Зена проигнорировала его и продолжила обращаться к Габриэль.

— Это не совсем то же самое, но это было достаточно близко, чтобы заставить меня задуматься. Это было чувство, которое я испытала, когда кто-то толкнул меня… и это то, чего не хватало, когда мы воссоздали сцену.

Глаза Габриэль расширились от осознания. Она попятилась и без костей упала на стул. Палаемон беседовал с предполагаемыми наставниками, и впервые Зена увидела Ниссу лицом к лицу, когда она была в теле Ареса. Зена хлопнула себя по подбородку, когда говорила.

— Когда я попросила тебя положить руку мне на спину в Старой Сторожевой Башне, чтобы воссоздать ту ночь… Я знала, что что-то изменилось. Я просто не была уверена, что это было, имело смысл. И это соответствовало одной из других больших частей головоломки. Та, которая была самой запутанной.

— Следы! — выпалила Габриэль.

— Совершенно верно. Любой смертный покинул бы их. Так что остаются бессмертные. Но другие Боги не могут напрямую прикоснуться ко мне. — Зена выжидающе посмотрела на Ареса, который начал злиться.

Лицо Ареса исказилось от ярости.

— Но ничто не может помешать им передать несколько сил, чтобы помочь смертному выполнить работу! Этого может быть достаточно, чтобы Завоеватель получила её маленькую, — скривился он, — ≪жуткую≫ вибрацию, действительно может быть. Но левитация всегда удобна.

— Совершенно никак! — Афродита выглядела потрясённой.

Арес с отвращением вскинул руки.

— Это обман… Я знаю… Я знаю… И папа никогда не одобрит… но гм… ну, это можно сделать, — закончил он торопливо, решив, что в этом нет необходимости упомянуть тот факт, что он сам делал это несколько раз в прошлом.

Воспитатель неприлично нахмурилась.

— Значит, Нисса верна божественному существу. — Зена снова взяла под контроль разговор.

Хотя она была уверена, что Нисса была не более чем пешкой для богов, она не решалась стоять слишком близко к девушке, не сломав себе череп, поэтому она сделала несколько шагов назад. Зена прислонилась к краю стола, где сидели сатрапы, скрестив ноги в ботинках до щиколоток.

— Что я ещё не поняла, так это то, ≪какой≫ Бог или Богиня послал тебя. И почему они хотят, чтобы я умерла.

Боадикея громко хихикнула, недоумевая, кто не захочет смерти Завоевателя. Челюсть Габриэль молча сжалась, когда она посмотрела на высокую рыжую с гранитным лицом. У неё было сильное искушение распять её в эту самую минуту… вместо сегодняшнего дня, как они обсуждали с Зеной по пути в конференц-зал.

— Думаю, я могу помочь тебе в этом, малыш-воин. — Афродита вышла вперёд и взяла чашу Зены, когда она коснулась приоткрытых губ Завоевателя. Она сделала деликатный глоток, одобрительно бормоча, прежде чем вернуть его, подмигнув. — Ходят слухи о том, что на горе Олимп… некоторые из более сварливых богов не слишком довольны своим старшим братом.

Афродита повернулась к своему беспокойству, готовая отдать ему должное, но ненавидя это, она несомненно увеличит и без того огромные размеры его опухшей головы.

— Кажется, они думают, что у тебя слишком много власти.

— Трудно! — фыркнул он, наполняя чашку до краёв. — Это не более чем типичный случай зависти Аресу.

Зена подавилась вином. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но Габриэль вскочила и зажала губы Зены рукой.

— Я знаю, что это легко… но не делай этого.

— Если бы у кого-нибудь из них хватило ума сделать Зену своей Избранницей, у них теперь была бы сила. — Арес усмехнулся. — Жалко для них, что она моя.

— Я прошу не согласиться, — вставила Габриэль, бросая испепеляющий взгляд на Бога. — Она моя. — Бесценно произнесённые собственнические слова медленно выдыхались, усиливая своё влияние.

Афродита взвизгнула от восторга.

— Иди, Габриэль!

— Послушай, Куини… — усмехнулся Арес, подходя к блондинке и упираясь кулаками в стол, наклонившись вперёд и прижавшись лицом к её лицу. — Меня не волнует, что…

— Не могли бы вы обсудить мою собственность позже, пожалуйста, — громко прошептала Зена, кивая головой в сторону жадно наблюдающих сатрапов.

