— Фея, — окликает все же её стоящий на выходе из склада бывший специального назначение, ныне — наемник и по совместительству хороший друг. Бывший друг, блядь, — Нам проблем сегодня и так будет достаточно. Ты уверена, что дело выгорит? Времени дохуя прошло, за эти часы можно было нагнуть пару районов, а потому…
— Да уебываейте вы! Уебывайте твари! — рявкает она на все большое помещение, этим так отчаянно пытаясь скрыть злобу и страх, что подкрепления не будет, равно и не имея никаких рычагов, чтобы их здесь задержать. Всё идет по пизде и она не ожидала такого, не была готова к такому пиздецу.
А думать нужно было раньше, дура наивная!
— Твари лицемерные! — шипит наемница, смотря в спину уходящего, и стопудово, за ним сольется часть хорошо обученных или вообще наемников. Деньги и статус, который она им предложила в случае выполнения плана, самое мразотное, что им сейчас нужно; с тем, что происходит в центре города и вообще с городом. Она лишь яростно шипит маты себе под нос и надеется, что остальные не съебут раньше времени. Ведь он… Он должен явится за этой белобрысой сволотой!
Джек же, едва осознав, что проебал час или того больше в своем тупом осмыслении, на отчаянные сейчас потуги этой недо детективши держать всё прежним строем, только медленно качает головой, словно говоря этим — «Я же был прав. Нихуя у тебя не выйдет. Он не придет, и ты зря устроила весь этот пафос!» Джеку и невдомек насколько невыгодные условия Фея поставила остальным, заботясь лишь о себе и желая тупо мести за совершенное нападение на приют.
— Туф? — отвлекает её внимание Астер, и не то чтобы и он в сильном восторге от происходящего, но, кажется, у Феи постепенно, но совершенно точно, едет нахер стальная дисциплина вместе с нервами. А это, с их серьезным планом, ой как нежелательно. Вероятности на успех по блядски падают.
— Ну что? Кто ещё свалил? Вся внешка теперь решила меня слить, да? — идет в разнос с тотальным спокойствием её настрой, и она по пиздецу заводится этим двуличным пидорасам, которые ещё три часа назад её уверяли в охуеть какой сплоченности и чуть ли не воинскую мать их, присягу давали, — Хуесосы же ж вы ебаные! Трусы! Семьи у них, дела, блядь ближние, будто у меня… — она затыкается, кривится от того, что всё ещё идет ледяным внутри от страха за Крох, и резко переводит тему, смотря на Банниманда:
— Сколько их там осталось?
— Человек десять, максимум — тринадцать.
— Блядь! — рявкает Туф и зло осматривает тех семи, что остались здесь, внутри, помимо её команды из двух дебилов детективов, Сандерсона и этого привязанного паршивца. Хуевая такая сила остается… Она не вытянет, если эти крысы разбегутся.
Ну да, как же без высшего приказа и с хаосом в Депе сейчас только где-то ещё новых спецов искать, да и поздно уже.
Повисает тишина, звенящая острой напряженностью каждого из собравшихся, и никому теперь не ясно, что на уме разъяренной Феи, которая теряет контроль над подчиненными, и судя по всему уже над самой собой. Этот план для нее последняя инстанция, последний шанс, равно как и проебать она его не имеет права.
Это не нормально — мысль каждого, кроме единственного Фроста. И если всё у них так пойдет и дальше, то через полчаса никого не останется. И это проигрышно, как дважды два! Ведь сегодня, сейчас… Каждый считает долгом спасти свою шкуру от того, что происходит в 604. В равной степени и тешить себя надеждами, что все пройдет хорошо ни у кого, кроме самой Туф, здесь нет. Они не на шизоида решили ловушку строить, не на матерого мафиозника — рыба-то покрупнее, в раз пятьсот. Чудом будет так легко всё провернуть, но в такой анрил здесь уже никто и не верит. Лишь видимость маски спокойствия и уверенности, несмотря на уменьшившийся состав вояк.
— Мы можем ещё перегруппироваться и изменить план, тебе будет сложно, если…
— Заткнись! — рычащее затыкает девушка Астера, метнув на него яростный взгляд.
Что вообще он думает, это все так легко было организовать? Да её линчуют, если завтра они не вернутся с трофеем! На ебань ещё и от Лунного до сих пор нет ответа, нихуя! И значит единственное прикрытие — вот этот стоящий пафосно похуистичный Сандерсон. Какая же запара! Она ударяет каблуком по бетону, но сдерживает раздраженное шипение. Какого этот обмудок не идет за своей белобрысой сучкой?!
