Тут не выдержал Хродвальд:

— А почему ты решил что это дир?

Веслолицый пожал плечами:

— Она была больше других. И она умела разгрызать даже камень, и очень быстро. Брагги узнал об этом, и послал Одда Охотника, у которого я был гребцом, принести её в Браггихельм. Мы поймали её на приманку, но она разгрызала и сети, и прочную кожу. А потом прыгнула на Одда, и разгрызла ему голову, вместе со шлемом. Тогда я застрелил её. Мы отвезли Брагги её шкуру, но он был очень не доволен, и заплатит вполовину меньше обещанного.

— Надо было отвести всю тушу. — хмыкнул Хродвальд — Брагги любит диров, он умеет делать из них волшебные вещи. Но никогда не знаешь, где хранится их волшебство. Так что он всегда щедро платит за живого или мертвого. Но только если привезти его целиком.

— Но почему ты думаешь что на дальние стадиры нападает не дир? — спросил Айвен.

— Потому что люди узнали бы его. Он бы вел себя как животное, и был похож на животное, но делал чудесные вещи — ответил Веслолицый.

— А был еще Король Тюлень — вдруг вспомнил Эйольф. Все загалдели. Этот дир сто лет не давал охотникам на тюленей подступиться к самым вкусным островам. Олафу Тюленебою, который все же смог убить этого дира, Брагги подарил множество великих подарков. А себе сделал из бивня Короля Тюленей свою волшебную свирель. Эту историю знали все, и поэтому тут же начали её рассказывать, почти хором.

— Ты так и не рассказал про огров — сказал Клепп Хродвальду через некоторое время. Хродвальд раскрыл было рот, чтобы ответить, но вдруг понял, что все что он знает о них, это несколько страшных сказок, которые противоречат друг другу. И пара не особенно страшных саг. Хродвальд ответил:

— Огров не видели уже больше пяти поколений. Мне трудно сказать про них хоть что-то правдивое, кроме того, что они любят нападать на стадиры, и из всей добычи выбирают не скот, как волки или медведи, а охотятся именно на людей. Они глупы, но понимают наш язык. И очень сильны.

— Если бы кто спросил меня — сказал Айвен, пересевший поближе — То я бы сказал что все это похоже на ведьму. Они любят забирать детей и скот.

— Типун тебе на язык! Вот только ведьмы нам и не хватало! — ужаснулся Эйольф.

— Ну не скажи — не согласился Айвен — Мы хотя бы знаем что надо делать. Не попадаться ей на глаза, держать перед собой железо от морока, а как подберешься поближе, она будет не опаснее любой старухи.

— Но обязательно надо взять мешки, и накинуть ей на голову, когда будем вязать. — добавил Хродвальд.

— А зачем её вязать, если она так опасна? Не легче ли убить? — опять спросил Клепп. Он и действительно упал с неба, потому как все ходящие по земле знают, что пленная ведьма очень полезна. Иногда ведьма умеет лечить скот, и людей, и даже заставлять посевы сходить раньше срока. Говорят, Кнут Богач поймал ведьму в плену двадцать лет, и на его стадире брюква вырастала в три раза больше обычной.

— На случай, если ведьма окажется красавицей — отшутился Хродвальд. Остальные расхохотались. Ведь все знали, что красота ведьмы, это всегда морок.

— Значит вариантов три — начал загибать пальцы Клепп — это либо ведьма, либо дир, либо огр. И совсем маловероятно, но может быть турс.

— Это мозет быть ульфхеднар или берсерк, забывший в себе человека — тут же отозвался Нарви — Надеюсь что это будет тролль, про которых все знают, но никто не видел. Если не повезет, то это окажется драуг, что не упокоился в своей могиле, или даже утбурд — последнее слово Нарви произнес почти шепотом, но его услышали. Эйольф вскочил на ноги, схватился за меч, и закричал:

— Хватит звать беду, глупец! Не называй этого имени даже при свете дня!

Хродвальд рывком посадил Эйольфа на место, но укоризненно покачал головой. Он тоже не одобрял такого. Шутки богов часто сводятся к тому, что они выбирают худшее, из того что предполагают люди.

— А мозет просто оголодавший волк спустился с гор — быстро добавил Нарви.

Все шумно зашумели, поддерживая последнее предположение. К чему искать тролля там, где есть волки?

— Весело у вас тут — непонятно буркнул Клепп, достал переговорную кость Брагги и заговорил со своей женщиной на непонятном языке. Та ежилась, поплотнее запахиваясь в медвежью шкуру, и кивала.

