Страх расползается по венам. Возвращаю пистолет в кобуру. Растираю скованную спазмом шею. Опускаюсь на землю, вплетаю пальцы в редкую траву. Вода мерцает бликами ярко, до черных пятен на изнанке век: солнце уже поднялось над деревьями. Зажмурившись, прислушиваюсь к переливчатому шелесту потока, пытаюсь добраться до камней на дне. Успокоиться, обдумать ситуацию.

Вдох.

Выдох.

Вдох.

Ничего лишнего.

Выдох. Она не станет, нет. Она обещала. И Плутон слишком умна. Она скорее…

– Возьмет, – потянет за ниточку, когда ученые попытаются открыть к ней портал.

Выпрямляюсь. Ветерок приносит далекий птичий гомон. Подготовка к ритуалу идет своим чередом. Задев крылом мою щеку, пролетает бабочка.

Скоро взвоет сирена. Когда Зарин Аваддон покинет этот мир.

Поднимаюсь и отряхиваю брюки. Влажная ткань холодно липнет к коже, в ботинках хлюпает. Перехожу ручей по камням, иду через полумрак сосновой рощи. Под ногами ковер из хвои, солнечные пятна скользят калейдоскопом – ускорить шаг, выбраться на поросшую сухим разнотравьем поляну. Здесь высокие стебли прячут кочки и рытвины, повсюду торчат кривые лапы оборванных ночной бурей веток. Я не сразу нахожу среди взлохмаченной сирени начало тайной тропки. Едва заметная, змеей прорезает густые заросли. Пыльная поредевшая листва открывает паутину стволов. Замираю, слушаю: где ближайший патруль.

– Все чисто, – тихо. В переулках Университета тоже ни души. Птицы исчезли. Блекло горят фонари, среди граффити на стенах мерцают огоньки: в обычно пустующие пазы вставили накопители магии, чтобы усилить охранные чары и удержать защиту в случае падения главного контура.

У научного корпуса нет караула. Глянцево-белые коридоры пусты, двери закрыты. Мерно лязгают секции решеток, пропуская в недра Университета. Металлический грохот отзывается дрожью в позвоночнике. Сдавливает плечи. Я почти скатываюсь по лестнице, перепрыгивая через половину ступеней. Выдыхаю, обнаружив в холле лабораторий толпу. Большинство в белых халатах – ученые, лаборанты, медики. Несколько мужчин в гражданском: администрация. Люди часто смотрят на вход в конференц-зал. Голоса звучат приглушенно и насторожено. Чуть в стороне, на скамейке возле оранжереи, сгорбился Янни – самый юный из огненных магов. Натянул до носа красный пуховик и рассматривает стоптанные кеды. Его брат стоит рядом, нервно вертит блокнот и что-то говорит скрестившему руки на груди наследнику пламени Илаю. Я прохожу к нему:

– Еще не закончили? – альбинос медленно моргает. Под кровавыми глазами разлились синие тени, сетка лопнувших сосудов расчертила щеки. Губы искусаны до мяса. Молчит, глядит сквозь меня. Вздрагиваю: так глядел и Висия после ритуалов. Значит, с помощью Илая пытались отыскать тварь…

Повторяю вопрос, но отвечает Мария:

– Кажется, даже не начинали. Туда ворвались Кан, Наас… его друг и лаборантка из моего… второго блока. Буквально минуту назад.

– Портал открывается, – выдыхает в никуда Илай. Вздрогнув, оборачиваюсь. В недрах подвалов вспыхивает писк. Пульсирующий звук стремительно заполняет черные коридоры, заставляя людей шарахнуться к выходу. Машинально хватаюсь за пистолет и пригибаюсь, проталкиваясь к конференц-залу – навстречу крикам.

Гаснет дневной свет, загорается вязкий алый. Утробный вой сирены поднимается из-под земли и захлестывает с головой. Я прохожу мимо длинного стола под портретами давно умерших Советников к стеклянной перегородке. Тяжелый полог за ней одернут, неподвижный строй охотников заслоняет недра лаборатории.

– Расступись! – перекрикиваю тревогу. Несколько парней оглядывается – лица напряженные и растерянные. Заметив оружие, послушно пропускают к границе оцепления. Ухо обдает дыханием:

– Черт-те что творится, – замираю у кромки сигила. Сплетенное из жирной плоти тело знака рывками меняет форму. Линии конвульсивно перестраиваются, в новых узлах образуются демонические символы. Блекло светящийся пол покрыт разводами и ошметками черной крови. Закашливаюсь: вонь разложения ест глаза и набивается в легкие. Стоящий рядом маг зажимает рот ладонью.

