– Бабушке невероятно повезло: она сумела пересечь границу, а затем добраться до общины. Моя мать росла уже свободным человеком. Забавно.

– Что именно?

– Во мне одновременно течёт и кровь королевского наследника, и потомка раба.

Мне почудилось, что он слегка замедлил движения пальцев и замолк, словно вынуждая меня что-то сказать. Я устало потёрла глаза.

– Кровь – это просто кровь, отголоски былого. Люди придают этому слишком большое значение. На самом деле, чтобы идти вперёд, зачастую приходится отказываться от прошлого.

Джейсон вздрогнул и посмотрел на меня уже открыто.

– Впервые слышу такую необычную точку зрения.

Я пожала плечами.

– Значит, я всё-таки умею удивлять. – Он явно хотел что-то добавить, но я вернула разговор в нужное русло. – О вашей общине ходят самые разные слухи.

Джейсон досадливо дёрнул щекой.

– Сплетен действительно много. А вот о правде молчат. Это было чудесное место.

Его голос едва заметно дрогнул, но Джейсон всё равно продолжил, смотря на огонь в своих пальцах:

– Бывшие рабы сумели построить идеальную систему. В общине все были равны – никакого деления по классам, возрасту, полу или расе. Девизом стало «Каждый достоин уважения по праву рождения».

Я чуть склонила голову и задумчиво запустила пальцы в волосы. Так вот почему Джейсон так отличается от других мужчин этого мира. Он попал во дворец только в десять лет, а до этого времени воспитывался в духе равенства и братства. Для него женщина не была красивым элементом интерьера или инкубатором для производства наследников.

Пожалуй, это многое проясняло.

– Что случилось? – негромко спросила я. – С вашей общиной.

Джейсон сделал вращательное движение указательным пальцем. Огонь, прошедший по кругу, ненадолго повис в воздухе золотой петлёй.

– Община разрасталась, и уже не всех стала устраивать кочевая жизнь. Старейшины пытались найти место, где мы могли бы остаться, никому не мешая. На тот момент народу было уже много, больше четырёхсот человек.

Я представила этот табор в пути и мысленно присвистнула. Да, наверное, путешествовать такой гурьбой и правда неудобно.

– Выбор пал на межграничные территории. Старейшины хотели, чтобы всё было оформлено правильно, поэтому они послали запросы в Кимберлинсткое и Ардрийское королевства. Теоретически места были дикие, ничейные, но на практике оказалось, что даже их так просто не заполучить. Начался бесконечный этап переговоров. Он продлился много лет.

– Представляю.

Вообразить себе бюрократическую волокиту мне и правда не стоило труда, а уж нежелание королей обзаводиться новыми сомнительными соседями – тем более. Одно дело, когда по континенту передвигается какое-то варварское племя, и совсем другое, когда оно заявляет о себе как о независимой политической структуре.

– За это время нас неоднократно навещали королевские делегации, в некоторых присутствовал и его величество. Вот после одного из таких визитов моя мать и забеременела.

Фантазия сразу подбросила мне самый страшный вариант, поэтому, сглотнув, я уточнила:

– Это случилось… добровольно?

Джейсон хмыкнул.

– Учитывая, что ты не встречалась с королём в его молодые годы, я понимаю твой вопрос. Нет, мать никто не принуждал. Говорят, его величество прежде обладал определённой харизмой… Да и маниакальной подозрительностью он заразился позже, после неудачного политического переворота, в ходе которого его едва не убили.

Точно, вроде был такой лет семнадцать назад… Я об этом что-то слышала, но мельком.

– Мне нравилась жизнь в общине, – продолжил между тем Джейсон. Его взгляд блеснул в полутьме. Наверное, при желании в нём можно было рассмотреть воспоминания о счастливом детстве. – Полная, абсолютная свобода. За околицей – озеро, а за ним – бескрайний лес, за которым виднеются горы. В них наши смельчаки иногда вылавливали диких лошадей, а затем объезжали их. Я даже не думал, что через какое-то время тоже почувствую себя таким вот жеребцом.

Я почти на физическом уровне ощутила его боль. Он, как и я, был здесь чужим. Даже прожив десяток лет в статусе бастарда его величества, Джейсон всё равно тянулся домой, в свой мир.

Тот, который был уничтожен.

