«Какой конкретно, а, Джек? Тот, когда ты решил суицидником стать и прогуляться по вечернему 604 или тот, когда в первый раз встретился с ним?»

У него идиотский внутренний монолог. Мальчишка сглатывает ком в горле и игнорирует себя же, не в силах вспоминать. Его всё еще удерживает страх. Именно он и помогает, не дает копаться в этих чертовых догадках и мыслях. С той самой ночи у Фроста сработал механизм самозащиты, и всё что касалось, как первой, так и последней встречи с Ужасом всея 604, парень предпочел закрыть в дебрях своего подсознания и просто не поднимать.

Он не знает, почему поступил именно так, он не понимает, какого черта не может даже подумать о нем.

Страх — штука правильная, он знает. Поэтому пытается не копаться, поэтому обходит стороной. Пусть лучше всё будет именно так.

Перевернутой, забытой страницей.

«Ты хоть сам себя слышишь, а?»

Пусть он будет лишь случайным свидетелем, который предпочел все забыть и осторожно жить дальше…

«Пока что жить…»

Юноша выбегает на следующую широкую улицу, где уже оживленно, припаркованы пару стареньких машин, открыты несколько точек сбыта и приема поддержанных, но нужных вещей, и несколько нелегальных борделей вывесили вывески с ярко-красным «открыто». А еще немногочисленные люди снуют здесь туда-сюда, впрочем, на него внимания не обращают. У каждого свои заботы, свои запросы и свои тараканы в голове. Каждый закупает то, что ему нужно, сдает ненужное или просто пытается схорониться в компании прожженных проституток. У каждого, с приходом жары и безумия, свои заходы, свои страхи. Юноша с осторожностью переходит пустую дорогу, пару раз оглядевшись, и тихо хмыкает себе под нос.

«Да, у каждого свои страхи. Правда в основном боятся они не полицейских и даже не Эстета. Ты это знаешь. Хотя, это довольно смешно… Правда, а? Они боятся, а ты его лично знаешь, не правда ли, Джек?»

Это был контрольный.

Фрост останавливается посередине тротуара как вкопанный, и только осознание, что голос в голове это его же рассуждения спасают от ора на всю улицу, будто это кто-то рядом с ним сказал подобные слова. А его бы посчитали психом, отшибленным, неизлечимо больным психом.

Хреново подсознание. Хренов день.

Да какого черта?!

Беловолосый медленно выдыхает и вновь двигается по узкому серому пешеходу, держа голову чутка опущенной и вскоре набирая свой прежний быстрый темп.

— Просто забудь! Забудь и не вспоминай. Прошу… Просто не надо. Не нужно. Мне это не нужно!

«Почему же? Сам же этого хочешь, сам тянешь лапы к своим же клеткам и пытаешься открыть, идиот ты, Фрост. Сам понимаешь, что это надо пережить! Слышишь? Надо!»

— Забыть, забыть, забыть! — парень с трудом сбегает в ответвленный закоулок, между пятиэтажками, и теперь несется по нему сломя голову, пытаясь хотя бы так отвлечься и не думать.

«Что забыть?! То, как встретил его? Как он трижды тебя не тронул? Забыть, что ты единственный во всем городе знаешь, кто он и как выглядит? Забыть, что именно он спас тебя от тех пьяных мудаков? Забыть, что благодаря ему тебя Шип не изрезал, как хреново конфетти, на мелкие части? Что блядь забыть?!»

Он не выдерживает, резко тормозит и приваливается к холодной стенке, загнанно дыша и крепко зажмурившись.

— Черт, черт, черт! Как же я этого не хотел! Черт! Твою мать!.. Да почему ты мне встретился?!

«Это нереально…»

Это невозможно.

Это какая-то хреновая сказка и вовсе без хэппи энда. Это было не про него.

Беловолосый всё отрицает. Беловолосый приоткрывает глаза и неверяще усмехается, он чувствует, как пальцы начинают подрагивать, а в груди неприятно жжет. Словно солнечное сплетение прокалывают раскаленным прутом. Он знал, что это случится. Чертов умный мозг перестал держать грань и гнетущие, острые мысли вырвались наружу, а он то, болван, надеялся, что, как минимум, месяц сможет не думать об этом.

«Черт, черт! Как же ты попал, Джек!»

