– Прощай, – прошептал он.

И не успев оттолкнуться, Макс почувствовал, как что-то тянет его назад. Он полетел. Как оказалось, полетел на пол. Макс побоялся открыть глаза, но отчётливо слышал голос, кричавший то ли на ломанном русском, то ли на другом похожем языке. Опомнился после того, как незнакомец схватил его за плечи и начал трясти.

– Что ты делать? Ты с ума сшёл? Велкие ньеба! Ох, те росийские!

Перед неудавшимся самоубийцей стоял высокий худощавый светловолосый юноша, одетый во всё белое. Хорош собой, но неприметен на первый взгляд. Макс подскочил, вглядываясь в его лицо, полное тревоги и ужаса.

– Ты что, ангел? – вскрикнул Максим. – Кто ты? Зачем, зачем ты меня спас?

– Ангел? Ежи – моё имя. Я прижехал из Польска сюда, – изумлённо ответил тот, сверкнув тёмно-карими глазами.

– Ты поляк? А откуда ты знаешь русский? Какого чёрта ты тут делаешь?

– Я плохо знать ваш езык.

– Зачем ты это сделал? Кто тебя просил?

– Убивать себя есть плохо. Не знаю, что в России, а у нас это гжех. Большой гжех, – строго отвечал поляк.

– Да это вообще не твоё дело! Если я решил, то значит, это нужно было сделать!

– Естеш нивджиечни свинья! Я тебя спасать, а ты на меня кричать!

– Я – свинья? Ты, правда, думаешь, что я не понял?

– Будь спокойным. Давай иметь дружбу. Не злись на меня.

– Ну, чёрт с этим со всем. Есть курить? – спросил Макс, понимая, что сигареты выпали вместо него самого.

– Я за здоровье в образа жизни, – занудно ответил Ежи.

– Да уж, придётся тебе подтянуть русский. Ну, ничего.

Что-то ёкнуло в сердце Макса. Это точно был знак свыше. Потрясение заставило взглянуть на настоящее иначе. И тут Макс резко воскликнул, не боясь, что кто-то посторонний мог это услышать:

– А что если, правда, попробовать жить заново? С чистого листа. Забить на прошлое. Всё.

Его речь звучала контуженной, голос – нервным. Но пациент оказался скорее жив, чем мёртв.

– Расскажи, что у тебя случиться, – спросил поляк. – Может, я могу помогать?

– Прости, но это очень личное. Если я такое расскажу, то только после бутылки водки.

– Бутылки водки? – недоумевал Ежи. – Но я не пить! Это вредно!

– Значит, разговора не получится.

Ежи быстро сдался, любопытство оказалось сильнее. Макс купил в местечковом алкомаркете дешёвый вермут, и они с Ежи пошли в парк. Там сели на старую, покосившуюся скамейку и начали пить прямо из горла. Когда Макс рассказал свою историю, Ежи даже не повёл бровью. Лишь в ответ немного рассказал о себе.

Сам он был из Варшавы. Родителей в сознательном возрасте не видел. Дед, звали его Феликс, рассказывал, что они спились, когда Ежи было два года. Поэтому деду пришлось стать для Ежи и матерью, и отцом. И воспитывал внука, как говорят в России, в ежовых рукавицах.

Это всё изрядно поднадоело Ежи, и тот в один прекрасный момент выбрал учёбу за границей, подальше от деда. Несмотря на русофобию, активно продвигаемую в СМИ, Ежи всегда привлекала Россия. К тому же, внучатая тётя Ежи, её звали Агнешка, уже тридцать лет жила тут, на Урале. И с удовольствием согласилась приютить родственника у себя. Поэтому выбор пал на Екатеринбург. Да и столицу России Феликс не жаловал. Он постоянно рассказывал внуку байки, что в больших российских городах много разврата, что там пропащие люди. Да и ещё, Феликс всегда был скуп, поэтому гостеприимство Агнешки радовало его вдвойне. За аренду комнаты она не брала с Ежи ни копейки, ни злотого. Так он и оказался на химфаке.

Феликс привил внуку всё, что считал нужным и важным. Моральный облик Ежи, его взгляды на жизнь сформировались благодаря деду. Так, часто в беседе за каким-нибудь делом, Феликс начинал бесконечную демагогию.

– Будь честен. Будь справедлив. Это важно.

– Да, дедушка. Я верю тебе.

– Не нужно быть развратным. Быть извращенцем неправильно. Дружить с ними еще хуже. Слышишь?

– Да, да. О ком ты говоришь?

– Геи. Они отвратительны.

