С наступлением темноты стало клонить в сон и меня, ведь не спал я ощутимо долго. Даже не заметил, как отключился, буквально оставив нас на произвол.

Просыпаясь, я ощущаю тёплые пальцы на своих губах. Мерфи сжимает мою голову, облокоченную на него.

— Уже утро? — интересуюсь сонно.

— Ага. Я проснулся этой ночью. Спасибо, что присматривал за мной, пока я спал.

— Да я же уснул…

— Ты тоже устал, всё нормально, — его руки зарываются в мои волосы, путаясь в них же. Не расчёсывал уже третий день.

— Равэн, поговорить придётся, — мурлычет омега своим вечно сладким голосом. Обычно это я поднимаю неудобные темы, выступая психологом, заставляя оговорить с Мерфи всё, что беспокоит нас обоих. Конкретно сейчас альфу я хотел бы забыть.

— Случилось то, чего я боялся больше всего. Наш альфа вояка, — отвожу взгляд.

— Ты поэтому не хотел искать его сам? — Мерфи мельтешит, взбираясь при этом на мои колени.

— Поэтому… — и тут действительно сложно не согласиться. Последние года два я имел мысли попробовать притянуть Связью нашего альфу, но червячок сомнений не давал. Думал «а вдруг он враг?», «вдруг моя шалость навлечет беду на весь город?», и ещё много «вдруг», которые мешали жить.

— Лучше ведь знать правду.

— Серьёзно думаешь, что лучше? Мне вот от этой правды очень даже хреново!

— Это классно, Равэн! У нас есть свой альфа! Он… принадлежит тебе и мне! Ему не плевать, ведь он отпустил нас, несмотря на то, что мы смертники. Норманд, — мечтатель расплывается в самой мягкой улыбке, на которую только способен.

— Не слишком реальность теряй, мы его можем и не увидеть больше.

— Но ведь должны быть вместе! Как ты и говорил: вдали от войны, наперекор всему, как положено истинным альфе, бете и омеге. Равэн?

Я задумался, не сразу реагируя на его слова. Что если действительно… мы сможем быть вместе? Норманд что-то говорил про заговорщиков, но откуда сам он о них знает? Вояка же! Армия и революционеры всегда по разные стороны, но альфа чётко дал понять, что там его имя у многих на слуху. Что же в действительности происходит на верхушке правительства? Не удивлюсь, если там окажутся инопланетяне, которые медленно уничтожают нашу расу. Только вот отчего так церемониться? Снести одной бомбой всё население, и делу конец! А они там неспешно уменьшают нашу популяцию. Глядишь, скоро беток занесут в графу «вымирают».

— Ты прав, милый, будем вместе, — произношу приторно-сладко, но не от того, что сам в это действительно верю, просто хочу, чтобы Мерфи чувствовал себя хорошо. Ну, может быть чуточку и верю. Совсем немного.

***

Уж не знаю, куда едет этот поезд, но думаю, не ошибусь, предположив, что в самое сердце севера. Проехав весь следующий день с одной единственной остановкой, мы решили сойти и идти до Равнины своим ходом. Неизвестно ведь, когда будет следующая, а перспектива прыгать с движущегося поезда улыбается перспективой смерти.

Я наврал, сказав, что не холодно. Ещё как холодно! По сравнению с южным континентом, где мы жили до этого, тут — настоящая морозилка, в которую весна если и пришла, то самая ранняя. Равнина льдов, не иначе, а льды тут будут держаться ещё месяц.

Прошагав часа два в тишине, мне ничего больше так не хотелось, как согреть этого вечно мёрзнущего омегу. Его ботинки совсем тонкие, а в штанах он, кажется, протёр дырку от постоянных падений на колени. Залечивать его раны я-то могу, а вот как быть с одеждой, которую беречь не мешало бы тоже?

— Кажется, что с каждым шагом холодает всё больше, — хмуро причитает он, тяжело волоча ноги.

— Хочешь, я тебя понесу?

— Нет, окоченею ещё больше. Да и ты багаж тащишь.

В общем-то прав, пока идёт сам, хоть как-то кровь гоняет. Выдержке моего омеги только позавидовать можно, но война ещё не так воспитывает.

— Мы вошли на территорию Равнины, — ставлю в известность, отмечая, что земля под ногами немного сменилась, да и растительности среди тающих льдов не наблюдается, редкие деревья остались позади. — Впереди кто-то есть.