Парнишка трясет головой и пытается не думать, но вопреки его наказам сознание лишь четче выуживает из памяти картинки той ночи и тех дней, и становится еще пакостней на душе. Этого не должно было случаться, не должно было происходить именно с ним. Хватит на его долю боли, ужасов и безумства.

Все что угодно, но только не это… Он больше не хочет играть роль безумного мученика в спектакле под названием выживание.

Он не хочет вспоминать, но прекрасно знает, что подлое подсознание сейчас ему подсунет, и слова собственного голоса в голове звучат подобно приговору:

«Хватит быть трусишкой, Оверланд. Давай, вспоминай, Джек. Вспоминай и принимай действительность такой, какова она есть в твоей жизни. Никто тебя не пожалеет, ровно, как и никто тебя не поймет. Никогда.»

Нужно только пережить и не сдохнуть.

Парень жалеет, что, все же, бросил курить, а еще жалеет, что тогда не попал под облаву, и к сожалению заговорил — сказал чертовому незнакомцу про сканы, предостерегая от отряда полиции.

Все боятся одно существо… Ублюдки, огромными бандитским районам прячутся от одного единственного психопата, смешно, правда? А вот и нет. Особенно, когда знаешь, что этот ненормальный может сотворить, и что он уже творил ранее.

Давай?..

Давай поиграем?

Как раньше?

— Давай поиграем?

Голос, раздавшийся в пустой, душной комнате звучал тихо, мелодично, хотя точно принадлежал мужчине, что, улыбаясь, смотрел в окно, восхищаясь светом неоновых огней ночного 604.

— Сегодня будет дождь… — нахмурившись, тихо проговаривает светловолосый парень, стоя под козырьком своего подъезда и смотря на серо-желтые грозовые облака, что нависли над всем городом, создавая духоту и невозможную влажность.

Он тихо цыкнул, внимательно посмотрел на карманный таймер запоминая время и вновь запихнул тот в кармашек джинс, ускоренный шагом покидая территорию бетонных общежитий.

Беловолосый быстро перебежал через оживленную дорогу, проматерился на нерадивых водителей и жару в частности, из-за которой загазованность становилась и вовсе невозможной, даже не смотря на топливо нового поколения, и исчез в небольшом проулке. Фрост, как всегда, петлял по территории Кромки и уходил в безопасную зону А7.

Прошло уже три дня после того знаменательного посещения супермаркета. К сожалению в прошлый раз Джейми увидеть не удалось, парнишка благодаря взлетевшим на все ценам удачно поехал вместе с дядей закупаться новыми товарами, а магазин оставил на очередную подружку, которая, собственно, ничем не помогла Джеку. Хотя частью лекарств он все же запасся, впрочем, как и белковой противной жижей, ну и сухпайками естественно.

«Но этого недостаточно»

Парень передернул плечами, недовольно хмыкнул, и быстрым шагом преодолев очередной узкий проход, ушел влево, по знакомой широкой улице среди закрытых магазинов и заброшенных гостиниц.

Сегодня ему все же нужно за новой провизией, из-за жары и духоты слишком быстро заканчивается вода и белок, а без него жить становится в тысячу раз хреновей.

Это будет его последняя вылазка на этой неделе, он закупится продуктами и вместе с тем что у него есть дома, ему не нужно будет выходить на улицу целую следующую неделю. Перспектива прекрасная, учитывая, что по прогнозу передают вновь повышение до пятидесяти жары, а на улицах и без солнца с каждым днем становится все жарче из-за взбесившихся новых психов.

Посему эта закупка будет последней на этой неделе.

После нее, кстати, можно и к Джейми наведаться, если конечно успеет, как-никак четвертый час дня, а пока доберется обратно, уже начнет темнеть. Изученная новая тропа из вечных лабиринтов-улочек была проверена пару раз и уже не представлялась парню настолько опасной и рискованной, как в первый раз. Конечно, он мог бы воспользоваться и старыми тропками, по которым до сих пор гоняют остальные сталкеры, но теперь Фрост не горит ярым желанием там оказываться.

Он не отрицает, что так дольше, на новых тропах могут всплыть новые подводные камни, да и вообще неуютно, но он справится. Ведь приучил себя к петляниям по Кромке пару лет назад, значит и сейчас приучит.