– Но, дед, почему?

– Потому что я сказал так.

Но Ежи не со всем был согласен. Он думал иначе. Что причинять боль человеку – это намного хуже, чем принадлежать к меньшинству. Феликс методично воспитывал в нём нетерпимость. Но помимо этого вложил в него способность понимать и сострадать.

Ежи не знал, что с этим делать. Но решил пока умолчать о новом знакомстве. Общение с Максом Ежи ничуть не напрягало. Они сдружились, несмотря на множество противоречий. Лишь бы дед не узнал.

Ещё больше Макса и Ежи сдружила первая сессия, которую те пережили достойно, всегда помогая друг другу. На каникулы они разъехались, Ёжик, так его постоянно называл Макс, в Варшаву, Максим в Петербург, на тёткину квартиру. Эмоциональное состояние последнего, вроде бы, улучшалось. Рана начала затягиваться, но он боялся будущего и сам не знал, чего хотел.

***

Алекс сидел на красном кожаном диване и смотрел в телефон. Часы показывали пять утра. Он понял, что пора собираться. Но когда потянулся за рюкзаком, Макс взял Алекса за руку и неловко улыбнулся.

– Слушай, может, поедем ко мне? – спросил он. – Не обижу, ты же знаешь, что мы друг другу симпатичны.

– Ты намекаешь на секс? – нахмурился Алекс. – И вообще, как я оставлю друзей? Они меня потеряют. Денис вообще может обидеться, что я его одного оставил.

– Да ни на что я не намекаю, – обиженно протянул Максим. – Какой Денис? Ты уже занят?

– Не-ет, ты чего, это мой друг.

– Знаем, знаем таких друзей, завтра глядишь, уже руку и сердце предложит.

– Он точно гетеро.

– Ладно, поверю на слово. Ищи Свету и говори, что вернёшься завтра днём в целости и сохранности.

Но Света, по-видимому, никуда и не уходила, и появилась так же внезапно, как и пропала.

– Ой, мальчики, вы меня ищете?

– Света! – улыбнулся Макс. – Да, предупредить хотели. Сашка едет со мной.

– Вы же только что познакомились! – спорила она. – Это безумие!

– Мне наплевать, и я еду, – оборвал всех Алекс.

– Максик, подожди, нам с Сашкой надо отойти, – одёрнула его Света.

Они направились в сторону курилки. Лицо Светы отражало исключительное беспокойство.

– Куда ты собрался, на ночь глядя? – включила она режим заботливой мамочки. – Вдруг он – маньяк-педофил? Ты сумасшедший!

– Свет, всё будет нормально, я тебе гарантирую. К тому же уже почти утро. Езжайте в гостиницу. Я буду к обеду. Обещаю.

– Блин, хрен с тобой. Я тебя предупредила. И телефон не выключай!

– Спасибо, Свет. Всё будет супер!

Серёжа знал, что пора всё менять. Круг общения, симпатии, образ жизни. Элла всегда вынуждала его деградировать и делала это вполне осознанно. Зачем ей парень с мозгами? С таким много проблем и на всё имеет своё мнение. А Серёжа её всегда любил. Был готов меняться ради Эллы. И это ему удалось.

Элла втаптывала своего парня в грязь. Про любовь вообще никакой речи не шло. Типичная надменная стерва использовала его как слугу и, конечно, как секс-игрушку. А сейчас он шёл к ней с намерением расставить все точки над i. Позвонив в дверь, Серёжа, не здороваясь, вошёл сразу, как Элла ему открыла.

– Надо поговорить.

– Чем ты меня удивишь в этот раз? – зевая, выдавила из себя она.

– Я тут подумал. В последнее время нам было трудно вместе. Я уже давно не ощущаю себя счастливым. Мне кажется это…

Но Элла оборвала его. Она знала, что это и есть тот самый конец. Империя имени Эллы начала рушиться.

«Неудачница…» – подумала она про себя, но было уже поздно что-то менять. Поэтому всегда лучше усугубить ситуацию. Элла в это свято верила и закатила очередную истерику.

– Чего ты хочешь мне сказать? Ах, ты уходить собрался! К этой козе ободранной, которая с нами везде шатается?

– Элла, стой, мне никто не нужен. Я просто ухожу от тебя! Всё, конец. Мне надоело терпеть твой отвратительный характер. Ты бездушная и бессердечная. У тебя нет ничего, что бы ты мне могла дать. А я был такой дурак. Столько времени прошло, а всё зря. Да ты даже дружить не способна, о подруге гадости говоришь.