Когда пар рассеялся, глазам Нины Аристарховны открылась картина, представить которую самостоятельно она не смогла бы никогда в жизни. Управительница, в чем мать родила, лежала на полке, поджав ноги к животу. Доска под ней и весь пол баньки были забрызганы кровью. Здесь же валялась окровавленная вязальная спица.
В бане произошло черное дело! Злодеяние! Убийство!
В ужасе выскочив во двор, Нина Аристарховна испустила истошный крик. Сначала она не смогла осознать масштаб преступления и подумала, что покушались на управительницу, но потом, увязав в уме все увиденное, поняла, что Марфа и есть главная лиходейка, ибо убила собственное дитя.
Дворовые неслись к бане, а Нина мчалась в дом. Сейчас ей хотелось убежать, скрыться, спрятаться от этого ужаса. Убежать? Да, убежать! Ведь добровольно ее из этой тюрьмы никто не отпустит. Если Марфа способна на ТАКОЕ, то от нее можно ожидать чего угодно! Теперь Нина, с полными на то основаниями, могла опасаться за собственную жизнь, ибо ненависть Марфы к ней не вызывала никаких сомнений с первой минуты знакомства.
Нина влетела в горницу и растерянным взглядом обвела стены. Что взять с собой? Ничего из приобретенного Сергеем ей не нужно! Уж лучше продать кольцо. Сандро, где бы он ни был, на этом свете или на том, поймет ее и простит. Потом, когда продаст кольцо, она купит себе все необходимое.
До Новгорода придется идти пешком. Башмаки крепкие, должны выдержать. Платье у нее теплое, есть накидка и пуховая шаль, это хорошо… значит, холодно не будет. А вот это она возьмет. Это принадлежит только ей. Документы о браке, паспорт Сандро, его камзол и ноты. Нина метнулась в сени, там она уже давно видела старый потрепанный саквояж, валявшийся безо всякого дела. Схватив его, она принялась торопливо запихивать туда свои вещи. Только сейчас она может убежать, пока за ней никто не следит, пока все они заняты Марфой! Замок саквояжа был сломан, он никак не желал застегиваться, но, если баул обвязать, можно будет нести. Нужна веревка! Нина снова огляделась. Ничего более подходящего, чем розовые ленты на пологе, не попалось ей на глаза. Но ленты коротки и будут выглядеть слишком приметно. Нет, они не годятся. Где же взять подходящую веревку? Ноты! Они перетянуты длинной и крепкой бечевкой. Нина, так же торопливо, как укладывала вещи, принялась вытряхивать все назад. Крепкий морской узел стягивал концы бечевки. “Как же, море у нас в крови!” – рассердилась она на Сандро. Развязать узел, не зная секрета, не представлялось возможным. Схватив с бюро перочинный ножик, Нина принялась отчаянно пилить бечевку. Когда веревка лопнула, и листы рассыпались веером по всей кровати, из пачки неожиданно что-то вывалилось. Нина удивленно пошарила рукой и извлекла из вороха бумаги тяжелый, аккуратно зашитый мешочек синего сукна, опечатанный Гаспаро Лоренцини. Мешочек был полон денег.
Не веря собственным глазам, Нина опустилась на край кровати. Она уже забыла о том, что спешила. Господи! И это сокровище все время было у нее. Путь домой! Воля! Сандро сказал: возьми себе и используй, как сочтешь нужным, а она не поняла. Ну что стоило разрезать эту веревку еще тогда, когда корабль стоял в карантине?! Она уже давным-давно была бы дома!
Теперь Нина не торопилась. Больше ее никто здесь не задержит, и кольцо продавать не придется! Сандро по-прежнему был с ней.
Она аккуратно уложила ноты в саквояж, перевязала его бечевкой, оделась и выглянула в окно. Никто не видел ее, во дворе вообще никого не было. Дворовые толпились в доме. Из “тайной канцелярии” доносилась громкая мужицкая брань, слышался грохот переворачиваемой мебели, звон разбитого стекла. Холопы искали “черный список” управительницы, а поскольку читать среди них никто не умел, они швыряли в печь любые писаные бумаги, которые попадались им на глаза.
Нина взобралась на подоконник и спрыгнула на землю. Пока мужики громят кабинет управительницы, им не до пленницы. Подхватив свой баул, беглянка вышла за ворота и спокойно пошла по дороге, ведущей в Новгород.
