- Ишь ты... Вот только Васька-то не мой, а уже почти твой, - беззлобно захохотал Матвей Борисович. - Ну ладно, ладно, не сердись. И не реви больше, а отца своего послушай. Ты же знаешь, что Василек чудище поборол, деревню нашу от проклятия спас?
- Ну и что! А зато Миханька...
- Не перебивай отца! - Осадил ее купец. - Сдался тебе этот пасечник, тоже мне принца нашла. Ты лучше дальше слушай, да пальцы загибай. Первое -- по царскому приказу тому, кто нечисть сможет одолеть вознаграждение положено, мне Тимофей Федорович сказал. Хотели мы с ним поначалу часть той деньги за собой удержать -- за стол праздничный там, вилы опять же... да не важно уже. А важно то, что от градоначальника весть пришла, а это уже дело серьезное -- будет у Васьки и статус, и власть, и жизнь городская, а не просто копеечка. Ну что, хватает пальцев на руке? Тогда еще одно. Вестовой при мне старосте сказал, что градоначальник донесение о добром молодце, нечисть поборовшем, к самому царскому двору отправил. А там, чем черт не шутит, глядишь и до столицы пастушок наш доберется. Вот и думай, девка, хочешь ли ты замуж за пасечника своего и всю жизнь комаров Гнилушкинских кормить, когда у тебя под боком такой удалой молодец есть? Сейчас решай, как парень до города доберется -- там свои охочии найдутся. Знаю я тех баб, как вцепятся... Эх... - договаривать Матвей Борисович не стал, только тяжело вздохнул и задумался о чем-то своем.
Любаша прекратила рыдать и даже больше не хлюпала носом, а заинтересованно разглядывала каждый согнутый пальчик на своей пухленькой ладошке.
Со двора Матвея Борисовича доносились громкие, веселые голоса. Когда Кирка подходила к забору, из незапертой калитки на улицу вывалилась орава ребятни. Девушка успела ухватить одного сорванца за руку.
- А что там за шум? - Кивнула она в сторону терема.
- Любашку сватают! Там и староста наш, и хранитель даже из Вороничей приехал, и полный терем гостей. Да пусти уже! - Крикнул мальчишка, вырвался и сломя голову побежал догонять товарищей.
- Вон оно что, - улыбнулась Кирка и направилась в дом.
- Кирка? А ты чего тут? - Удивился Онисим, столкнувшись с девушкой в сенях.
- К Васильку я. А что тут за веселье? Никак смотрины у Любаши? - За спинами собравшихся людей она смогла разглядеть дочь купца в парчовом сарафане, расшитом жемчугом и золотой нитью, и в не менее богато украшенном кокошнике.
- Ох, и красота, глаз не оторвать! - Искренне восхитилась девушка. - А что же Миханька рассказывал, что только в будущем году свататься будет?
Впереди стоящий парень обернулся. Кирка удивлено ойкнула, узнав в нем предполагаемого жениха.
- Это потому, Кирка, что не я сватаюсь. - На лице Миханьки заходили желваки.
- Как же это...
- Что это у тебя? - Парень быстрым кивком указал на сверток в руках девушки.
Кирка смущенно улыбнулась.
- Дядь Онисим, ты позови мне Василька.
Поверенный старосты тоже теперь заметил вышитую рубаху и озадаченно потер ладонью шрам на носу. Он намеревался уже подхватить Кирку под руку и вывести во двор, но Миханька его опередил.
- А чего его звать, когда он и так здесь? Васька! Эй, Васька! - Громко выкрикнул парень.
- Ну чего тебе? Угомонись уже окаянный. Не мешай счастью чужому! - Рявкнула в ответ Марфа.
- Да разве же я мешаю? Совсем наоборот, - ощерился Миханька. - Тут, Марфа Харитоновна, у Василия Игнатовича, как оказалось, еще одна невеста есть. Стоит, позвать жениха стесняется. Вот я и помогаю, счастью-то.
Шум в избе разом стих. Гости все как один повернулись в сторону ухмыляющегося парня.
- А ну, народ, расступись! Дай невесте на жениха поглядеть.
Девушка непонимающе посмотрела на Миханьку. Но люди действительно потеснились, освобождая ей обзор на дальнюю часть комнаты, где чуть в стороне от Любаши стоял Василек. Будто маковые цветы в пшеничном поле, красовалась на пастушке алая рубаха в золотых узорах.
Кирка так и застыла.
Василек тем временем, не зная куда деться, попятился ближе к матери. Любаша же, хлопая красивыми голубыми глазами, уставилась на нежданную гостью как на снег посреди лета.
- Это что еще за невеста такая? - Первой, поставив руки в боки, откликнулась Марфа. - Ты что, девка, белены объелась? Кто тебя сватать приходил?! Вот уж гляньте на нее, навыдумывала! И не стыдно?
Желчные слова женщины вывели Киру из ступора.
- Как же "навыдумывала"? Он сам ведь мне обещал. Василек, что же ты молчишь?
Парень потупил взгляд в пол, не собираясь ничего отвечать.
- Я же тебя от чудища спасла. Я же из-за тебя... Ты ведь сам говорил, Василек!
- Брехня! Вся деревня знает, что это мой сынок нечисть поборол! - Перешла на визг Марфа. - Да вы гляньте, гляньте, люди добрые, ай-ай, ведь врет и не краснеет. Гнать таких из Гнилушек надо! Поганой метлой гнать, чтоб другим неповадно было!
- Не вру я. Василек, скажи им как взаправду все было!
Все перевели взор на жениха, но тот тянул с ответом. Марфа дернула сына за рукав.
- Я чудище победил. Вилами, - не подымая взгляда от пола промямлил парень.
- Вот! Слышали? А эту врушку вон из деревни!
Возникла пауза. Народец растеряно перешептывался, а Кирка не могла больше сказать ни слова. Она стояла и смотрела на прячущего глаза парня. И мерещилось ей, будто у ног Василька сидит Игренька... а с нарядной рубахи парня на светлую кошачью шерстку стекает алая кровь.
