Отвечая на вопрос, понижаю голос:

– Я сдался. Давным давно. Я никому этого не говорил, но… – мне сложно произнести это даже в мыслях. Я должен, ради всех нас. – Я соврал Райху. У меня был близкий друг. Лучший друг. В которого я был влюблен. – Чувствую, как теплеют щеки. – Я не сказал ему об этом, чтобы не разрушить нашу дружбу. Я… я просто отдалился, стал избегать. Поэтому и не заметил, что с ним стало происходить.

Я замолкаю, наново переживая события того утра. За грудиной тянет боль, кожа горит – с запоздалой тревогой вспоминаю, что не выпил таблетки.

– Что случилось? – Тихо спрашивает Айви.

Моргнув, возвращаюсь в реальность:

– Темные ритуалы. Лаборатории. Хайме. Они убивали его день за днем, а я не замечал, погруженный в собственные переживания. Однажды он… – я умолкаю, не в силах продолжить. Стискиваю зубы: нужно.

– Он покончил с собой, Айви. Я не успел ничего сделать. Эта вина уничтожает меня, и любовь тоже – она затмевает все, что было счастливого в моей жизни. Я по-прежнему думаю о Висии, когда запускаю чары земли. Только о нем. Теперь я вижу все в мельчайших деталях и поражаюсь, как был слеп раньше. Да слишко поздно…

Обнимаю себя за плечи. Смотрю на Айви:

– Я хочу сказать, пусть вышло путано и неочевидно: если ты правда любишь, перестань думать о себе, сфокусируйся на Триш. Посмотри на нее по-настоящему, заметь без пелены эмоций. Тогда ты сможешь понять, какой человек ей нужен рядом, и выстроить близость.

– И открыть портал, – хмурится он. В задумчивости глядит перед собой.

– Да, – я вновь беру в руки дневник Раймонда. – Да. От этого зависят многие жизни.

***

– Уверен, каждому из нас случалось любить, – я стою, опираясь на балюстраду. В ночной тишине шуршат о листву капли накрапывающего дождя. Темно, только вдалеке над выгнутым мостиком горят фонари. Над нашими головами железный потолок беседки украшен кованным узором с запрятанными среди вензелей сигилами. Точка схода всех линий – цепь, на которой низко висит светильник. Сейчас он погасший, заполненный водой и мертвыми насекомыми. Я поднимаю руку. Металл отзывается шершавым потаенным теплом. Портал дремлет, но знает о нашем присутствии. Я продолжаю, преодолевая морок:

– Не всегда любовь бывает взаимной, или долгой, или сильной – не всегда и драматичной, как у Раймонда. Уверен, он это понимал, и заклинание не требует чего-то эксклюзивного. Я хочу, чтобы сегодня вы вспомнили свое самое сильное чувство. Необязательно по отношению к противоположному полу – быть может, любовь к родителям или… другу. Неважно, чем закончились и случились ли вообще ваши отношения: любая любовь бесценна. Переживите ее заново, забыв обо всем лишнем.

Я закрываю глаза, успевая заметить внимательный, пытливый взгляд Райха. В памяти всплывает Висия, мимо тянутся руки – дотронуться, соединиться. Я вспоминаю, как давило за грудиной каждый раз, когда он касался меня. Сердце стучит как сумасшедшее: чьи-то пальцы накрывают мои и легонько гладят. Тишина вдруг наполняется звоном, воздух становится жестким и плотным. Больно дышать. Накатывает облегчение: портал пробуждается! Еще немного… Но следом я чувствую страх. Вину. Отчаяние.

Вздрогнув, отнимаю руку. Волшебство рассеивается. Секунда – возвращаюсь в холодную, дождливую ночь. Ребята непонимающе оглядываются:

– Мне показалось, что-то начиналось… – говорит Тиу. У него красные уши и щеки. Угрюмый Айви прячет ладони в карманы и дергает плечом:

– Мне тоже, но не сработало.

– Нужно еще, – Триш кусает нижнюю губу и выглядит неуверенной – впервые за все наше знакомство.

– У нас вся ночь впереди, – шучу, чтобы разрядить обстановку. Не получается. Все не получается. Портал остается неподвижным, а воспоминания – дырявыми, наполовину выдуманными. Я вдруг остро ощущаю, сколько лет прошло, и как трудно продолжать… жить вот так, колдовать – гадать, выйдет или нет, на крупицах почти забытого счастья.

Думай о живых – говорила мне Триш.

Легко сказать. О ком?…

– Не выходит, – признаю час спустя. Руки затекли от неудобного положения, замерзли. Сырость пробралась под одежду, и теперь меня бьет мелкая дрожь. – Хватит на сегодня.

