– Ты о чём? – рассмеялась Элла. – Эта кобыла даже моего общения не достойна, держу её рядом, на случай, если пригодится.

– Всё, остановись. И прошу, исчезни из моей жизни. Я ухожу.

– Ты поплатишься, урод! Я клянусь, поплатишься!

Серёжа понимал, что сделал то, что нужно было сделать в первый же день их знакомства. Он снова ушёл, громко хлопнув дверью перед носом Эллы. Без капли сожаления и сострадания. Главная ошибка его жизни была, хоть и поздно, но исправлена. Всё, что Серёжа сейчас чувствовал – это благодатная пустота в душе. Нет ничего лучше, чем бросить такую заразу. Обычно они пользуются всеми, бросают даже тех, кого не брали. Но стрелка повернулась в другую сторону. Элла получила по заслугам. Только всё это ненадолго. Она найдёт очередного дурня и снова воспользуется, прожигая чужую жизнь. Это не изменить. Ведь зла всегда больше, чем добра. Но не за злом остаётся последнее слово. Всё может измениться.

***

Они приехали в квартиру, окна которой выходили на одну из многочисленных набережных. Вид, действительно, был хорош, Алекс даже пожалел, что они приехали в Петербург не летом. Ведь ему так хотелось бы увидеть белые ночи!

– А почему ты не в отеле? Почему решил снять квартиру? – спросил он у Макса.

– Эта квартира принадлежит моей тёте. Когда мои родители умерли, Катя не смогла оставаться в стороне. Да и в тот момент она сама потеряла ребёнка. Это был страшный год для нашей семьи.

– Оу, мне жаль, – вздохнул Алекс.

– Всё в порядке, – улыбнулся Макс. – Ты голоден?

– Немного.

– Тогда, я пойду чай сделаю. Жди тут, – подмигнул он.

Алекс сел на диван и осмотрелся. В комнате оказалось уютно, несмотря на разбросанные вещи по всей комнате. Здесь было мало мебели, обшарпанные обои в крупный цветок и древний, как мир, ковёр с замысловатыми узорами. Чувствовалось, что в квартире не живут постоянно, а изредка приезжают погостить. Алекс снял с себя джемпер и замер в ожидании. Когда в комнату вошёл Макс, он был уже без футболки. Это опять наталкивало на мысль.

– Ты отлично выглядишь, только почему ты голый? – смутился Алекс.

– Да жарко мне что-то. Если хочешь, тоже можешь снять, – хитро сказал Макс.

– А вдруг я замёрзну?

– Я тебя согрею. Чай-то будешь?

– Давай, а потом что?

– Потом выпьем.

– Ну, я даже не знаю. Может, не будем торопить события? Не всё же сразу, – краснея, пробурчал Алекс.

– Смотря, что ты имеешь в виду.

Тому казалось, что Максим хотел лишь одного.

– Ну…

– Что?

– Подумай.

– Подумаю, когда выпью.

Максим убежал на кухню и несколько минут спустя принёс два бокала с вином. За ними последовала ещё пара бокалов. А потом ещё.

– Слушай, – шептал пьяным голосом Алекс, – Я уже всё. Спокойной ночи.

Он упал на диван и уснул. Макс прилёг рядом, обнял Алекса и сам довольно захрапел.

***

Анна поёжилась от холода. И, хотя, Гриша довёз её до самого порога гостиницы, ветер предательски сыпал снег за шиворот, хлестал колючими снежинками по щекам и сносил с ног, мешая Анне подниматься по скользкой и длинной лестнице. Мысленно поворчав на погоду, она вошла в фойе, вызвала лифт и поднялась на пятый этаж. Анна постучала в номер Алекса и Дениса. И стоило последнему открыть дверь, с выпученными глазами начала причитать.

– Привет! Где Саша? На телефон не отвечает. Нам уезжать завтра. Ну где он шатается?

– Тётя Ань, так он у наших новых друзей, – поспешно ответил Денис, и тут же замолк, будто боясь взболтнуть лишнего.

– Каких друзей? Он с ума сошёл гулять по незнакомому городу непонятно с кем? У меня к нему важный разговор.

– Да, нормальные, вроде, ребята, – почесал он затылок. – Тоже из Екатеринбурга.

– Неудивительно, – пожала мать Алекса плечами.

Она напряжённо ходила по периметру комнаты и пыталась дозвониться до сына. Прошло ещё несколько минут, прежде дверь распахнулась, и в номер вошёл дрожащий, но довольный собой Алекс.

– Ну наконец-то! Саша! Я волновалась, где ты был?