— А я ведь говорил… Хуевая такая идея… — Джек, понимая какой пиздец сейчас предстоит этой сучке, начинает ржать по-тихому, он качает головой, не веря в план и снова ржет. Как же блядь предсказуемо!
— Захлопни пасть, сученыш! — Туф, взбешенная такими поворотами, доведенная до ручки от накала эмоций и обстановки уже не выдерживает: наводит на паренька ствол, думая и впрямь пристрелить его, — Это все из-за тебя, ебаная мелкая тварь!
Грохнет и концы в воду, нехер. Ублюдок Ужас не узнает до последнего, что пацан сдохший, прокатит! Потому что выбора у нее нет, это последний шанс, и либо она его сегодня ловит, либо завтра её жизнь и жизнь её приюта идет по пизде.
— Туф, уймись, не дело это! — вмешивается наконец Норт, что до этого нависал угрюмой тенью возле Сандерсона. Обязанность конечно не ахти — охранять богатенького и авторитетного, но зато Туф меньше приебывается и донимает бесполезными уже приказами. Однако сейчас он не может промолчать… столько времени, а ему кажется, что все бестолку. Хуевая затея, но ещё не время, да и стопарнуть эту загнанную нервотрепкой наемницу стоит. Она еще пригодится им.
— Туф, серьезно… Пацан нужен ещё. Хватит ебать нервы. Не только ты на взводе, но вот это вообще нахуй не выход, — Астер поддерживает своего напарника, едва перекидываясь с Нортом охуевающими взглядами. Они могут понять, конечно, как сейчас тяжело Фее, но то, что она начинает срываться и терять контроль, нихуя не помогут им, если все же план сработает.
— Да похуй мне уже! И так наживкой сойдет, — она усмехается, растягивая губы почти в довольстве — шанс нашелся, ведь пристрелить пацана кажется отмщением за своих испуганных Крох, и Туф решительно снимает предохранитель на пистолете, так забавно наблюдая, как пацаненыш испуганно зажмуривается от этого звука и весь сжимается.
— Ну давай, сделай это, — звучит ледяной угрозой за спинами собравшихся, столь опасно и мощно, что острые ледяные иглы страха прошибают каждого присутствующего на складе. И только Джек вздрагивает не из-за страха, распахивая глаза и чувствуя, как проклятый, давно уже свое отживший, комок начинает биться вновь.
Возможно, это будет не столь прозаично и лампово, как ожидалось поначалу, несмотря уже на часть отсутствующих… Ужас на похуй не оценивает сопляков с автоматами, которые сразу же нацелились на него, и лишь наблюдает за этой кучкой собравшихся дегенератов долбаебов, которые все, как один, медленно, словно в животном страхе не решаются до конца повернуться и посмотреть на него. Правильно, так и подобает себя вести мясу. А они все — мясо для него сейчас.
Она нацеливается первой, под вскрик привязанного за ней белоснежного, но с ухмылкой — мол, мой план сработал. Нацеливается с долбоебическим и пафосным:
— А я знала, что ты попадешь в ебучую хуйню. Только теперь выхода у тебя нет. И ты позволишь сделать из себя ебаное решето, дабы я случайно не пристрелила этого сученка!
Ну что он может на это сказать? Заложив руки за спину, с едва ли недовольством приподнимая бровь на это высказывание, но обращается уже к семи оставшимся неуклюжим спецам, что стоят по периметру. За Джека он припомнит ей слегка позже.
— Тридцать восьмой район, А16 и трехсотка и с Двенадцатой на общагах. Выбор, надеюсь, очевиден? — Ужас говорит это спокойно, едва даже с ухмылкой, и лишь всполошившиеся мигом спецы понимают, о чем он. Адреса… У каждого ведь есть своя слабость. А там, в указанном, вся их жизнь, то что берегут, у каждого разное, но сам факт…
То как семеро некогда стойких солдатиков побратавшись с Феей, обещали чуть ли не горой за нее лечь, сейчас бегом ретируются из склада, с таким похуизмом на рявк ошеломленной сучки наемницы — почти удовольствием по его венам, но это и было предсказуемо. Сцена немая, и занимает не больше минуты, но за эту минуту он успевает оценить всё что происходит здесь, и в равной степени оценить состояние Джека… Тот же ахуй. Не ожидал. И отчасти есть за что.
