Девушка на секунду замирает, шумно дышит и зверем смотрит исподлобья на маньяка, как ей думается. Она не доверяет ему, но проблеск надежды где-то теплится внутри.

— Я не насильник и не псих, поверь! И я не хочу тебя насиловать или же делать что-то отвратительное… Я просто хочу касаться тебя, возможно, прости, но подрочить на твое тело, поласкать тебя. И всё. Мне больше ничего не нужно. Да… может это тоже извращения, — Правитель смущается, и неловко чешет затылок, — Но для меня тело девушки — храм. Я ни-ни. Ты не думай!

Джулию мутит от его признания, ей до безумия страшно, но выдыхает она заметно облегченней. Даже сейчас, в патовой ситуации, будучи подвешенной и раздетой, облапанной, она почему-то верит в крошечную надежду, что её не тронут.

Глупая рыбешка, думает же Правитель. Глупая маленькая сучка. И с силой шлепает девушку по ягодице, от чего она не ожидавшая такого громко вскрикивает, во все глаза таращась на невинно приподнявшего брови парня. Как же так, малышка?

А вот это он не намерен объяснять. Просто он хочет её отшлепать. Потом поиздеваться… Парень хмыкает, сглатывает и расстегивает несколько пуговиц на черной рубашке, облизывая машинально губы.

Второй размашистый удар ладонью приходится на левое бедро и оставляет смачный красный отпечаток и звонкий визг девчушки. В её глазах вновь слом — непонимание и слезы.

Ну что такое? Он же заверил, что не будет её трахать. Какого хера так таращится испуганно?

Хотя, когда он представляет её разорванную киску, всю в крови и утыканную иглами, то медленно возбуждается: в его фантазиях малышка кричит без кляпа во рту и умоляет его просто её трахнуть, а не запихивать железно-шипованое подобие члена в её разодранное влагалище, и когда он исполняет просьбу, она громко визжит и стонет от новой порции боли и бешеного удовольствия.

Темноглазый парень трясет головой и сгоняет наваждение. Он конечно же не поступит так с этой неженкой. Резкий удар в живот девушки заставляет её захрипеть и согнуться насколько это возможно, поджав на весу ноги. Она громко шумно дышит от резкой боли прошедшей по всему телу и тихо долго стонет. Но расслабляться ей он не даст, потому быстро поднимает голову за волосы и отвешивает смачную звонкую пощечину под несдержанный визг. На левой щеке проступает красное пятно, а на него смотрят с мольбой и поднимающейся животной паникой. Умничка.

Правитель передергивает плечами, скидывая ещё одну появившуюся фантазию и заносит руку для нового удара, теперь он хочет целенаправленно ударить её вниз живота — отбить девушки яичники и матку не такая уж и плохая идея — но его отвлекает всклик ноутбука. Задушенный писк и зажмуренные глаза Джулии, сжавшейся и приготовившейся к удару, он игнорит, и выдохнув поправляет челку, уходя к столу.

Базы обновились и теперь у него есть полные списки нелегалов от восемнадцати и до двадцати двух. Их не так уж и мало, но под его параметры подходят единицы, новые данные во внутренний поисковик он вбивает быстро и запускает программу поиска. Все миловидные рыженькие и русые девчушки и мальчишки скоро станут его. Правитель улыбается сыто, прикрывает глаза и вздыхает полной грудью. Как же ж хорошо порой давать себе отдых.

Позади хнычет Джу, но новый клик отвлекает и не дает так просто вернуться к милашке.

— Подожди милая, я сейчас подойду и мы продолжим, — отмахивается от неё парень, и кликает на другую вкладку.

Глухого полного мольбы крика он уже не слышит, потому что в маленьком окошке открытой вкладке выскакивает предупреждение, а его программу по хаку ключей глючит и выкидывает.

Это неожиданно, мелькает в голове. И в комнате для него стихают все звуки, а молодой мужчина продолжает стоять возле ноутбука и смотреть на окно ошибки и как его программа не может подключится повторно. Этого не может быть. Его хак идеален, гениален! Но выстроенная годами программа не может вновь запуститься, к тому же глючит. Ещё и вирусняк подцепила.

Он ведет языком меж зубов, проверяя их остроту и не шевелится больше никак, продолжая смотреть на окно-ошибку.

