Отрывки воспоминаний о той ночи, когда она была здесь на пятом курсе, вспыхнули в сознании, и фантомная боль давно исцеленного проклятия обожгла ее бок. Сердце бешено стучало, и она чувствовала, как ладони становятся влажными.

Маленькая часть ее задавалась вопросом, слышали ли о ней в Отделе Тайн и, может, хотели предложить ей работу. Хотя это казалось маловероятным, учитывая, что ее резюме состояло лишь из впечатляющего списка образовательных достижений и похвал, за которым следовали несколько лет сидения за исследовательским столом.

Остановившись перед большими дверями, она задержала дыхание и подняла руку, чтобы постучать по двери без ручки, но прежде, чем ее кулак коснулся поверхности, двери распахнулись. Она испуганно ахнула, но быстро пришла в себя, поправила юбку и гордо подняла подбородок.

За высоким столом сидела дряхлая женщина с глубокими морщинами на лице и пигментными пятнами на светлой коже. Ее очки сидели низко на переносице, и она даже не потрудилась оторвать взгляд от того, что так внимательно просматривала на своем столе.

После нескольких долгих секунд тишины Гермиона открыла рот, чтобы представиться, но секретарь опередила ее, именно в этот момент решив заговорить.

— Мисс Грейнджер, я полагаю.

Прочистив горло, Гермиона энергично кивнула.

— Да. Я здесь, чтобы встретиться с…

— Невыразимой Сандерс, — перебила она хриплым голосом. — Присаживайтесь. Она скоро выйдет.

С возмущенным вздохом Гермиона пересекла комнату и чинно села на один из четырех стульев.

Она ждала, казалось, около получаса, и ее раздражение успело смениться яростью, когда дверь наконец распахнулась.

Невыразимая Сандерс не была новичком в Министерстве. Она была главой отдела, и хотя ее работа носила секретный характер, ее всегда видели в разных подразделениях.

Честно говоря, ведьму было сложно не заметить. Она выглядела сногсшибательно: высокая и статная, с кожей глубокого шоколадного оттенка и высокими скулами. Мало того, что она была необычайно хороша в своем деле и обладала абсолютным влиянием на Визенгамот, она также была красивой и уравновешенной женщиной. Проще говоря: она была всем тем, чем не была Гермиона.

— Мисс Грейнджер, — просияла Невыразимая Сандерс, яркая улыбка сильно выделялась на ее черной коже, — добро пожаловать в Отдел Тайн. Хотя, по слухам, это не первый Ваш раз, — она подняла идеально изогнутую бровь и заговорщицки улыбнулась.

— Невыразимая Сандерс, — Гермиона официально поздоровалась, вставая, чтобы пожать женщине руку.

— Ох, прошу, — она улыбнулась, махнув рукой, — зовите меня Сисели. Бьюсь об заклад, Вам интересно, почему мы вызвали Вас в недра Министерства в этот прекрасный вторник.

Сисели повернулась, ее мантия величественно колыхалась при каждом движении, и жестом велела Гермионе следовать за ней.

— Можно и так сказать.

Они остановились прямо перед входом в тот самый зал, где, как знала Гермиона, находятся двери в различные комнаты Отдела тайн. Сисели озабоченно покачала головой.

— Чуть не забыла. Прежде чем Вы сможете войти и узнать о деле, по которому мы Вас вызвали, мне нужно, чтобы Вы дали обет секретности. Обычно мы здесь не используем Непреложный обет, так что не беспокойтесь! Однако эта клятва лишит Вас дара речи, если Вы попытаетесь раскрыть конфиденциальную информацию без надлежащего разрешения.

Заметив, что Гермиона задумалась, Сисели быстро добавила:

— Стандартная процедура, и мне придется настоять на том, чтобы Вы согласились, потому что, боюсь, мы не сможем добиться прогресса в этом деле без Вас.

Гермиона взглянула на дверь. Хотя перспектива хранить секретность казалась перебором, ей отчаянно хотелось узнать, какие секреты таились за этой дверью. Несмотря на ее внутренние дебаты, в конце концов любопытство победило, когда она протянула свою «рабочую» руку главе Отдела, и они обхватили пальцами предплечья друг друга.