Если бы кто-нибудь сказал, что четыреста с лишним верст можно преодолеть всего за два дня, да еще по незабываемым русским дорогам, Сандро не поверил бы этому. И все же такое случилось. Через двое суток после выезда из Москвы они с Алешей прибыли в Новгород. До сих пор им несказанно везло на всех станциях. Лошадей беспрепятственно предоставляли, как днем, так и ночью. На ночь российские путники обычно предпочитали останавливаться на станциях, в трактирах или в деревнях. Но желающие могли следовать без остановок. Этим пользовались все, кто спешил или ехал по служебной надобности. О разбойничьих нападениях, повсеместно случавшихся там, где Сандро доводилось путешествовать в прежние годы, здесь, похоже, не имели представления. Во всяком случае, синьор Лоренцини ни с чем подобным не сталкивался. Он о разбойниках даже не слышал.
От самой Москвы они с Алешей ехали не отдыхая. А в Новгороде удача изменила им.
- Нету лошадей, - сказал молодой мужик на станции, - всех разобрали.
На ассигнацию в руке Сандро он посмотрел с недоумением, а на самого Сандро – с укоризной:
- Все равно нету! Разъехались! И ранее, чем к обеду, не воротятся!
И действительно, в стойлах было пусто.
- Ни единой дохлой клячи, - шепотом сообщил хозяину вездесущий Алеша. Он уже успел побывать всюду, в том числе и на конюшне.
Бояровка располагалась в стороне от тракта. Попасть туда можно было только на лошадях с этой станции.
- Зато через дорогу есть трактир, - продолжал мальчик, - чистый, говорят, без клопов, готовят вкусно и баню топят по надобности, хоть каждый день.
Он умоляюще посмотрел на Сандро:
- Самое время вам отдохнуть, поесть хорошо…
Сандро понимал, что мальчику нужен отдых, но сейчас, когда до цели осталось всего восемнадцать верст, он не мог остановиться.
- Нет лошадей? Мы пойдем пешком. Узнай дорогу!
Единственное, на что он согласился, это поесть и оставить в трактире багаж.
Погода в это утро благоприятствовала путешественникам: началось бабье лето. Солнце яркое, на небе ни облачка, в воздухе носится прозрачная паутинка. Сандро не находил такую погоду слишком жаркой, а вот его спутнику было тяжело. После первых трех верст пути Сандро пожалел, что не оставил мальчишку в трактире. Но тут неожиданно насмешница-Фортуна снова бросила на них ласковый взгляд: путников догнала повозка, которой правил кривой возница. И Сандро опять порадовался, что Алеша с ним.
Мальчишка быстро выяснил, что мужик направляется прямехонько в Бояровку.
- И мы туда же!
- Садитесь, чего ноги зазря бить, - радушно предложил одноглазый, - подвезу!
Алеша свалился в повозку и сразу же уснул, а Сандро сел рядом с кучером. Он не мог позволить себе такой роскоши, как сон, да и не хотелось ему спать. До цели оставалось всего пятнадцать верст.
Господи, смилуйся, пусть она будет там!
Непослушная, своенравная, наивная и беспомощная, но уж какая есть. Самая лучшая! Милорадов хочет отнять ее? Никогда! За Нину Сандро готов был сойтись даже в открытой схватке, хоть и понимал, что такое вряд ли случится. Уж слишком осторожен господин дипломат. Для него карьера составляет весь смысл жизни. И репутация имеет огромное значение. А похищение чужой жены никого не украшает. Ему останется только уступить. Да и нет его, скорей всего, в имении.
Архип, правя лошадью, искоса поглядывал на своего попутчика. Таких необычных людей он еще не встречал, хоть повидал на своем веку немало, живого француза - и то знавал. Этот же – непонятно кто. Одет подорожный был, будто барин, а бородат - как мужик. Черноволос, смуглокож, глаза, как ночь. Сразу ясно - не нашего роду-племени. Идет издалека, видно, что устал. Путь держит пешком. Странно! Не путешествуют так господа. И ни сундука, ни узла при нем нет. Значит не гость это к новому барину Сергею Андреевичу. Кто же в гости с пустыми руками ездит? Молчит всю дорогу… по-нашему не знает. Цыган, что ли? Или все же француз? Больно уж сапоги на нем шикарные и одежа слишком дорогая, вся с иголочки. Сюртук вон, английского сукна! А рубашка простая, полотняная. На любом базаре такую купить можно. И мальчишка с ним, пронырливый такой, мордочка хитрая, глаза так и шарят вокруг, сразу видно, - прохиндей. Тоже чернявый, хоть и не такой цыганистый, и одет так, что не разберешь, не то холоп, не то барчук. Зачем в Бояровку едут? Надо Марфу предупредить. Как бы не стащили чего!