– Где Кан? – кивает на центр формулы, где трясется туман и сияет раскаленная точка. Прищурившись, на доли секунды различаю пять силуэтов – лишь тени пропавших, память заклинания.

– Вперед! Чего вы ждете?! – с трудом узнаю голос Рамона Хайме. – За ними! – профессор прорывается сквозь толпу и застывает в метре от схлопывающегося портала. Запускает пальцы в волосы, окидывая зал диким взглядом. – Какого черта вы замерли?! – Охотники неуверенно переглядываются, первый ряд шагает назад, вопреки приказу. – Быстрее!

Раньше, чем кто-либо успевает сориентироваться, сигил прощально вспыхивает, я закрываю уши: хлопок, будто вынули пробку из гигантской бутылки, на миг гасит сирену, бьет по вискам. Дернувшись, люди хватаются за головы. Знак, разом выпутавшись из новообразований, уплощается до первоначального двухмерного рисунка.

– На выход! – кричу, подкрепляя команду жестами. Вокруг неуверенно опускают оружие. Охотники не должны мне подчиняться, но станут. – Покинуть помещение! У кого идет кровь носом – в лазарет, срочно! Остальные – помогите дойти! Пошли, пошли! – Тру переносицу. Сглатываю слюну с привкусом железа, первые иглы боли ввинчиваются в мозг. В ближайшие полчаса все присутствовашие в лаборатории слягут с ослепляющей мигренью. Посещать лазарет необязательно, но страх – лучший стимул следовать приказу. Лаборатория стремительно пустеет. Рвется вой. В образовавшейся тишине тонко попискивают компьютеры и звякают, переключаясь на обычный стерильно-белый режим, световые панели стен и потолка. Перешагивая через обуглившееся мясо линий, прохожу в центр рисунка, где Хайме, Максимилиан и Байра склонились над дымящей красной лужицей.

– Отрезок. Тварь была в Отрезке, – говорит Рамон. Ругается сквозь зубы. Советник поджимает губы. Максимилиан трясущимися пальцами вытирает бегущую из носа кровь, только размазывая.

– Мы учли вероятность в формуле, – Байра цепко рассматривает останки портала, сверяет с бумагами. – Возможное притяжение оси было прописано.

Я нахожу соответствующую группу знаков. Множитель впечатляет – но его оказалось мало. Рамон выдыхает, первым озвучивая невероятное:

– Темные земли, – я морщусь и спешу спрятаться за завесой волос. Рамонова идея-фикс. – Тварь отправилась домой и оставила нам след! – Посветлевший лицом ученый смеется. Лающий звук перекрывает прочие. Нервно оглядываются собравшиеся у мониторов лаборанты.

– Не исключено, – хмурится Байра.

– Вот так подарок! – профессор с широкой улыбкой и блеском удивления в темных глазах достает мобильный и быстро печатает. Наверняка спешит обрадовать Гофолию. – Как только Илай или Мантикора восстановятся, мы сможем перебросить туда отряд. Надо созвать Совет. Обсудить численность, чтобы подготовить оружие и людей. Выбрать замену Кану Александеру. Охотникам нужен новый капитан. Кто-то амбициозный и жесткий, чтобы вымуштровать недоумков. Вы видели? Они просто стояли как стадо баранов! Я ведь приказал идти в портал!

Хмыкаю: будто они обязаны подчиняться его приказам. Самовлюбленный сукин сын.

– Тварь понимала последствия, – будто не слушая Хайме, говорит Советник. – Но решила, что указать нам путь в их логово… стоит того? Нас заманивают в ловушку? Или эта девочка, огненный маг, так необходима Плутону?

– Сорок четыре процента, – кривится Рамон. – У Илая пятьдесят один, и знак не шелохнулся. Ловушка тоже, на мой вкус, сомнительна: нам давно известно, что Темные земли кишат тьмой. Я полагаю, тварь просто сбежала зализать раны, набраться сил, не беспокоясь о преследовании. Думает, мы не рискнем!

– Возможно, нам и не стоит, – я касаюсь носком ботинка влажной плоти. – Если окажется, что портал окружен – с людьми на знаке его не захлопнуть, и твари проберутся к нам…

– Значит, в интересах охотников будет немедленно прорвать оцепление, – поднимает брови Рамон. Поворачивается к Максимилиану:

– Гофолия назначил совещание на два. Подготовьте отчеты по наличествующему оружию, перепись незанятых на миссиях магов и список кандидатов в капитаны пятого блока. Пусть остальные ждут наших распоряжений у администрации.