— Гермиона Грейнджер, клянетесь ли Вы, что подробности, как явные, так и подразумеваемые, этого дела будут рассматриваться с максимальной конфиденциальностью?

— Клянусь.

— Клянетесь ли вы хранить в тайне любую информацию, полученную во время Вашего пребывания в Отделе Тайн Министерства, от кого-либо, кроме лиц, имеющих непосредственное отношение к делу, и тех, кто получил надлежащее разрешение?

— Клянусь.

— Понимаете ли вы, что этот обет является обязательным магическим контрактом, и его разрыв приведет к судебному разбирательству по установлению вины с возможным заключением в Азкабан?

Гермиона сглотнула. С ней не поделились этой информацией, но… назвался бумслангом — полезай в котел, подумала она.

— Понимаю.

Тонкие серебристые потоки магии обвили их руки и предплечья. Она почувствовала, как магия переплетается с ее собственной, и так же внезапно, как появилась, она исчезла. Сисели широко улыбнулась ей в ответ.

— Спасибо, Гермиона. А сейчас, — без лишнего шума они вошли в небольшой круглый зал с закрытыми дверьми по всему периметру, — Что Вы знаете о Магии Времени?

Ее щеки залил глубокий румянец, а глаза Гермионы округлились. Она почти могла почувствовать на груди вес маховика времени, который носила много лет назад.

— Немного.

Они не медлили, поскольку двери быстро вращались по комнате, и остановились перед дверью с руной времени, высеченной на камне.

— Не скромничайте, мисс Грейнджер! Мы все знаем о том, как Вы злоупотребляли временем на третьем курсе. Нам также известны последствия вашего вопиющего игнорирования Законов Времени в отношении судьбы не только Сириуса Блэка, но и… как там звали эту птичку?

Гермиона только и смогла пискнуть:

— Клювокрыл.

— Ах, да! Этот непослушный, паршивый гиппогриф. Что ж, не беспокойтесь об этом сейчас. Мы вряд ли сможем привлечь Вас к ответственности сейчас за пренебрежение Законами Времени, поскольку Вы были несовершеннолетней. Вашего директора, с другой стороны… — Сисели, щелкнув языком, подошла к Комнате времени, и дверь тут же распахнулась.

Гермиона бывала здесь раньше; хотя после битвы все здесь выглядело немного иначе. На полках по-прежнему лежали волшебные устройства времени всех форм и размеров, и свет все так же сиял по всей комнате, очаровывая ее, пока она шла вдоль стеллажей.

— В 1800-х годах Отдел Тайн изучал путешествия во времени более девяти лет. За это время одна Невыразимая Элоиз Минтамбл стала причиной череды катастрофических событий. Вы о ней слышали?

Гермиона рассеянно кивнула, ее взгляд зацепился за светящийся кувшин в дальнем конце комнаты.

— Так вот, Элоиз Минтамбл отправилась в 1400-е годы. Она застряла там на пять дней, а когда вернулась, ее тело состарилось на пять веков. Десятки ее предков перестали существовать, просто исчезли, будто совсем не рождались. Министерству стоило больших трудов замять этот скандал, и с тех пор Законы Времени строго соблюдались.

Сисели замолчала, давая Гермионе время осознать все величие этой комнаты.

— Мы все еще изучаем магические артефакты и то, как время влияет на магических существ и тому подобное, но путешествия во времени запрещены даже в этом Отделе. Мы понятия не имеем, какие последствия для настоящего может иметь что-то настолько маленькое, как чих в прошлом или будущем.

В углу комнаты появилась дверь. Холодная рука Сисели коснулась Гермионы, привлекая ее внимание, она ласково улыбнулась и жестом пригласила ее войти.

— Все это ужасно увлекательно, — честно сказала Гермиона. — Я только не понимаю, какое отношение все это имеет ко мне.

В следующей комнате было намного прохладнее, и в ней был гигантский ров, похожий на тот, что Гермиона видела несколько лет назад в Комнате Смерти. Посередине вырисовывалась огромная грубая арка со стекающей вниз к каменному полу золотистой магией.

— Что, во имя Морганы, это такое? — Гермиона побледнела, шагнув вперед, и ощутив колебания магии в воздухе вокруг них. Эта магия была древней и могущественной, глубоко проникшая в стены и пол.