– Мам, – краснея то ли от холода, то ли от стыда, хриплым голосом шептал Алекс. – Я в гостях был.

– Какие, к чёрту, гости? Пойдём-ка, поговорим! – закричала Анна, не желая терять ни минуты.

Алекс почувствовал, как виски начали пульсировать и вместе с матерью на ватных ногах выбежал в коридор. Кажется, мать обо всём догадалась. И бежать стало некуда.

– От тебя пахнет алкоголем, – строго бросила она. – С кем ты пил?

– Мы познакомились с ребятами из номера напротив. Они, кстати, тоже из Екатеринбурга.

– Я это уже слышала от Дениса. Что-то рано ты начал выпивать!

– Мам, – вздохнул Алекс. – Мы пили совсем немного!

– Так, хватит уже об этом! Разговор сейчас, действительно, будет важный.

– О чём? – Алекс побледнел и сел на подоконник, устало свесив ноги. Похмелье ещё давало о себе знать.

– Мы переезжаем. Случилось то, о чём мы с тобой говорили.

– Куда переезжаем? – испуганно переспросил Алекс.

– Как это «куда»? В Петербург, – невозмутимо продолжила Анна. – Гриша сделал мне предложение, и хочет, чтобы мы жили одной большой семьёй.

– А моё мнение об этом ты узнать не хочешь?

– Это не обсуждается. До весны нам нужно успеть перебраться. У тебя же экзамены, а если ты не поступишь, тебя заберут в армию.

– Это невозможно! – сын Анны вскочил с подоконника и злобно посмотрел на неё. – Мне дорог мой город! У меня там друзья!

– Мы будем приглашать Дениса погостить. А ты будешь учиться в Петербурге. Это же круто! Какая тебе разница?

– Ты меня совсем не слышишь, – беспомощно вздохнул Алекс. – Ты вообще редко ко мне прислушиваешься. Так вот, я хочу остаться!

– Но как я тебя могу оставить? – спорила Анна. – Ты же мне сын, в конце концов. Завтра домой. На недельку задержимся. А потом начнём перебираться.

Алекс понимал, что спорить, в очередной раз, с матерью оказалось бесполезно. Всё равно она, как обычно, сделает всё по-своему.

– Нет, я никуда не поеду! Если хочешь, то езжай одна! Я справлюсь!

– Что тебя там держит? – недоумевала Анна. – Тебя там девушка ждёт?

– Мне не нравятся девушки! – в сердцах воскликнул Алекс, осознал сказанное и с ужасом округлил глаза. Назад пути уже не было.

– Что ты сказал? – поморщилась Анна и выронила из рук сумку.

– Мам, только не кричи…

– Мой сын – гей? – повысила она голос. – У тебя с головой не в порядке! Как это понимать? Я тебя не так воспитала? Боже, какой позор.

– Я – позор? – насупился Алекс.

– Я запишу тебя к психологу, это точно не обсуждается. Тебе кто-то промыл мозги!

– Мама, нет! – он потянулся к Анне, чтобы обнять, но та его нервно оттолкнула.

– Уйди. Не хочу тебя видеть. И, вообще, оставайся в своём Екатеринбурге. А после дня рождения будешь искать себе жильё.

– Мама, но как ты такое можешь говорить? – прошептал Алекс, не осмеливаясь посмотреть на Анну.

Она закрыла лицо руками и, сдерживая истерику, пошла вдоль пустынного коридора. Анна снова вспомнила слова бывшей свекрови. Алекс смотрел ей вслед. Слёзы упрямо текли по щекам его матери. Слёзы обиды, непонимания и злобы. Или же любви? Одной ей было известно. Её стереотипное мышление, устаревшие социальные конструкты в тот же момент дали трещину. В голове крутились мысли о псевдоморали, насаждаемой тяжёлыми российскими реалиями. Тяжело осознать не то, что твой сын – гей, а то, что ему тут грозит опасность и тут он встретится с градом непонимания.

«Да пошли вы все. Я люблю своего сына».

Анна остановилась и опёрлась на стену. Она ужаснулась от того, что сказала сыну минуту назад. По телу пробежала дрожь. Алекс подошёл к матери и снова робко попытался её обнять.

– Саша, прости меня! – всхлипывая, шептала Анна.

– Это ты меня прости, – выдохнул он несчастным голосом. – Я – ошибка природы, да? Биомусор, как пишут в интернете? Извращенец, как кричат с трибуны политики? Да?

– Нет, – ответила Анна, поглаживая сына по плечу. – Никого не слушай. Будь собой. Но береги себя. В этой стране очень опасно. Теперь мне будет ещё беспокойней.