненным кольцом. Тогда я впервые подумал: я больше, чем кажусь самому себе.
И это было прекрасно.
Встряхнув волосами, прогоняю воспоминания и возвращаюсь в стылую реальность. Маги смотрят на меня, ожидая продолжения. Дергаю плечом:
– Итого: страх, злость, восторг. Примерно так. Вряд ли Раймонд чувствовал то же самое, но…
– Я чувствовала, – вдруг говорит Триш. – Именно это. И еще – облегчение, после.
– Что случилось? – Спрашивает Айви, переплетая пальцы. Я прислушиваюсь к свисту ветра в трещинах и щелях, всматриваюсь в темноту позади ребят. Триш, ссутулившись, обхватывает себя за плечи:
– На меня напала собака. Огромный черный ротвейлер. Налетел с лаем и бросался, не давая пройти, норовя укусить. Я растерялась и испугалась, заслонилась от него руками, закричала изо всех сил, стараясь прогнать. Тогда вдруг поднялся ветер, вокруг нас закрутился небольшой смерч – подхватил пыль, палые листья и белый пакет, пакет я особенно запомнила. Мне на секунду показалось, что я сильная, очень сильная, и могу победить эту собаку. Тогда я снова закричала и толкнула воздух. Он сместился вперед, целый пласт, вместе с застывшим внутри пакетом – плотный, как бетонный блок. И обрушился на пса. Собаку просто… раздавило. Внутренности вылезли, череп раскроило надвое, кровь плеснула на тротуар и растеклась ручьями из-под тела. Я была в ужасе, но и торжествовала. Я…
– Подожди, ты могла видеть? – Спрашивает Айви.
Триш морщится:
– Да, я не от рождения такая. Зрение пропало уже в Университете. Неудачная миссия.
– И ничего нельзя было сделать? – Айви глядит на девушку, будто впервые видит. Сжимает кулаки. Триш качает головой, мягко роняет:
– Нет. Иногда даже магия бессильна.
– Неужели Гийот… – я поднимаю ладонь, и парень осекается. Широкие брови сходятся на переносице.
Его чертовы часы продолжают отсчитывать секунду за секундой. Райх прочищает горло, спрашивает:
– А ты? Что испытал во время первого колдовства? – Луны его глаз горят в приглушенном сиянии фонаря. Лицо бледнее обычного, только нос покраснел от холода. Спутанные волосы ложатся на щеку – хочется дотронуться, проверить, каковы наощупь. Триш сказала, в нем живет тьма, но я не чувствую страха. Я…
Засмотревшись, пропускаю начало Айвиного рассказа:
– …шел быстро, но шаги приближались. Я уже знал, кто это: по давящему ощущению в затылке. По запаху, кислому и тяжелому. Он давно умер, я видел его в гробу, и как гроб опускали в землю тоже видел. Но дед все равно возвращался за мной снова и снова. Позже я узнал, что это твари примеряли его образ – утащили из моей памяти, ведь мертвого тела на похоронах я испугался страшно. С тех пор он преследовал меня во снах и наяву. Он… она – тварь, одна и та же. Годами. Я наконец решился пойти к психиатру: рассказал про кошмары, но галлюцинации скрыл – побоялся, что запрут в дурку. Мне дали таблеток, от которых я стал сонным и расслабленным, и море казалось по колено. Обычный морок твари почти не подействовал, поэтому, заслышав ее присутствие, я решил попробовать… встретиться со страхом лицом к лицу. Вместо того, чтобы убежать, развернулся и пошел деду навстречу. Он остановился посреди темного коридора – сгорбленный силуэт, провалы вместо глаз. Ухмылялся. А я, под кайфом, внезапно разозлился: подумал, что мой дедушка никогда так мерзко не хихикал. Он вообще был хорошим, и часто гулял со мной маленьким. Я любил его. Это все было нечестно. Я так и подумал: нечестно! И попер на призрака.
– А он что? – Спрашивает Райх, когда Айви останавливается перевести дух. Блондин криво усмехается:
– Завизжал! Я чуть не обделался, но все равно попытался кинуть рюкзаком. Он пролетел насквозь и сшиб зеркало со стены, разбил плафон. Призрак пошел на меня, и я начал пятиться к ванной, по пути швыряя всем, что попадало под руку. В один такой бросок вдруг стены… они как бы взорвались, выстрелили камнями и обрывками обоев, вылетело окно в кухне и все попадало с полок, рухнули тяжелые картины, лопнули банки с соленьями-компотами в кладовке. Дед дрогнул и отступил на шаг, а потом я моргнул – никого. Только соседка завозилась у себя в комнате, потопала проверять, что за шум – мы в коммуналке жили. Боже, как я оттуда убегал! Меня потом все равно подозревали, но я отперся: маг из Университета помог, дал непенф, который я подмешал в бутыль с питьевой водой… – Айви улыбается воспоминаниям и выглядит совсем мальчишкой. Опускает глаза к сигилу, трогает носком ботинка мраморный узор:
