— Да, моя госпожа! — Каллисто почти кончила на месте.

Яростным движением руки она подозвала двух охранников. Между ними стояла очень рассерженная Габриэль. Через её руку был накинут плащ Зены. Её глаза встретились с глазами Завоевателя, и у Зены упал живот.

— Габриэль? — недоверчиво сказала Зена. Разве она только что не объяснила, что вход в военную комнату запрещён? — Ты не можешь быть тем…

— Боюсь, что да, милорд. — Взгляд Габриэль упал на сапоги.

Она слышала каждое слово, сказанное Каллисто, и ответ Завоевателя.

Теперь выхода из этого не было. Если Зена должна была сохранить лицо перед амазонками и своим собственным двором, она должна быть наказана.

— Зачем? — Зена не могла вынести мысли, что Габриэль её предала. — ≪Шпионка? Нет. Невозможно. Она любит меня! И я ей доверяю≫. — Но где-то глубоко внутри ей прошептал насмешливый голос, насмехаясь над возможностью, что она ошибалась в отношении чувств Габриэль.

Молодая женщина протянула руку и подняла большой пурпурно-чёрный плащ.

— Я пошла за вашим плащом, милорд. Проходя мимо боевой комнаты, я увидела, что дверь открыта, а ваш плащ накинут на стул.

Зена вздохнула с облегчением, ясно читая искренность и печаль в её мягких глазах. Она была уже охлаждённой. И только Габриэль будет достаточно заботиться о том, чтобы найти её плащ, не спрашивая её. Аид! Если бы Габриэль извинилась за то, что они были любовницами, она бы выглядела слабой и нерешительной. Весть обязательно пойдёт к королеве Мелосе, а затем и к другим участникам. Амазонки уважали абсолютную власть. И Зена всегда управляла безоговорочно. Но всё же это была Габриэль.

— Ну тогда…

— Нет, милорд. — Габриэль покачала головой, переводя взгляд с амазонок на Зену. — Я уважаю ваше правило. И я понимаю, что должна быть наказана.

Зена тяжело сглотнула, прекрасно понимая, что амазонки и её собственные советники и офицеры ловят каждое слово. Она долго смотрела в глаза Габриэль, давая понять, что пощадит Габриэль, и точно так же зная, что Габриэль никогда не попросит её об этом. Она могла сама нанести удар. Но тогда, как бы сильно ни была избита Габриэль, найдутся те, кто будет шептать, что Завоеватель легкомысленно относилась к её возлюбленной. И жертва Габриэль окажется пустой. Наконец, Зена глубоко вздохнула и кивнула Каллисто, её грудь болезненно сжалась.

— Да будет так, — сказала она дрожащим голосом.

Габриэль ободряюще улыбнулась, молясь, чтобы она не говорила глупо, и что она действительно может принять своё наказание, не стыдя Зену или себя. Пять ударов плетью никоим образом не были смертельными. Но и наказание это не было мягким. Кнут легко оставит шрам. А при неправильном или особенно жестоком введении он может буквально оторвать мышцы от кости. Каллисто взяла у охранника длинный свёрнутый в спираль хлыст и с громким щелчком развернула его. Завоеватель повернулась к ней лицом. Затем она посмотрела на окружавшую её толпу. В Тартар всем, что думают! Она собиралась прекратить всё это, когда почувствовала чью-то руку на своей руке.

— Моя госпожа. — Габриэль протянула ей плащ, её пальцы мягко коснулись руки Зены, затем опустились на её руку, чтобы быстро сжать её, прежде чем отпустить.

Габриэль глубоко вздохнула и шагнула к Каллисто, не давая Зене возможности передумать. Их взгляды встретились. Восторг генерала был очевиден, но сила зелёных глаз, которые встретились и смотрели на неё, была столь же неоспоримой. Взгляд Габриэль ни разу не сдвинулся с места, пока она крутила крючки на своей тунике. Она распахнулась, и она опустила её, обнажив плечи и середину спины, удерживая её впереди, чтобы грудь была прикрыта и сохранялось достоинство. Толпа образовала круг, оставив генерала, обвиняемую и Завоевателя в молчаливой схватке власти.

Медленно Габриэль повернулась, и её глаза пересеклись и встретились с глазами Зены. Спустя долгое время Завоеватель тихо отдала команду, её внимание было приковано к стоящей перед ней гордой женщине.

— Начни. Я буду считать.

