Ну, вот и разобрались. Гермиона теперь официально ненавидела Сисели Сандерс.

***

Она остановилась у своей двери и подняла палочку, управляя сложными отпирающими чарами. Сквозь ее защиту никто не проходил, в этом она была уверена. Если бы кто-то пытался открыть дверь или окна, она бы ощутила безошибочное покалывание на коже.

Но это не помешало ей быть абсолютно уверенной, что будущая версия Драко Малфоя находится внутри. Интуиция это или логическая дедукция, но в ее голове не было сомнений.

Гермиона переступила порог, быстро запирая за собой дверь, а затем взмахнула рукой, приглушая свет.

Она прищурилась, глядя на мужчину, который во всем своем самодовольстве сидел на ее диване и пил ее огневиски. И это ее книга лежала у него на коленях, и ее кот свернулся клубочком рядом с ним. Бросив сумку на стол и сняв мантию, она встала перед ним.

Наконец, по прошествии раздражающе долгой минуты Малфой поднял глаза и встретился с ней взглядом, склонив голову набок.

— О, дорогая! Ты дома.

========== Глава 3 ==========

— О, дорогая! Ты дома, — фирменная ухмылка Малфоя, казалось, растянулась шире, когда Гермиона зашла в гостиную и чопорно уселась напротив него.

Она изогнула бровь, глядя на Малфоя. От его самодовольной позы у нее сводило зубы.

— Снаружи меня поджидала Невыразимая Сандерс. Она почти поднялась в квартиру в поисках тебя. Интересно, что бы ты тогда делал?

Малфой фыркнул, захлопнул книгу на коленях и наклонился к ней.

— Ты забываешь, как хорошо я тебя знаю, Грейнджер. Черта с два ты пустишь эту женщину в свою квартиру, потому что я знаю, ты и сама чувствуешь, что от нее нельзя ждать ничего хорошего.

— Как ты сюда попал?

— Портключ.

Гермиона неодобрительно нахмурилась.

— Ага. И откуда у тебя портключ в мою квартиру?

— Ты моя жена. Мы все еще живем здесь — по крайней мере, иногда.

— Мы живем в этой маленькой квартирке… вместе?

Малфой усмехнулся, сверкнув глазами.

— Как и подобает супругам. Я хотел дом побольше, но ты настаивала, что нам не нужно много места.

— Значит, я выиграла? — Гермиона улыбнулась, вызывающе дернув бровью.

— Нам удалось договориться. Мы оставили эту крохотную бесполезную квартирку и купили летний домик во Франции. Хотя термин «домик» не совсем подходит — он довольно большой, — сказал Малфой так, будто размышлял сам с собой.

Гермиона потирала виски от нарастающей мигрени и мысленно просила у Вселенной терпения.

— Почему бы тебе не начать с самого начала. И на этот раз серьезно.

Малфой помрачнел и, поморщившись, допил остатки огневиски.

— В будущем ты не пьешь дешевое спиртное, и тебе следует подумать о том, чтобы обзавестись этой привычкой как можно раньше, — замолчав, Малфой устало провел рукой по лицу и устроился поудобней на своем месте. — Ладно, ну что ж, я из будущего.

— Как ты уже упоминал, Малфой, — она вздохнула, быстро теряя терпение. — Меня интересует все остальное.

Прочистив горло, Малфой налил две порции огневиски и подтолкнул один из стаканов к ней через стол.

— Мне немного странно… видеть тебя такой.

— Молодой? — съязвила Гермиона, отпивая обжигающий напиток.

— Здоровой.

Чувство беспокойства костью застряло в горле, когда Гермиона взглянула на него. Серые глаза впились в нее, и какое-то время она не знала, что сказать, глядя на его серьезное выражение лица и сжатую челюсть.

— Я… я больна?

— Проклята, вообще-то. Вот почему я здесь. И все случилось в самый неподходящий момент, очень подозрительно, как по мне. Вот ты собираешься объявить о своей кандидатуре на пост нового Министра Магии, а вот… — Малфой глубоко вздохнул и потер рукой щетину на лице, — все разом полетело к черту.

— Министр Магии? — еле выговорила она от восторга. Она? Баллотируется на пост Министра Магии?