– Ну наконец-то, – вздыхает болтавшийся без дела по беседке Райх. Тут же устремляется прочь, в темноту аллеи.

– Куда-то торопишься? – С плохо скрываемым раздражением бросаю ему в спину. Парень оглядывается, взлохмачивая черные волосы:

– В клуб. У меня встреча.

– Опять? Ты не очень-то в нас верил, да? – Блекло шутит Айви, натягивая рюкзак.

– Когда дело касается любви – вы те еще чурбаны, – скалится пустой.

– А ты – видимо, нет, – прищуриваюсь.

– Получше некоторых шарю, – подмигивает, усмехается. – Поэтому у меня сейчас свидание, а вы идете спать.

– Я тоже хочу в клуб, – хмурый Айви облизывает губы.

– И я, – вставляет Тиу.

– Будете мешать – прибью, – легко соглашается Райх.

– Избегайте неприятностей, – говорю, перемахивая через ограду. Помогаю перелезть Триш. Минута, скомканные прощания, – и мы остаемся вдвоем.

– Да уж, – смотрю вслед удаляющейся троице. Надеюсь, у них не сопрут все вещи: парни отправились на поиски развлечений прямо с походными сумками. – Я ожидал успеха.

– А я – нет, – девушка поджимает губы. – Любовь – сложное чувство, легко спутать с влечением.

– Черт знает, что там было у Раймонда, – я и в своей скучной жизни не могу разобраться.

– Вряд ли он скрывал разочарование за бессмысленным кутежом. Не припоминаю такого в биографии, – трость тихонько постукивает по тротуару, шуршит дождь. Водяная взвесь оседает на коже. Я вдруг жалею, что иду в отель, снова корпеть над текстом. Чувствую себя стариком вроде Валентина, пленником собственной жизни.

– Мне тоже нужно выпить, так что здесь я понимаю ребят, – выпить, сменить обстановку. Ощутить себя живым – как на мгновение ощутил в портале, когда чьи-то горячие пальцы коснулись моих. Райх? Весьма вероятно.

Какого черта – хотелось бы мне знать.

– Буду рада составить компанию.

– Прости, но я хочу побыть один, – девушка не отвечает, оставляя меня в холле отеля. Закинув вещи в номер, иду в ближайший бар – с книгами, но все же.

– Мне не нужна компания, – говорю, открывая дверь в шумный темный зал, и сам себе не верю.

Все, что мне сейчас по-настоящему необходимо – любовь.

Снова вспоминаю осторожное прикосновение и наглые глаза Райха.

Глаза Висии тоже были светлыми, полными огня. Иногда и он смотрел на меня так, что казалось… качаю головой: это воображение играет с памятью. Я уже не узнаю, что сделал бы Висия в ответ на мое признание.

Я всегда считал, что это положило бы конец нашей дружбе, но молчание окончилось его смертью.

– Лучше бы я сказал, – отпиваю коктейль. По горлу растекается тепло. Устроившись у окна, слепо гляжу в ночь. Позади переключаются огни, танцуют и веселятся, грохочет музыка.

Внутри меня – пустота. Звенящая тишина. Страх. Вина. Самое сильное чувство и главная слабость, сказала о ней Плутон. Но как перестать винить себя? Думать: что если?… Если он тоже… любил меня? Если смог бы опереться, не сгореть?

– Чушь, мечты, – глупая надежда – как последнее слово из дневника Висии, который мне передал его отец. Дневника, полного обрывочных воспоминаний и страхов, осколков веры, что все может наладиться, что я спасу его… Запускаю пальцы в волосы, зажмуриваюсь до белых пятен под веками. Хочется напиться. Найти Райха, схватить за воротник и встряхнуть: какого черта?! Мало мне портала, завязанного на любовь, а теперь еще прикосновение разбередило душу. Зло повторяю в тысячный раз то, что обычно говорю другим магам:

– Ты боялся, и это нормально. Ты не смог бы поступить иначе: тогда. Мне жаль, что так вышло. Но ничего не исправить, – только я все еще пытаюсь. Поэтому я здесь.

Залпом допиваю бокал, сжимаю холодное стекло. Завтра мы попробуем снова, и я должен найти подходящее воспоминание о любви.

О смехе Висии, хриплом и тихом – будто нужно таиться. О ямочках на щеках, длинных ресницах, его загорелой коже и золотистом ежике волос, который я изредка мог по-дружески взъерошить. О привычках разбрасывать вещи по комнате, торчать вечность в душе, есть шоколад плитками и никогда не дочитывать книги: перескажи мне конец, Эрлах, я больше не могу.