Ярл посмотрел вперед. Скоро скалы сожмут водную гладь, вздымаясь по берегам высокими стенами. Это не очень опасное место. Если помнить о течениях. Хродвальд встал, и подошел к Вальдгарду.

— Теперь буду править я — тот дико зыркнул на ярла, да так, что ярлу захотелось схватится за нож. Но молодой щенок ничего не сказал, молча уступив место у рулевого весла.

— Ты ведь не ходил сюда по воде? — словно оправдываясь, произнес Хродвальд — А тут опасные течения. Иди на весла. И вы все! — крикнул он своим людям — Вы двое — крикнул он друзьям Сигурда Пятки, которые тоже не торопились мочить потом дерево палубы. — Остальные, отдыхать! Пойдем на четырех парах весел, тут надо идти тихонько. Остальные, возьмите весла что не заняты, и отталкивайтесь ими от скал, если нас все таки будет сносить на них. И если Рафснвартр повредит свои перья, то на альтинге я сброшу вас в яму к Эгилю Чорному, будете оправдываться перед ним!

Люди заохали в притворном ужасе, и споро разбежались по местам.

Хродвальд глубоко вдохнул, наслаждаясь запахом молодой травы и мокрого камня. Он любил такие моменты. Когда вокруг люди, что слушают каждое его слово, доверив ему свои жизни. Под ногами надежное дерево драккара, и впереди неизвестность и надежда на удачу.

Торвальд зря думает, что он потерял голову от любви. Торвальд просто старый толстый торгаш, сидящий в темном, вонючем доме. У него нет, с чем сравнивать. Иначе он был знал очевидную вещь — ни одна женщина не сможет заменить это чувство.

Чувство того, что ты живешь.

— Никогда не ходи на охоту, если шум леса не совпадает с твоим настроением! — Эйольф поучал Клеппа. И поучения его были словами человека, которому нечего сказать, но очень хочется. После беседы на драккаре хирдман решил что Клепп нуждается в его опеке, и держался рядом с ним. А еще рядом с Клеппом, а точнее, рядом с Алкиной, которая от Клеппа не отходила и на два шага, держался Айвен. А Хродвальд старался не отходить далеко от Айвена. Ярл делал это осторожно, стараясь не показывать другим. Если люди узнают, то могут подумать что ярл не верит в свою удачу.

Хродвальд верил в свою удачу. Ведь он один из тех кто остался в жив в его первом походе. И именно удача Хродвальда свела его со счастливчиком Айвеном. И сделала это ни раз, и ни два. Буквально носом ткнув в Айвена и его удачу, хоть тот и был под носом ярла всю его жизнь.

Что там говорил Айвен? Что он не верит в удачу? Так говорят только те, от которых она никогда не отворачивается.

Поэтому ярл держал рядом с собой Клеппа и Нарви, как самых преданных своих людей. И уж так получалось само, что Алкина и Айвен держались рядом с Клеппом.

Хродвальд сразу заметил, едва они ступили на землю, что Айвен стал ходить за Алкиной по пятам. Но времени подумать над этим у него пока не было.

Они высадились с драккара в самом истоке фьорда, вытащив драккар на берег прямо у прибрежного стадира. Оставив драккар под присмотром пяти человек. И под ответ с местного бонда, который владел стадиром. Стадир неприятно удивил Хродвальда. По всему выходило, что раньше тут жило больше людей, и держали в стадире куда больше скота. Чахлые поля истощились, это было понятно по тому, что в отдалении от стадира расчищались от камней новые. Но даже на вид, земля была плохой. Хродвальд подозревал что в окрестных лесах осталось мало дичи. Для жизни местным обитателям оставалось только море, но море слишком часто забирает рыбаков. Юркий и суетливый человек, бонд этого умирающего не добавил ничего к тому, что Хродвальд и остальные уже знали. Хродвальд решил что пойдет вглубь земли, к следующему ближайшему стадиру. Короткую дорогу ярл знал, ему рассказал её Торвальд. Местный бонд стал его отговаривать, говоря что кратчайшая дорога заросла, и сейчас все пользуются длинной. Хродвальд покивал. Пока ярл разговаривал с бондом, Нарви пошептался с местной кухаркой, и узнал что на короткой дороге уже давно исчезают люди. И потому по ней и перестали ходить. Но было это еще до дира, так что что бы не творилось на этой короткой дороге, это было не их дело. Теперь все ходят в обход, длинной дорогой, петляющей среди скал. Но если идти в обход, добираться до следующего стадира придется полдня. Надо ли говорить, что ярл решил идти коротким путем?