— Тварь! — рявкает Правитель ровно через минуту, с силой ударяя кулаком по столу и чуть ли не смахивая набор инструментов рядом. Расхерачить ноутбук не дает здравое мышление, но он в бешенстве.

— Сука старая! Убью тварь! — ревет зверем парень и гневно бросает взгляд на девчушку.

Сучка, сучка, маленькая паскуда!

Подлетая к подвешенной девушке он залепляет ей тяжелую оплеуху по лицу, а новый удар все-таки приходится по низу живота, заставляя Джулию неистово задергаться в цепях и кричать, срывая голос.

— Сука! Сука! Тварь!

Удар, ещё один, под глухой вскрик и слезы взахлеб, её кожа такая нежная и мягкая, что его удары почти моментально проявляются багровыми синяками, разрывая мелкие капилляры, но этого мало — ничтожно — катастрофически, он шарахается от живой груши назад и с ненавистью пинает её носком кроссовка. Жаль, что не надел специальные строительные ботинки — тяжелые, с металлической вставкой в носке. У мелкой сучки уже б наверняка был разрыв поджелудочной.

Его ярость утихает только спустя десять минут, когда хруст слышится в пустой комнате чересчур отчетливо, а Джулия кричит переходя на вой так, что даже кляп не помогает заглушить её.

— Что? — спохватывается пришедший от хруста и от крика девушки в себя парень.

Первым делом он поправляет свою прическу и заправляет челку вновь за ухо, а и уже после осматривает избитое тело.

— О нет! Нет, моя дорогая. Нет! Я не причиню тебе боли! Тише, потерпи… — он воркует, быстро подходит к ней и трепетно трогает пальцами левый бок, с красной гематомой, расползающейся по белой коже — сломал ударами ног и рук три ребра. Благо легкие не повредил.

Черт, о чем он только думал?

Нужно было ножом. Руки теперь будут болеть, и костяшки почти стер в кровь.

Однако Правитель должен заботится, даже о таких забытых как эта девчушка, даже если она просто развлечение, груша для битья — мясо, а он посмел все-таки её жестоко избить. Мужчина облизывает губы и тут же, пока девчушка надрывно ревет и не шевелится из-за боли во всем теле, резко сокращает расстояние и прикасается губами к поврежденному месту, короткими поцелуями зацеловывая сломанные ребра.

— Я больше не буду! Не причиню вреда, обещаю! Обещаю… — постепенно лихорадочный быстрый говор превращался в не менее лихорадочный воодушевленный шепот. Он ведет губами выше, добирается до груди, обводит языком розовый ореол и зубами едва прикусывает сосок, облизывает, медлит, и вновь нежными поцелуями поднимается выше — на шею.

— Джу, я такой плохой, я такая сволочь, прости! — он выпрямляется, смотрит в заплаканные потухшие глаза и аккуратными движениями убирает волосы, прилипшие на лицо девушки, за левое ухо, — Тише милая. Тише. Это все Ужас…

При этом слове жертва начинает вопить, глаза её округляются ещё больше и она начинает дергаться с утроенной силой и рвением, не смотря на то, что тело уже не двигается из-за боли.

Это раздражает. Это бесит.

Он избивал её, причинял такую боль, а она по-настоящему пугается только от одного упоминания этого ублюдка! Хотя сейчас он над ней измывается, а не Ужас!

Правитель не сдерживаясь бьёт девчушку под ребра, в живот, и почти успокаивается слыша задушенный, захлебывающийся крик, а после и надрывный кашель. Он морщится, но кляп вытаскивает изо рта. Вовремя, и Джулия закашливается надрывнее, выплевывая кровь изо рта. Кажется, он пробил ей желудок.

Тяжелый вздох мужчины тонет в звуках кашля и всхлипов девушки. Но кляп через минуту возвращается на свое законное место, а он даже не брезгует и стирает кровь с уголка её губ, обтирая пальцы в следующее мгновение о покалеченную красную кожу, надавливая на вздутый, из-за поломанных ребер, бок и меланхолично наблюдая как дергает от нестерпимой боли ногами и руками эта груша для битья.

— Малыш, запомни, я — не он. И все это из-за него. Это он. Я с ним не знаком, но хочу его стереть. Понимаешь? — он действительно искренне заглядывает в её испуганные слезящиеся глаза, и девушка усиленно кивает, шмыгая носом, — Да, понимаешь. Умница.