— Часто позволяете ему делать из себя пустое место?
Вельд заметно стиснул зубы — скулы его еще больше очертились, и теперь по форме напоминали квадрат. Себастьян выгнул бровь, пододвигая ближе лежащий телефон, еще сохранивший немного зарядки.
— А Вы своему начальнику — нет? — По тишине, что стала ему ответом, догадаться было не сложно. Вельд безрадостно ухмыльнулся. — Тогда и не делайте из меня дурака.
Эхт не нашел ответа. И действительно — не ему было поучать других в работе, потому что сам он, стоило Бергу открыть рот в его присутствии, тут же строил из себя вазу или любой другой предмет интерьера, лишь бы не распалить и без того бушующее пламя в глазах начальника.
— Машину долго чинить? — спросил он по итогу, вертя в руках телефон.
— Долго, — только и ответил Вельд, подсовывая ему уже знакомый титульный лист. — Подпишите и не мешайтесь.
Наружу Себастьян вышел в совершенно растрепанных чувствах и с чемоданами наперевес. То, что вылетело из коробки в момент аварии, чудом удалось собрать по салону с наименьшими потерями, и теперь дорога лежала только в мотель.
В кресле с книгой сидел уже знакомый мужчина, без вопросов выдавший Эхту ключ. В этот раз Себастьян даже не встретил собаку, поднимаясь в номер. В ту ночь, когда он тут оставался, времени рассмотреть его не было, но теперь, при дневном свете, явственно читалась вся скудность обстановки: безвкусные обои с вензелями, истрепавшийся ковер, прикрывающий старый дощатый пол, неширокая постель с высокой спинкой, комод, на который Эхт тут же водрузил искусственный цветок, так кстати выглядывавший из коробки; зеркало, несколько настенных полок и пара прикроватных столиков. Выбирать, впрочем, не приходилось.
Себастьян, вынув из первого чемодана сменные вещи, с тихим возгласом отвращения шагнул в ванную комнату. Теперь деваться точно было некуда. Ну хоть горячая вода шла без перебоев.
Пока сохли волосы, Эхт занялся распаковыванием чемоданов: одежду он складировал в комод, все лишнее затолкал под кровать, а мелочь из коробки расставил по полкам — чтобы хоть что-то здесь радовало глаз. Так в номере создалось некое подобие уюта.
Нужно было сходить в ближайший магазин — запастись всяким на первое время, да к тому же не мешало бы хоть немного разобраться в городе, а то так и потеряться недолго. Мысленно составив список покупок, Себастьян, натянув поверх рубашки крупной вязки свитер (осенью становилось все холоднее с каждым днем), шагнул в устланный потертой синей дорожкой коридор.
Ратте уже нигде не было, когда он спустился, зато под столом пищала игрушкой собака, гавкнувшая в приветствие. Эхт даже улыбнулся. Пожалуй, шавка все-таки скрашивала это место.
План немного поменялся, стоило ему выйти на улицу, потому что сразу же обоняние защекотал аромат из кафе. Себастьян, удостоверившись в наличии кредитки в кармане, направился внутрь.
В этот раз посетителей оказалось куда меньше, так что Эхт, удовлетворенно выдохнув, уселся за ближайший ко входу столик и принялся разглядывать лакированную бумажку меню.
Несколько дней назад у Себастьяна не особо вышло рассмотреть это место, но теперь стало ясно, что выглядит оно вполне хорошо для подобного города: пол блестит от чистоты, хотя утром наверняка был наплыв, на стенах приятного вида краска, висят картины, сиденья как новенькие, удобные, а на столах практически нет царапин. Такая атмосфера расслабляла, даря иллюзию того, что Эхт все еще где-нибудь в Берлине, просто заскочил в тематическое кафе.
Вместе с картофельным салатом принесли и кофе, приятно обжегший небо. Себастьян только сейчас вспомнил, как же давно не ел. Может, именно поэтому первая порция показалась ему удивительно вкусной — настолько, что он тут же затребовал повтора. Конечно, так наедаться после голодовки было плохо, но Эхт не мог с собой ничего поделать.