— Опасный?

— Не могу понять. Омега, так что прорвёмся. Но глядя на тебя, иногда и омеги могут быть страшнее самого злого альфы, — хитро щурюсь, подмигивая Мерфи, а затем фокусирую взгляд на фигуре вдали, к которой мы оба приближаемся. Лицо скрыто под плотным шарфом, но из капюшона я отмечаю удлинённую завивающуюся чёлку, которая закрывает один глаз. Второй же упрямо не сходит с нас. По росту не выше моего Мерфи, по взгляду — такой же прыткий. Но, кажется, не чипирован, что очень радует. Замечаю, как он медленно достаёт что-то из сумки на спине. Приглядевшись, узнаю знакомый предмет. Да это же тот самый шокер, который дал нам Норманд.

— Стоять, — резкий рёв и если бы я не видел того, кто произнёс это слово, подумал бы, что это альфа, а не миловидный омега.

— Не чипирован, смертник, — поднимаю руки в примирительном жесте, а после, словно опомнившись, лезу в боковой карман рюкзака, извлекая из него такой же шокер. И только это заставляет его расслабиться, и из серьёзного превратиться во вполне обыкновенного представителя своего пола. Это не мешает ему подойти к нам вплотную, приложив по очереди к шее каждого шокер. Не получив никакой реакции, устройство прячется в сумку.

— Откуда пришли? — даже голос его стал звучать куда мягче.

— «Город мечты» на южном континенте. Его обнесли, а мы сбежали. Хотели отправиться в столицу, но Норманд нас направил сюда… — спотыкаюсь на имени альфы, переваривая, что я только что сказал.

— Норманд? Понятно. Идём со мной, — окликает нас житель Равнины, разворачиваясь спиной. Впереди я ощущаю ещё кое-кого и, видимо, направляемся мы именно туда. — Точно смертники, раз уж решились идти в столицу… Мы тут зовём себя мечтателями, ведь странно, что «город мечты», а живут в них почему-то смертники. Вы на своём юге далеко отстали от нас, да и ваш континент полностью под крышей правительства вместе с доброй половиной как запада, так и востока. Север не сдаётся ещё и по той причине, что желающих сунуться сюда мало.

Мы подходим к невысокому забору, у калитки которого стоят два альфы. Один повыше, но худой, а другой осевший будто, волосы прилизаны, словно лысый. Орех, не иначе.

— Кого это ты привёл, Кроулл? — голосит не то что бы недовольно, но явно с опаской тот, что выше, подойдя совсем близко к омеге.

— Они с юга, смертниками назвались, но говорят, что от Норманда, поэтому не навредят. Не чипированы, — пожимает плечами Кроулл, будто бы «от Норманда» должно всё мигом решить.

— Ясно. Отвези их в город, — альфа кивает на припаркованный автомобиль, а у меня от его вида глаза на лоб ползут мигом. Да таких древних машин уже лет сто как нет. Хоть и угадывается электродвижок, транспорт явно не на чипах работает. Невероятно.

— Так скоро? А я ведь хотел побыть с тобой, — Кроулл зажимает альфу в крепкие объятья.

— Разве я тебе не говорил, что дальше полигона тебе отходить нельзя? А тут линия обороны, омегам вообще делать тут нечего! И куда только Рик смотрит? — последнее предложение было произнесено в пустоту, словно альфе не нужен ответ.

— Я обманул его, чтобы сюда пробраться! Надоело сидеть взаперти!

— Ага, поэтому приехал сюда и сбежал бродить по округе! Проваливай домой!

Ну вот, только явились на земли севера, как участвуем в семейных разборках. Мне хочется отойти хотя бы на пару метров, чтобы не мешать, как это уже сделал альфа-орех, а вот Мерфи очень даже интересно наблюдать. Он даже чувствует некий восторг. Вот уж ненормальный. И Кроулл этот тоже странный, точно как мой омега.

Попинав камушки минут пятнадцать, я замечаю, как альфа, которого, как оказалось, звать Кристиан, прижимает омегу к машине и чуть ли не раздевает его. Вот ещё новости! Совсем стыд теряют… А Мерфи нравится. Стоит, разинув рот и, видимо, мечтает о чём-то похожем.

— Ладно, Крис, заканчивай, а то гости пополнятся, — альфа-орех жестом головы указывает в нашу сторону и только теперь Кроулла будто осеняет, что надо бы и нам внимание уделить.