- Хватит! Взяла себя в руки и отработала, как обычно. Ты профи, Ирсен. Хватит делать вид, что эта работа случайность.

Через минуту я уже сидела перед зеркалом, а костюмер тряс нарядом.

- Всем доброе утро, - раздался такой знакомый, родной голос. Как глоток воды в пустыне. Как теплый ветер после зимней стужи.

Я зажмурилась, а когда открыла глаза, то увидела его в отражении.

- Уже заканчиваете? – спросил Гоша у визажиста, хотя смотрел прямо мне в глаза, не отрываясь.

- Да. Пять минут, Гош, - откликнулась девушка, которая накладывала мне на щеки румяна.

Фенов чуть заметно сморщился, постоял еще минуту, глазея на меня. Я – на него. Просто сил не было отвести глаза, не смотреть. Гоша. Мой Феникс. Все такой же красивый, мускулистый, разрисованный.  Разве что взгляд… Никогда он еще не смотрел на меня так. Словно я вырвала его сердце, оставив истекать кровью, словно предала, растоптала все, что у нас было.

Сглотнула.

Гоша отвел глаза, проговорил небрежно:

- Не спешите. Я пока свет настрою.

Вот вам и требовательный Феникс.

Я едва дышала, пока мастер дорисовывала мне лицо. Но ведь не умерла. Я встретилась с ним и осталась жива. Он не выволок меня, требуя объяснений. Вообще словно не вспомнил. Даже не поздоровался.

Кажется, он крепко на меня обижен. Что ж… имеет право, но… Он должен понять, а мне, похоже, придется объясниться. Лично. Потому что сбежать Гоша мне не даст. Так же, как и Алекс не позволил слиться.

И если от менеджера я могла попытаться удрать, то один взгляд Гоши, и у меня нет ни сил, ни желания покидать помещение.

Именно поэтому я тогда уехала, не прощаясь. Знала, не смогу оставить его по своей воле. Он всегда меня гипнотизировал, зомбировал.

- Дорогуша, сколько можно? Мастера нельзя заставлять ждать, - подгонял Алекс визажиста, когда та уже заканчивала колдовать с ресницами.

Девушка что-то невразумительно пробормотала в свое оправдание и отпустила меня через минуту. Меня нарядили с тогу цвета старой хвои, волосы оставили в первозданном беспорядке, лишь добавили объёма и закрепили лаком. Гоша уже закончил приготовления и тихо разговаривал с Альбиной, которая все так же курировала проект.

- Готова наша богиня, - громко оповестил мой менеджер всех присутствующих.

Фенов обернулся, снова сканируя меня горячим взглядом и опять без единого слова. Лишь кивнул в сторону освещенных стен, приглашая на позицию. Послушавшись и так же безмолвно исполнив его приказ, я заняла свое место. На секунду стало неловко, нахлынули старые комплексы, вернулась неуверенность и робость. Но едва Гоша направил на меня камеру и начал руководить съемкой, я словно очнулась. Вспомнив, с чего все началось, окунулась в жидкое блаженство сладкого диктата. Было так естественно. Просто и приятно слушаться его. Делать то, что он велел. Исполнять беспрекословно.

- Руки вверх, голову на бок. Глаза опустить. Губы мягче. Каплю улыбки. На меня смотри теперь…

И все в этом духе. Я словно танцевала, следуя его словам. Телом, взглядом, дыханием. Если с другими фотографами я научилась работать, исполнять, давать то, что они хотели, то с Гошей я просто жила, была собой. И кайфовала от этого. Даже возбуждалась. На мне не было белья, грудь мелькала из-под свободной тоги с запахом. Я научилась игнорировать свое внезапное обнажение. Голой не снималась, но часто создавались моменты во время съемок, когда было видно чуть больше, чем мне хотелось бы. В этом бизнесе этим никто не заморачивался. И я тоже стала относиться спокойно. Только не с Гошей. В его присутствии меня возбуждало то, что он видит, как соски приподнимают тонкий шел, как грудь мелькает, когда я двигаюсь. Мне нравилось это. Я не видела никого, кроме Феникса. И творила все это только для него. Словно в транс погрузилась. Мы были вдвоем, хоть и на виду у всех. Только мы.

Знаю, Гоша тоже это чувствовал. Он желал меня. Он был возбужден не меньше. Мы оба знали, чем закончится фотосессия. Я ни капли не удивилась, когда Фенов отложил камеру, повернулся к Эле и проговорил:

- Выпроводи всех вон. Я хочу остаться наедине с моделью.

