— Что ты делаешь? — едва слышно спросил он. — Я давал тебе время убежать. Почему ты осталась подле меня?

Варя отпрянула и плюхнулась в снег. Ребёнок так и не разжал челюсти, и полетел бы следом, если бы Богдан не подхватил его под живот. Варя потянулась за ним, и Богдан просунул палец в рот сына, чтобы разжать челюсти.

— Беги! — выдохнул Богдан ей в лицо. — Беги! Теперь ты точно знаешь, кто я. Беги!

Она осталась на месте, не в силах отвести взгляда от его лица, и даже не дёрнулась, когда рука румына оказалась в её кармане, а потом на лице, но у него вместо снега был лук. Глаза защипало нещадно. Она схватила снег, но до лица не донесла. Богдан ударил её по рукам, а потом толкнул так, что она завалилась на бок.

— Беги, я сказал! Я могу потерять над собой контроль! Беги!

Варя вскочила на ноги и побежала наугад, не в силах разлепить глаз. Почти сразу споткнулась и, упав, умылась снегом, наплевав на приказ Богдана. Перед глазами всё плыло, и продолжал крутиться волчий хвост, потому уйти она не могла. Варя выдохнула и развернулась. Богдан уже поднялся, но скрючился под весом ребёнка. Он сильно ранен, теперь Варя не сомневалась в этом. Она пошла к нему и протянула руки, чтобы забрать ребёнка, но тот лишь сильнее прижал сына к груди и уткнулся носом в его макушку. Прячет глаза, догадалась Варя и озвучила просьбу отдать ребёнка.

— Неужели ты не понимаешь, что я монстр? — едва слышно проговорил румын.

— Я ничего не понимаю. Я ничего не смогу понять. Отдайте мне Костю.

— Я не знаю, куда он делся. Я говорил тебе правду.

— Отдайте сына! — заорала она, поразившись силе собственного голоса.

— Никогда! Только он держит меня в жизни, больше ничто… Он — моя последняя связь с реальностью…

— Вы ранены, отдайте…

— УХоди! Я не знаю, куда посылаю тебя без машины… Я знаю, где она, но я отдал ключи Анне.

— Она жива?! — ещё громче закричала Варя.

— Когда я отдавал их, была жива. Сейчас я не знаю, ни где Константин, ни где она. И ты, если хочешь остаться в живых, уходи… Отец попытается добить меня и сына. Станешь у него на пути, убьёт и тебя, ты уже могла бы это понять. Уходи!

— Куда?! Я босиком, в одной кофте. Куда вы меня гоните?

— В жизнь, дура! Я гоню тебя обратно в жизнь. Со мной тебя ждёт смерть. Я проклинаю себя за то, что сделал с Анной. Я не желаю обрекать теперь тебя.!&оди! Хоть в тот же дом, не стой со мной рядом, и Михей тебя не тронет. И если я чудом останусь в живых и буду всё ещё человеком, я помогу тебе вернуться к людям, даю тебе слово. Но сейчас уходи!

Он махнул рукой, отсылая её прочь, и чуть не выронил ребёнка. Варя подхватила мальчика, хотя ей и пришлось для этого рухнуть перед румыном на колени.

— Пока я не пойму, что вы в безопасности…

— Ты что, совсем дура…

Но договорить он не успел. Ребёнок упал на руки Вари, а на месте Богдана в миг оказался волк. На этот раз она не вздрогнула. Даже от выстрела. Волк метнулся прочь, оставляя за собой кровавый след, но слабый, и Варя поняла, что Михей промахнулся. Но думала она об этом уже на бегу. Маленький Костя снова ничего не весил. Она скатилась вниз, точно по горке и, лишь упав в снег, поняла, что стояла на крыше занесённого снегом сарайчика. Ручки нет, и потому Варя навалилась на дверь плечом. Дверь поддалась наполовину. Изнутри её что-то держало, и пришлось протискиваться бочком, вжав в себя ребёнка, а потом на ощупь протискиваться в дальний угол, не думая, на что наступает.

Свободных рук не осталось, одной она держала ребёнка, другой затыкала ему рот. Если волку удалось убежать, то Михей пойдёт по её следам за внуком. Бедный волчонок. Бедный… В волчьем обличье он бы побежал за отцом, а человеком не в состоянии сделать даже одного шага. Волки. Оборотни. Варя зажмурилась, желая открыть глаза в питерской квартире. Но реальность дала о себе знать хрустом снега. Она крепче закрыла ребёнку рот и перестала дышать сама. Но Михей не прошёл мимо. Шаги замерли у двери сарая.

