— Сейчас мы купим кофе и поесть.

— В два часа ночи?

— Мы же в аэропорту.

Однако они нашли лишь холодные сэндвичи, зато кофе был горячим. Они сели спиной к сонной девушке, обслужившей их с таким злым выражением лица, будто это лично они навязали ей ночную смену. Варя скинула куртку и закуталась в одеяло.

— Как настоящая туристка, — пытался пошутить Костя, но Варя не вняла шутке.

Тогда он предложил почистить зубы. Она покорно отправилась в туалет, но это тоже не помогло. Глаза слезились, нос заложило не на шутку, зато горло почти не першило. Варя приняла вторую таблетку, но ни она, ни сон в машине сил не вернули. Оставалось молиться, что их посадят на утренний рейс. Костя готов был купить новые билеты, только бы убраться из Румынии. Она уже тоже хотела домой. А лучше на необитаемый остров, подальше от Кости. Только там она сумеет забыть, как бежала без оглядки за волком, волком, не человеком… «Нет, нет!» — Варя мотала чугунной головой, боясь смотреть на отражение в зеркале. — «Это всё ребёнок, я не могла бросить ребёнка…»

Она вышла к Косте, забрала одеяло и хотела закинуть за спину рюкзак, но тот не отдал. Варя не стала настаивать и покорно поплелась к стойкам регистрации, где уселась посреди зала прямо на рюкзаки, чувствуя, что выглядит сейчас хуже бомжихи. Костя слишком долго общался с представителем авиакомпании, но в итоге поманил её к стойке, на которую возложил оба паспорта.

Варя надеялась уснуть в самолёте, но не получилось. Она жалела одеяло, которое Костя пристегнул к рюкзаку и сдал в багаж. Сам он сейчас спал, уткнувшись ей в плечо, и она надеялась, что не захрапит. Куда там! Его сон оказался таким крепким, что она с трудом растолкала его на посадку.

В Варшаве спала она, завладев двумя стульями и его коленями. В ресторан они не пошли. Желудок с трудом принял даже йогурт и чай. Костя тоже решил не насиловать себя кофеином. Он позвонил родителям узнать, встретят ли их в два часа. Мать обещала приехать.

— Я без цветов, — улыбнулась она Варе в Пулково. — У тебя всё равно нос заложен, и к счастью… Как ты вообще могла сидеть рядом с моим сыном?!

Она критически осмотрела Костю и покачала головой.

— Я могу на маршрутке.

— Да так уж и быть…

Он закинул рюкзаки в багажник красной «Вольво» и сел назад, уступив Варе пассажирское сиденье. Так даже лучше — меньше психовать будет из-за материнского вождения.

— Диплом готов? — спросила та с улыбкой.

Варя в ответ кивнула, и больше ничего.

— Мам, мы жутко устали… Отстань.

Они ехали молча недолго. Мать начала пересказывать новости. Хорошо, что не стала обсуждать побитую машину.

— Вы уверены, что не хотите к нам? — спросила она на половине пути. — У нас хотя бы ванная есть! Сколько можно жить в вашем курятнике? Теперь ни университет, ни библиотека не нужны! Снимите уже нормальную квартиру.

— Первый миллион заработаю и…

Мать наградила его злобным взглядом через зеркало заднего вида.

— Костя, у меня есть пара квартир на примете…

— Мать, отстань… И смени уже полосу!

— Не ты меня будешь учить ездить. Отец в бешенстве. Сколько раз он говорил тебе не гонять в горах…

— Я не гонял… Мать, там просто полный писец с дорогами… Как хорошо, что мы дома. Я вообще больше не хочу уезжать из Питера…

— Ну, ну…

Варя не вмешивалась в беседу. Она дышала ртом и то и дело протирала стекло. Муравейник жил привычной жизнью, но это уже был не её муравейник… Куда все эти люди спешат? Зачем?..

Костя не разрешил матери въезжать во двор и с облегчением вздохнул, когда «Вольво» развернулась и подмигнула им поворотником.

— Костя…

Он обернулся, чтобы забрать у Вари рюкзак, но она отступила на шаг.

— Я домой поеду, ладно? Ну… Я пошла… Не надо меня провожать.

— Варь, ты чего? — опешил Костя.

— У меня сопли…

Она вытащила из кармана набранные ещё в румынском туалете салфетки и высморкалась.