Арес и Габриэль немедленно раскаялись, и их взгляды упали на ботинки. Это было не место и не время для этой маленькой беседы, и они оба это знали.

— Конечно, — сказали они в унисон, заставив брови Зены и Афродиты взлететь ввысь.

Королева и Бог удивлённо посмотрели друг на друга, на каждом лице было написано взаимное отвращение. Они оба сделали большой шаг друг от друга. Афродита начала снова.

— Аааааанихауууууууууууууу, вот почему кто-то пытался уйти от Завоевателя здесь. Она — Избранная Ареса, и пока твои, — она указала на Ареса, — храмы процветают и последователи увеличиваются из-за неё, их храмы разрушаются. Бог или Богиня без последователей? — Насмешливая усмешка скривила губы Богини. — Кажется, что снова за каждым великим мужчиной стоит женщина.

Арес закатил глаза.

— А за этой женщиной находится то место, где тебе нужно быть, если ты собираешься воткнуть ей нож в спину… или столкнуть её с лестницы на двести футов, не так ли, Нисса? — саркастически спросила Зена, отталкиваясь от стола и возвращаясь к наставнице. — Я могу сузить круг тех, на кого ты не работаешь. Ты не работаешь на Зевса, Посейдона или Аида. Они никогда не позволят тебе избежать наказания за неряшливую работу, которую ты проделала. Ты бы уже была мертва.

Позиция Ниссы стала воинственной, страх и незрелость преобладали над здравым смыслом.

— Если бы не этот назойливый вор, Автолик, ты бы скончалась от своих ран. Селеста наверняка была в пути.

Зена выглядела совершенно не впечатлённой этим знанием. В прошлом она несколько раз преследовала Селесту и полностью намеревалась сделать это ещё несколько раз, прежде чем Аид забрал её навсегда, и она была разлучена с Габриэль.

— Ты даже не работаешь на Артемиду.

— Откуда ты это знаешь? — Нисса вздёрнула подбородок.

— Потому что, когда войска Боадикеи атаковали дворец, войска Мелосы сражались с Грецией. Если бы Артемида приложила руку к этой попытке, она бы объединила силы Амазонки с британцами.

— И… — вмешалась Габриэль, легко продолжая рассуждения жены. — В предсмертной записке Малайуса говорилось, что ему предложили место в конкурирующем дворе, если он только предаст Зену. — Зелёные глаза посмотрели на Мелосу. — Королева Мелоса, сколько у вас мужчин, служащих королевской семье амазонок?

Темноволосая амазонка фыркнула.

— Ни один из тех, кто служит в качестве Малайуса, не подошёл бы.

Зена рассмеялась, несмотря на напряжённую ситуацию. Она покачала головой, чтобы избавиться от слегка истеричного образа Малайуса в образе амазонки.

— Что стало с моими оставшимися войсками? — Боадикея наконец нашла смелость спросить.

Она видела большую часть битвы из окна конференц-зала и уже знала, что её потери будут тяжёлыми.

— Какие оставшиеся войска? — недоверчиво спросила Габриэль. — Ты отправила их с самоубийственной миссией! Каждый мужчина или женщина, которые сражались за тебя, мертвы, — выдохнула она, почти задыхаясь от горького вкуса слов.

Её глаза наполнились непролитыми слезами из-за непростительной траты человеческой жизни и из-за резни, свидетелем которой она стала, не понимая по-настоящему её ужасных масштабов, пока она не спросила Зену, где она держит пленников. Её вопрос был встречен долгим, задумчивым молчанием, прежде чем её жена просто сказала, что пленных нет. Эта мысль сделала Габриэль физически больной. Взгляд блондинки упал на Боадикею.

— Пока ты томишься на кресте… Надеюсь, ты подумаешь обо всех жизнях, оборванных твоей глупостью. Об всех семьях, которые ты разрушила. — Давление, которое заставляло сдерживать гнев на Ниссу и Боадикею, стало слишком сильным, и громкость её голоса выросла почти до болезненного уровня. — Наша Госпожа Завоеватель и Бог Войны стоят перед тобой, и ты веришь, что у тебя есть оставшиеся войска?! — Она рассмеялась грубо, без тени юмора. — Клянусь богами, женщина, ты высокомерна!