— Это я.

Варя выдохнула и убрала ладонь с детского рта. Мальчик тут же завыл, но Богдан не спешил открывать дверь. Тогда Варя сама отодвинула её и просунула руку, но та уткнулась в горячий нос. За дверью стоял волк. Как же он говорил с ней? Как? Она налегла на дверь, и теперь та сдвинулась в другую сторону. Волк отпрыгнул на сугроб, позволяя Варе пройти.

— Пошли домой, — бросила она ему и подсадила ребёнка к самому плечу.

Хотелось спросить про Михея, но кто ей ответит? Наверное, ей послышались слова, потому что если бы волк умел общаться с ней мысленно, то сказал бы что- то и сейчас, а не только хрипел. Она оглянулась, проверяя нет ли где сумасшедшего охотника, то тут же получила под колено мордой. Она обернулась и не удержалась, чтобы не потрепать зверя за ухом.

— Поняла, путь свободен.

Она тут же почувствовала, как болят ноги и хотела бы побежать, но поняла, что волк едва переставляет лапы, и примерилась к его шагу. Дома она опустила ребёнка на шкуру, где разлёгся раненый волк. Она перевернула волка на спину, чтобы убедиться, что это нож, а не пулевое ранение. Михей слишком слеп, чтобы попасть в бегущую мишень.

— Сейчас, сейчас…

Она потрепала за ухом обоих и пошла в кухню. Кормить она их не собиралась, потому что понятия не имела, что они в состоянии съесть, а у самой голода не было и в помине. Живот крутило лишь от страха, но она заставила себя думать только о делах насущных. Она схватила из-под печки дров и коры и сложила как могла в камин. Волк зализывал рану, но при её приближении, приподнял голову и внимательно смотрел на то, что она делает.

— Сделай тогда сам! — выпалила она, когда зверь зарычал. — Или молчи!

Она схватила из корзины спички и подпалила конец коры. Когда дрова занялись, волк подполз к ней и лизнул руку.

— Можешь не благодарить.

Но волк всё равно положил голову ей на колени, и она провела рукой до самого хвоста. Зверь тяжело вздохнул и сильнее вжался мордой ей в колено, но гладить его оказалось некогда, потому что под другую руку подполз мальчик и заскулил.

— Я не знаю, что делать, — произнесла Варя вслух, но не получила никакого ответа.

Она начала гладить обоих, и если ребёнок, скрючившись в тепле уснул, то волк продолжал лежать с открытыми глазами.

— Может, кочергой тебя огреть, а?

Такое предложение ему не понравилось, и он зарычал.

— Стань тогда сам обратно человеком.

Волк снова тяжело вздохнул, и глаза его заблестели.

— Ну покажи мне, что делать. Чего ты разлёгся здесь?!

Волк вскочил, зарычал, но потом поджал хвост и ткнулся носом в спящего ребёнка.

— Куда мне его отнести?

Волк заковылял к лестнице. Варя подняла ребёнка и пошла следом, дожидаясь на каждой ступеньке, пока волк вскочит на следующую. В коридоре он остановился подле одной из дверей и завыл. Варя толкнула её. Заперта. Волк тоже попытался напрыгнуть на ручку.

— Ключ нужен, — нагнулась к нему Варя и опустила ребёнка на пол.

Волк заковылял обратно к лестнице. Варя пошла следом и снова ждала его на каждой ступеньке. Он подошёл к вешалке и стал тыкаться мордой в старые башмаки. Варя просунула в один руку и вынула ключ.

— Конспиратор хренов, — сказала она вслух и, когда волк зарычал, дала ему легонько по морде.

Тот сразу стих и потащился к лестнице.

— Лежи здесь и зализывай раны! — Варя указала рукой на шкуру, взяла с кухни керосинку, зажгла её и пошла наверх.

Дверь поддалась легко, и Варя обрадовалась, что не подняла с пола ребёнка. Она не сразу сообразила, что в комнате не волки, а чучела. И не закричала лишь потому, что жутко испугалась. Сейчас она привалилась к косяку и прикрыла глаза, а потом освободила колыбель от чучела и внесла в комнату спящего ребёнка. Свернувшись калачиком, он легко в ней уместился. Она нашла одеяло и укрыла его, но только хотела выйти, как ребёнок заскулил. Она бросилась к колыбели, но мальчик снова мирно спал. Тогда она схватила ещё одно одеяло укутать ноги и присела у колыбели, чтобы убедиться, что мальчик больше не проснётся. Сидела она недолго, скоро съехала на пол и уснула.