- Выпроводи всех вон. Я хочу остаться наедине с моделью.

И тут же все замолчали. Разом. Одновременно. Резко. Только басы тяжёлого рока гремели теперь в студии. Мое сердце, казалось, застучало громче ударных, заглушая музыку.

-Боюсь, это невозможно, Гош, - ответила ему Эля, едва пришла в себя.

- Тогда я боюсь, что фотки выйдут отстойные. Я не вижу ее. Мне нужен контакт с моделью без левых людей вокруг. Вы нам мешаете.

- Мы можем вести себя тише.

- Это не поможет.

- Гош, при всем моем глубоком уважении…

- Бла-бла-бла, - перебил ее Феникс. – Эль, оставь эти реверансы и выгони всех нахрен уже.

Они мерились взглядами с минуту. Эля сдалась. Она покачала головой, что-то пробормотала себя под нос.

- Ладно. Черт с тобой, Фенов. Я тебе доверяю, хотя эти твои понты уже начинают напрягать.

- Это не понты, Эль. Я хочу, чтобы были отличные фотографии. И сделаю их, если ты будешь умничкой и организуешь мне тет-а-тет с Ирсен.

- Знаю, что сделаешь, - буркнула она и уже громче. - Так народ. Все идем пить кофе, есть пончики. Оставим художника с моделью. Все свободны. Алекс, ты с нами?

- Нет, - ответил за него Гоша. – Алекс тоже пойдет пить кофе.

Мой менеджер тут же подлетел к ним.

- Я останусь, - заявил он, вставая между мной и Фениксом. – Ирсен будет сниматься исключительно в моем присутствии. Это прописано в контракте. Никаких тет-а-тетов.

Гоша приподнял бровь, осматривая парня андрогинной внешности в яркой одежде. Феникс даже говорить ничего не стал, просто смотрел на моего Сашку, как пролетариат на буржуазию. Чертовски трогательно.

Похоже, Гоша собрался уже сказать что-то обидное и насмешливое, но я не позволила обижать человека, который так много и часто мне помогал. Алекс за эти несколько месяцев стал мне почти родным. Да, он нагловатый, надоедливый, иногда даже надменный, но он мой друг.

Положив ладонь ему на плечо, я примирительно пропищала:

- Это ничего, Алекс. Я согласна.

Он резко обернулся, уставился на меня, хмурясь. Уточнил:

- Уверена?

- Да.

- Ирсен, ты же…

Я помотала головой, прося его не продолжать. Больше не было сил тянуть. Едва Гоша заикнулся о том, чтобы все вышли, я только и думала, как бы поскорее они все свалили. Сашка, конечно, молодец. Очевидно, он сопоставил все и понял ,что нас с Феновым связывает… Много чего, кроме работы. Уверена, менеджер пытался меня защитить, но уже зря. Раньше надо было. Я, как крыса, услышавшая дудочку, уже встала в стойку, забыла о собственной безопасности и общем благе, которое обуславливало мое бегство и разлуку с Гошей.

- Все будет хорошо, дорогой, - пообещала я, чмокнув его в щеку, оставляя след помады.

Алекс сощурился, но спорить не стал.

Через минуту Эля прикрыла дверь с той стороны, а Гоша без лишней скромности тут же щелкнул замком. Пройдя к зеркалу, где меня гримировали, он вытащил несколько влажных салфеток, которые бросил мне.

- Лицо вытри, - приказал сухо.

Я прикусила губу от этого ледяного тона.

- Гош, я…

- просто вытри лицо, Ирсен, - перебил Фенов грубо.- Я видеть не могу эту посмертную маску из штукатурки.

Не оставалось ничего, как послушно стереть тон.

- Губы и глаза – тоже, - потребовал Феникс.

- Но…

- Никаких но!

Я затрепетала. Он был жутким и волнующим одновременно. Я боялась его до вибрации на кончиках пальцев, но и бежать не желала. Или не могла? Он, как рок. Мой фатум. Судьба. Благословение и проклятие. Как могла я находиться вдали столько времени? Почему не умерла? Ведь он мой воздух, мой наркотик, мое самое желанное лакомство. Он часть меня. Мое сердце. Моя душа. Мое счастье. Моя суть.

Находясь в каком-то трансе, пьяном угаре от его близости, я даже не замечала, что Гоша стал снимать, едва я стерла мейк-ап. Просто смотрела на него. А он – то на меня, то на экран камеры.