— Конечно, я пристрастен — я же твой муж — но у тебя все шансы победить, любимая. Но это проклятие… тебе становится хуже. Мы понятия не имеем, что именно это за проклятие, и как его наложили, с тех пор как тебе стало плохо во время ужина с Тео и Гарри…

— НоттПотт до сих пор вместе? — с надеждой спросила Гермиона, рассеянно наклоняясь вперед. В какой-то момент она, должно быть, начала верить в этот безумный рассказ.

Малфой кивнул, усмехнувшись. Он возился со своим обручальным кольцом, прокручивал его на безымянном пальце, глядя на нее; она была очарована этим простым жестом.

— Прошлой весной они отметили восемнадцатую годовщину свадьбы, на год больше, чем у нас.

— Мы — то есть мы с тобой — женаты семнадцать лет? И не поубивали друг друга?

Малфой снова засмеялся странным, но восхитительно глубоким смехом, и она не могла припомнить, чтобы слышала его раньше.

— Несколько раз мы были к этому близки, но пока мы оба очень даже живы.

Гермиона нахмурились, сбросила туфли и по-кошачьи поджала ноги, отпивая из стакана.

— Мы любим друг друга? Или это какой-то брак по расчету?

Ухмылка медленно растянулась на его губах, пока его глаза изучали ее ковер, он еще раз прокрутил кольцо.

— Мы любим друг друга… очень сильно.

— Кажется невозможным.

— Вовсе нет, — он медленно выдохнул, расправляя плечи.

Огневиски успокоил ее нервы, и она какое-то время рассматривала его. Малфой и сейчас в свои двадцать три был невероятно привлекателен, но Мерлин, если прибавить ему еще два десятка лет, этот мужчина был просто неотразим.

— Где мы поженились?

— В винограднике на юге Франции, — прикрыв глаза, он окунулся в воспоминания. — Ты оставила свои кудри распущенными, как мне нравится, и твое платье было самой сногсшибательной вещью, которую ты когда-либо носила: оно открывало вид на твои веснушки на плечах и ту маленькую родинку на шее, которые я так люблю.

В ней бурлили незнакомые эмоции — он говорил о ней, как если бы она была солнцем, и весь его мир вращался вокруг нее.

— Какой чай я люблю?

— С молоком перед работой, с молоком и чайной ложкой меда, когда пьешь чай с друзьями.

— Любимая книга?

— Маггловская или волшебная?

— Маггло…

— «Гордость и предубеждение», — перебил он ее, ухмыляясь. — Что касается волшебной? Ты скажешь «История Хогвартса», но это не так, это просто книга, которую ты читала больше всего. Твоя любимая — «Всеобъемлющая история Магглорожденных». Я купил ее тебе на Рождество, в наш первый год вместе, и она тебе очень понравилась. Ты все еще хранишь ее на прикроватной тумбочке.

Она сглотнула и сосредоточила на нем взгляд, чувствуя это магнитное притяжение между ними.

— Где мы впервые поцеловались?

Еще одна ухмылка.

— «Дырявый котел» в твой двадцать первый день рождения. После этого потребовалось несколько лет, чтобы ты дала мне реальный шанс. Мы поцеловались во второй раз на нашем первом свидании. Я организовал нам пикник в летнем доме Малфоев во Франции, — он замолчал на мгновение, улыбнувшись при воспоминании. — Ты выпила слишком много вина, забралась ко мне на колени и целовала до потери пульса.

— Малфой! — предупредила она, кончики ее ушей горели от смущения.

Его легкий смех прогнал всякий стыд, и она заметила, что тоже улыбается. Ей все больше нравилась эта версия Малфоя.

— Нет, правда, — он пожал плечами, усмехаясь. — Я могу ответить практически на любой твой вопрос, любимая. Ты спишь на боку и храпишь, когда измотана. Рождество ты любишь проводить, свернувшись калачиком в моих объятиях, читая вслух «Ночь перед Рождеством» и попивая горячий шоколад с тающей внутри леденцовой тросточкой. Когда ты сердишься, ты зовешь меня Малфоем и любишь припоминать тот случай, когда я нажрался до безобразия с парнями на их мальчишнике, и какая-то девушка написала номер свого камина на моей руке, хотя все могут подтвердить, что я не делал ничего неподобающего.

Она вдруг почувствовала неожиданный укол ревности.

— Что ж, если ты позволил другой женщине подойти к тебе достаточно близко, чтобы она могла написать что-то на твоем теле, ты определенно виноват.