К моменту, когда он пил вторую чашку кофе, в кафе зашел знакомый парень. Немного напрягшись, Себастьян смог вспомнить его имя — Конрад, что спорил с хозяином мотеля в тот злополучный день. Видимо, и он узнал Эхта, потому что тут же, получив заказ прямо из рук официантки, подошел ближе, прося разрешения подсесть.
— Вернулись, значит? — улыбнулся он, втыкая вилку в гермкнедль.
— Не по своей воле, так скажем, но да, — кивнул Себастьян. — Позволите вопрос? — После полученного в ответ пожимания плечами он продолжил: — Господин Ратте Ваш отец, не так ли?
— Ну, во-первых, лучше на «ты», а во-вторых… ну да, отец. — Эхт слегка ухмыльнулся. Догадаться было не сложно, но все-таки это заставило его загордиться. Ратте-младший же, прожевав, протянул руку: — Я Конрад, кстати.
— Себастьян. — И они пожали ладони.
На второй взгляд Конрад показался ему куда более приятным; и неудивительно, учитывая, что в первый раз он застал его разозлившимся и взъерошенным. Теперь же он причесался, оделся в более приличную одежду — рубашку с накинутым поверх блейзером, да и общем держался достойно. Эхт, по началу остававшийся скептичным, постепенно влился в разговор.
Говорили скорее ни о чем. Сначала Себастьян рассказывал о Берлине, работе и прочем, что могло заинтересовать провинциального молодого парня — столичной жизни. Конрад же, со временем осмелев, поделился впечатлениями о собственном городе, подтвердив догадки Эхта — дыра еще та. Тему отца, которую Себастьян осторожно пытался поднять, Ратте быстро замял, заметив только следующее:
— Приходится торчать в мотеле. Работать тут особо-то и негде.
— Прямо-таки негде? — удивился Эхт, приканчивая последние капли кофе.
— Ага, — активно закивал Конрад, но тут же осекся. — О, недавно учитель в старшей школе кони двинул. Ну, не прям там, в школе, а вообще. Вот там есть вакансия, но меня с моим образованием и в уборщики не возьмут, куда уж до преподавательства.
Себастьян тихо засмеялся, качая головой. На секунду ему даже стало интересно — все-таки работа была нужна. Но уж точно не такая.
С Конрадом он попрощался еще минут через пятнадцать – тому надо было возвращаться к отцу с обедом, а Эхту идти в магазин. Покидая кафе, Себастьян ненадолго остановился у самых дверей и, держась за ручку, вдруг подумал о том, что за последние пару дней с ним случилось столько всего, сколько не происходило лет за десять; и он не знал – радоваться этому или нет.
========== 6. ==========
На магазине дела удивительным образом кончились, и Себастьян, отнеся все в номер, остался истуканом стоять у забора мотеля, рассматривая немногочисленные витрины цветастых зданий. Все-таки красочности — в прямом смысле — этому городу было не занимать: дома через один покрашены в какой-нибудь ярко-синий, желтый или красный, везде притулены вазы с цветами, кусты и деревья в большинстве увешаны гирляндами, и ночью это наверняка смотрится чудесно. Если бы Эхт питал слабость к подобным маленьким поселениям — непременно бы восхитился, но так для него это оставалось сродни красивой картинке, мельком увиденной в интернете.
И все-таки, отвлекаясь от мыслей Себастьяна, город был похож на маленькую Голландию. Там и тут виднелись приложенные к оградкам или стенам велосипеды, пахло пыльцой, птицы не боялись соскакивать на тротуар в поисках провизии, и развалившиеся под холодным осенним солнцем кошки только лениво наблюдали за их мельтешением. Было совершенно ясно, что большая часть жителей здесь счастлива, коротая время среди уединенных тропинок у крохотного озерца к северу от того места, где стоял Эхт, или выбираясь на пикник с семьей и друзьями в парки, коих было, пожалуй, слишком много, но каждый из которых являл собою поистине приятнейшее место. Все в городе умело совмещало старость и уют, разнясь по стилям, но соединяясь по настроению. Нужно было только присмотреться. А именно этого Себастьян, к сожалению, делать не собирался.
Сейчас он, со вздохом одернув задравшийся на спине свитер, шагнул в неизвестном направлении, надеясь выйти хоть куда-то. Прошлая вылазка показала, что все улицы так или иначе пересекаются друг с другом, создавая поистине запутанный лабиринт.