– Когда мне исполнилось десять, мать сказала, что я должен некоторое время пожить с отцом. Поначалу я даже воспринял эту идею с энтузиазмом, мне было любопытно. Но при виде дворца я разревелся, как ребёнок. Впрочем, я тогда и был им. – На губах Джейсона промелькнула мимолётная улыбка, а затем он помрачнел. – Как я ни просил мать передумать, она всё равно оставила меня. Никогда не забуду тот момент, когда жался к ней под колючим взглядом отца. Она обняла меня, а затем подтолкнула вперёд, к нему.

Это «к нему» прозвучало без всякого восторга. Очевидно, тёплых отношений с отцом у Джейсона не было.

– А спустя пару месяцев пришла страшная новость – в общине сначала вспыхнула неизвестная магическая хворь, унёсшая жизни половины населения. Среди них оказалась и мама.

Сердце сжалось от боли. Я подалась вперёд и порывисто дотронулась до ладони Джейсона.

– Мне очень жаль.

Тот кивнул.

– Оставшиеся в живых снялись с места и затерялись где-то в лесах. Говорят, их видят то там, то здесь. Они кочуют, как это делали наши предки.

Джейсон посмотрел вниз, на мою ладонь, обхватившую его, и словно вернулся в реальность. Я вздрогнула, когда он провёл большим пальцем по моему запястью. Такой мимолётный, но наполненный теплотой жест.

В комнате снова повеяло напряжением, но теперь оно имело уже другую природу. Меня тянуло к Джейсону даже сильнее, чем в тот момент на поле, когда я поцеловала его. После его рассказа о себе мне тоже хотелось стать к нему ближе.

Пусть даже и физически.

– Вот тебе и сказка на ночь! – буркнул Бред за моей спиной. – Повеселее ничего не мог выбрать? Как она теперь уснёт?

Чёрт! Я совсем забыла, что мы не одни!

Я осторожно высвободила ладонь и откатилась обратно к стене. Джейсон тоже откинулся на спинку кресла.

– Вообще-то, твой дракон прав, – виновато согласился он. – Мне не стоило поднимать эту тему.

Я запротестовала:

– Всё нормально! Я усну, правда.

– Посмотрим-посмотрим, – с интонациями вредного попугая вставил Бред.

Я недовольно покосилась на него, но спорить не стала – себе дороже. Кажется, у моего крылатого друга резко испортилось настроение. Учитывая, что моё тоже стремилось к нулю – мысль о том, что мне предстоит снова «прожить» собственную смерть, не вдохновляла, – лучше бы нам не цапаться.

Расспрошу его попозже, наедине, о том, какая муха его укусила. Вздохнув, я улеглась на спину и подтянула одеяло к подбородку.

Вдох-выдох, вдох-выдох…

Концентрироваться на дыхании научил меня Оуэн ещё в самом начале нашего знакомства. Лицо напарника встало перед мысленным взором, частично прогнав те картины, что остались после рассказа Джейсона. Я всё ещё представляла себе бескрайнее поле и огромный густой лес, но уже без надрыва.

Прикрыв глаза, я медленно заставила тело расслабиться. Сон пришёл не сразу, но когда это произошло…

Мужчина в маске оборачивается. Шпага в его руках блестит тускло и зловеще. Я начинаю пятиться к стене, а затем меня словно осеняет: нужно бежать! Я торопливо, судорожно ныряю в сторону и… поскальзываюсь. Падаю на спину, больно ударившись затылком. Охая, я пытаюсь встать, но путаюсь в юбке. Ладонь задевает липкую алую лужу, из-за которой я и оказалась на полу.

Я с ужасом смотрю на пальцы, испачканные чужой кровью и, поднимая глаза, встречаюсь взглядом с наёмником в чёрной маске. Он в полушаге от меня. Его шпага вздрагивает и наносит единственный, но точный удар.

От боли сознание заволакивает дымка. Последняя картинка, что я запоминаю: ручеёк крови стекает с моего платья и смешивается с алой лужей на полу.

– Нет!!!

Я резко села в постели, чувствуя, как по щекам текут слёзы. Боль, только что пережитая во сне, отголосками покусывала тело. Меня била крупная дрожь. Лицо горело, как в лихорадке. Концентратор обжигал обнажённую кожу под платьем, словно хотел поставить на мне клеймо. Я потянулась к цепочке, намереваясь содрать с себя артефакт, но не успела. Кто-то большой и сильный обнял меня и прижал к себе.