— И? — выжидательно спросил Люциус.

Снейп вздохнул.

— И ничего. Вой сигналки, разбитые стекла, люди в черных плащах… Это действительно выглядело как спонтанное нападение кого-то из наших. Старшие Поттеры пытались дать отпор, но силы были явно неравны…

— Черт, — сквозь зубы выругался Малфой, откидывая со лба волосы, — неужели ни одной зацепки? Хоть что-то…

— Не знаю, — Северус рассеянно покачал головой, погруженный в воспоминания. — Единственное… впрочем, я не уверен, что мне не показалось…

— Что? — насторожился Люциус.

Северус перевел на него взгляд.

— У меня сложилось ощущение, что их первоочередной целью был не Поттер, и не дети, а… Лили. И та Авада, убившая Джеймса, предназначалась ей.

Малфой, выслушав его, с сомнением хмыкнул.

— Считаешь, Дамблдор мог устроить весь этот фарс ради убийства одной грязно… кхм, магглорожденной? Сев, ты меня извини, я помню, что у тебя когда-то были к ней нежные чувства, но…

— Это здесь ни при чем, — враз похолодевшим тоном отрезал Снейп. — Ты спросил меня о моих впечатлениях, я рассказал. Повторюсь, я не могу быть точно уверен в том, что видел, все происходило слишком быстро.

— Ладно, не заводись, — Малфой примирительно поднял руки. — В любом случае, подтвердить или опровергнуть твои догадки сейчас мы не можем. Правду знает только сам Дамблдор и, возможно, если предположения верны, твоя Лили. Кстати, как она?

— Без изменений, — мрачно отозвался Снейп. — Колдомедики разводят руками, они не знают, как вывести ее из комы. Говорят, что уже то, что она до сих пор жива — само по себе чудо.

— До сих пор… — Люциус внезапно напрягся. — Послушай, а ведь если ты прав, и именно она была целью Дамблдора, то что помешает ему повторить попытку сейчас, когда ее внезапная кончина уже никого не удивит?

— Я, — твердо произнес Северус. — Я предпринял все возможные меры безопасности. Пока Лили находится в больнице, ей никто не сможет причинить вреда.

Малфой несколько мгновений молчал, пристально глядя на Снейпа, а затем побарабанил кончиками пальцев по каминной полке.

— И все же, на твоем месте, я бы навестил ее лишний раз.

***

Бледное лицо с тонкой, почти прозрачной кожей, рыжие волосы, ярко контрастирующие с белизной подушки, чуть приоткрытые, как у глубоко спящего человека, веки…

Лили Поттер действительно выглядела так, словно вот-вот проснется.

Джонатан осторожно подошел к ее постели и остановился, разглядывая лежащую перед ним женщину. Еще совсем молодую, красивую, сильную колдунью…

Разговор с Главным целителем оказался сплошным разочарованием. Он не только не мог сделать благоприятного или даже неблагоприятного прогноза, но и, похоже, вообще не знал толком, что делать с нынешним состоянием пациентки. По всем законам магии и колдомедицины Лили Поттер должна была умереть сразу же, на месте, но по каким-то причинам этого не произошло.

Чудо — так охарактеризовал этот феномен целитель, поморщившись от собственных слов. Очевидно, в чудеса он не верил, но других объяснений не нашлось. И теперь, по его словам, только такое же «чудо» могло вернуть женщину к жизни.

Сам Джонатан в чудеса тоже не верил. А вот в силу духа и невероятную жажду жизни, способную поставить на ноги даже неизлечимо больного — верил.

И готов был поспорить на собственную шляпу, что именно они помогли Лили Поттер выжить в ту страшную ночь, и именно они могут помочь ей вернуться обратно. Впрочем, это совершенно не значило, что других шансов нет.

— Держись, девочка, — Джон на мгновение коснулся ладонью тонкой, холодной руки, лежавшей поверх одеяла. — Ты даже не представляешь, сколь многое сейчас от тебя зависит… Держись. Обещаю, если существует способ помочь тебе, я его найду.

Он глубоко вздохнул и, бросив еще один взгляд на ее безмятежно-спокойное лицо, направился к выходу из палаты.

***

— Мистер Снейп, — Гиппократ Сметвик, пойманный поздним визитером в дверях собственного кабинета, поправил очки на носу, — при всем уважении, я не понимаю, чего вы от меня хотите? Я ведь уже пообещал вам, что о любых изменениях в состоянии миссис Поттер вы узнаете первым.