— Варь, ну я сейчас в аптеку схожу. И попрошу, чтобы соседи не шумели. Ну, ты поспишь…

Варя шмыгнула и подняла на него воспаленные глаза.

— Я позвоню. Пока.

Костя шагнул к ней, но Варя так быстро развернулась, что он получил по лицу концом скрюченного одеяла.

Нестерпимый запах остывающего кофе действовал на нервы, и Варя принялась выстукивать по столу нудный такт корпусом телефона и случайно попала в унисон с каблуками прошедшей мимо девушки. В вечернем гомоне она еле расслышала звонок и ответила быстро, не взглянув даже на номер звонившего.

— Где ты? Я тебя уже двадцать минут жду!

Из динамика послышалось растерянное:

— Варвара Павловна, это Маша…

— Ой, прости, — прикрыла глаза Варя, радуясь, что не выдала в запале заготовленный для Кости эпитет! — Как экзамен?

— Сдала! Потому и звоню! Вы лучшая!

Варя отложила телефон и отпила кофе. Нет, она не лучшая. Ей просто нужны были деньги, вот она и выкладывалась на уроках по полной, чтобы её посоветовали другим страждущим хороших оценок. Где он? Где этот идиот?! Она уже потянулась к телефону, как он плюхнулся на стул по другую сторону столика.

— Прости, везде заторы… Лучше б я пешком пошёл.

— Не мог написать? В эсэмэсках я тебя пока не заблокировала, но всё близится к тому. Блин, что за духота! У них кондей вообще не пашет, что ли?

Варя схватила со стола меню и начала обмахиваться.

— Ты кофе будешь? — спросила она, поняв, что Костя читает меню, которым она прикрыла раскрасневшееся лицо.

— Если только твой. Он уже остыл.

Она придвинула к нему чашку.

— Заказать тебе новый? Может, фраппучино?

— Нет, у меня горло заболит. А летом болеть не комильфо.

— Да, да, конечно, — закивал Костя, отхлебнув из её чашки.

Он явно бежал. Футболка успела взмокнуть в верных местах.

— Особенно перед поездкой в Румынию? — усмехнулся он.

Хорошо, что придурок забрал кофе и не заказал для неё новый. Она б сейчас точно поперхнулась.

— Откуда ты знаешь?

Хотя она уже почти знала ответ, и верно угадала:

— Из проверенных источников. Твоя мать сказала.

— Б… — и Варя выругалась. — Дура! Просила ж молчать!

Костя перегнулся через стол, и Варе пришлось откинуться на спинку стула, чтобы не встретиться с ним носом.

— А я б всё равно узнал, — перешёл он на шёпот. — Я за тобой слежу.

— Интересно, зачем?

От неприятной близости Варя аж передёрнула плечами. Но Костя не думал возвращаться на стул.

— В целях общественной безопасности, — продолжал он шептать. — Страшно, когда по городу разгуливает бешеная волчица.

Он успел отстраниться, и её рука поймала воздух.

— Хватит! — перешёл он на обычный тон. — Мелодраму оставь для отечественных сериалов. Может, тебе вместо репетиторства заняться сценариями?!

Варя сжала губы, чтобы промолчать. Как хорошо, что здесь шумно — за соседними столиками Костин бред не услышат. Хотя недостаточно шумно, чтобы самой его не слышать.

— Ладно, к делу, — тон его действительно стал деловым. — В сценарии можешь написать, что этот идиот пришёл на посадку последним, чтобы она его не заметила. Он понимал, что она может психануть и выкинуть посадочный талон, а после взлёта она никуда уже не денется. Но я не он, я говорю тебе заранее, что купил билет на тот же рейс. Если ты поменяешь свой, я сделаю то же самое. Так что у тебя останется лишь один вариант — не лететь в Бухарест совсем.

Плюнуть бы ему в лицо, да только во рту сделалось абсолютно сухо.

— Что тебе от меня нужно? Мы расстались полгода назад. И ты знаешь главную причину разрыва.

Костя моргнул, и Варя поняла, что наступила на правильную мозоль.

— А я думаю, что причина совсем не в этом. Как и самой поездки. Причина та же, что и у меня. Мы оба должны закрыть… Вернее, захлопнуть эту дверь, чтобы она не мешала нам идти дальше. Вместе или врозь — это уже второй вопрос. Я тоже переживаю и тоже…