Каллисто была полна решимости услышать крик этой шлюхи от боли. Ей приходилось слушать её в агонии страсти, теперь она могла слышать её крик в агонии. Генерал отдёрнула руку и нанесла первый удар. Зена пыталась не вздрогнуть, когда плеть пронзила её душу.

— Один.

Габриэль стиснула зубы, и её глаза расширились. Боги! Каллисто снова отдёрнула руку. Второй удар был таким сильным, что Габриэль фактически заставили сделать шаг вперёд, но она быстро оправилась и беззвучно встала на ноги. Сердитые алые рубцы выступили на гладкой коже, образуя идеальный крестик. Ей хотелось, чтобы ей было против чего опереться. Ещё три.

≪ Я справлюсь ещё с тремя ≫, — мысленно повторяла она.

— Два. — Голос Зены был напряжённым, а её рот был сжат так сильно, что мышцы челюсти дрогнули от напряжения.

≪ Ты маленькая, сука! На этот раз ты будешь кричать≫. — Каллисто в третий раз отдёрнула руку.

Кнут громко щёлкнул, разбив тихий двор. Удар был настолько жестоким, что оставил кровавый след на бледной коже от левого плеча Габриэль до нижней части её грудной клетки. Она снова пошатнулась вперёд, плотно зажмурившись, но всё же каким-то образом умудрилась не вскрикнуть. Она сделала успокаивающий вдох, а затем ещё один, по щекам её текли слёзы.

Сердце Зены грозило вырваться из груди. Она смотрела на Габриэль сквозь смутную плёнку слёз, не заботясь о том, кто её видит, и отказываясь отвести взгляд. Она чувствовала каждую плётку, как будто она давала и принимала её. Каждая капля горячей крови, которая упала на землю, как если бы она текла из её собственного сердца.

— Три!

Как и ожидалось, последние два удара оказались даже жёстче, чем их предшественники. Те, кто никогда раньше не был свидетелем плетей, были поражены тем, как быстро можно было нанести такой большой ущерб. Если бы сама Завоеватель не пересчитала их, никто бы не поверил, что Габриэль получила только пять. Включая Зену. Каллисто стояла, задыхаясь, и в ярости. Она почти не была удовлетворена. Длинный кожаный хлыст свободно висел в её кулаке. По краю туники Габриэль скапливались алые полосы крови, скользившие по её ногам на серые камни. За всё это время блондинка не издавала ни звука.

— Моя госпожа. — Голос Габриэль был напряжённым и тихим. Её губа была в пятнах там, где она прикусила её, и она сглотнула, чувствуя металлический привкус крови. На этот раз она не склонила голову, когда говорила. — Пожалуйста, простите мою нескромность. — Она чувствовала лёгкое головокружение, но сильная рука удерживала её.

Завоеватель кивнула и заметно принюхалась. Протянув руку, она осторожно натянула тунику Габриэль на плечи и медленно застегнула крючки. Она с трудом сглотнула, сквозь твёрдый комок в горле.

— Возвращайся в наши покои, Габриэль. Я пришлю целителя и присоединюсь к тебе, как только смогу.

— Да.

— Помогите ей! — рявкнула Зена в толпу.

Палаемон, который смотрел в шокированном молчании, немедленно шагнул вперёд и осторожно взял Габриэль за руку.

— Вы можете ходить, миледи? — мягко спросил он, чтобы слышали только Зена и Габриэль.

Габриэль слабо кивнула. Казалось, будто кто-то пролил греческий огонь на её спину и плечи. Она подумала, что она заболела.

— Торопитесь.

Когда Габриэль и Палаемон исчезли во дворце, Завоеватель выступила вперёд и взяла у Каллисто кнут. Её голос был тяжёлым шёпотом, а глаза блестели, как самые чистые осколки льда.

— Она сильнее и намного, гораздо больше похожа на женщину, чем ты когда-либо будешь. — Её рука зудела от кинжала, и её дух умолял её вонзить его в грудь Каллисто и посмотреть, как утекает кровь её жизни. Но сейчас было не время. — Ты уволена, генерал, — прорычала она. — Держись подальше от меня или… — Зена не закончила угрозу.

Ей не пришлось. Не говоря ни слова, Каллисто поклонилась и ушла. Зена закатала кнут, не удосужившись смыть кровь. Она яростно постучала им по ноге. Она закрыла глаза, и её голова закружилась.