— Но спрогнозировать эти изменения вы по-прежнему не можете, — с досадой заметил Северус.

— Увы, — Сметвик развел руками. — Я всего лишь целитель, а не воплощение Мерлина. И я не всесилен. А что касается диагноза…

Однако дальнейшие его слова Снейп пропустил мимо ушей, заметив пожилого мужчину в темно-фиолетовом цилиндре и такого же оттенка мантии, вышедшего из палаты Лили в противоположном конце коридора. А тот, на мгновение обернувшись, кивнул целителю, очевидно, прощаясь, и, скользнув взглядом по Северусу, оправился к лестнице.

— Мистер Сметвик, вы знаете этого человека? — Снейп проводил его чуть прищуренным взглядом.

— О, ну разумеется. Это Джонатан Фоули. Талантливый рунолог, ритуалист. Он когда-то занимал не последнюю должность в министерстве, но потом, насколько мне известно, перебрался во Францию.

— Вот как? — Северус поднял бровь. — И что он делал в палате Лили?

— Полагаю, то же, что и вы, — пожал плечами целитель. — Интересовался состоянием ее здоровья.

— Разве они были знакомы?

— Очевидно, да, судя по тому, как живо его волнует ее состояние. Мистер Снейп, — Сметвик вздохнул, — если неотложных вопросов ко мне у вас больше нет, то я вынужден вернуться к работе. У меня, знаете ли, помимо миссис Поттер еще шесть этажей пациентов…

— Да-да, конечно, — почти не слушая его, отозвался Северус.

Джонатан Фоули… Где же он мог слышать это имя? Ритуалы, министерство, руны… Точно! Кажется, Бабблинг как-то упоминала о профессоре Древних Рун, преподавашем в Хогвартсе где-то в пятидесятых. Она тогда восхищалась его научными работами и жалела, что не застала его во время работы в школе.

Судя по всему, примерно тогда же, в пятидесятых, он и переехал на постоянное место жительства во Францию. А отсюда вопрос — что этот Фоули забыл в палате Лили? Едва ли они могли быть хорошо знакомы. А вот Дамблдора он точно не мог не знать. Тем более, что, похоже, они почти ровесники…

Очень интересно.

***

— Итак, что мы имеем, — Блейз задумчиво прикусил кончик пера, разглядывая лежащий перед ним на столе лист пергамента с примерным наброском расположения тайных коридоров. — Вот здесь, — он пометил одну из боковых труб, — вход в кухню…

— А вот этот, — Драко указал на узкий коридорчик, — ведет к туалету Плаксы Миртл…

— Кому вообще понадобился потайной ход в туалете? — недоуменно заметил Нотт.

— Ну, там же не всегда был туалет, наверное, — неуверенно предположил Блейз. — Может, раньше там было какое-то стратегически важное помещение…

— Более важное, чем туалет? — хихикнула Дафна.

— Да нет, что там было раньше, значения не имеет, — покачал головой Гарри. — Трубы-то, скорее всего, прокладывали во время создания в замке канализационной системы, то есть, в восемнадцатом веке…

— А ты откуда знаешь? — удивился Нотт.

— Об этом написано в Истории Хогвартса, — пожал плечами Гарри. — Установкой сантехники занимался некий Корвин Гонт. И, похоже, именно он соорудил весь этот тайный лабиринт. Правда, все равно непонятно, для чего ему это понадобилось.

— А с чего мы, собственно, взяли, что коридоры появились вместе с трубами? — задумчиво протянула Дафна. — Очень может быть, что система тайных ходов была заложена еще во времена строительства замка, тогда это было очень модно. Ну, знаете, всякие там нападения, незапланированные побеги… Так что, скорее всего, этот Гонт просто использовал уже существующие коридоры чтобы проложить там трубы.

— Хм, а в этом что-то есть, — согласился Малфой.

— Ладно, не отвлекаемся, — Блейз тряхнул головой. — В конце концов, какая разница, кто и когда создал эти ходы? Главное, что теперь они в нашем распоряжении! Ух, представьте только, какие перспективы перед нами открываются!

— Какие? — фыркнула Дафна. — Короткий путь до туалета? Или ночные вылазки на кухню за едой?