Я обнимала его, а он даже рук не поднял, так и стоял столбом.

– Андрюша, ты слышишь меня?

– Да.

– Обещай, что позовёшь меня, если понадоблюсь!

– Да как я тебя позову? Ты теперь недосягаема. С тобой не связаться… Даже Нарратор туман напускает.

– Телефон доставай. Набирай… – я продиктовала ему цифры. – Это мой основной универсальный номер, здесь и на поверхности тоже.

Он торопливо записывал номер в контакты. Телефон прыгал у него в руках. Потом он послал вызов, дождался звонка из моего кармана, сбросил и убрал телефон.

– Обещай, что позовёшь!

– Хорошо. Позову.

– Ну, пойдём теперь.

Я потянулась к двери, но Шокер резко рванул меня за плечи назад и развернул к себе. Ничего не сказал. И тогда я снова обхватила его, а он на этот раз в ответ чуть не придушил меня, так крепко стиснул.

– Пойдём, Андрюша. Пойдём, пожалуйста.

Он отстранился и шагнул открыть дверь. Мы вышли на лестницу и спустились вниз в зал.

Скай всё ещё медитировал, сидя на катушке кабеля. Шокер пошёл к нему. Откуда-то слева наперерез отцу рванулась Валея.

– Папа, там продукты привезли! Я приму?

Шокер повернулся к ней:

– Да, хорошо, прими. Куртку надень, там мороз!.. Скай!

Скай вскочил.

– Иди с Валей наверх, помоги машину разгрузить, – скомандовал Шокер.

– Хорошо, – с облегчением кивнул Скай и побрёл следом за убежавшей Валеей.

Шокер вынул телефон и вызвал кого-то.

– Лис, просыпайся! Проводника отправляем. И принимай вахту, я уезжаю.

Он снова повернулся ко мне:

– Ты с братом увидишься?

– Нет. Он мне запретил с базы выходить. Велел только туда-сюда. Может быть, дозвонюсь с резервного номера, если получится. А что?

– Я его просил Риту навещать. Вот, думал, узнать, как она. Я ей когда про Йана сообщил, мы её тут потом неделю отпаивали. У неё дома никого вообще не осталось, ни родителей, ни другой родни. Я хотел её здесь оставить, с нами, но она сказала, её место в доме Клайар… – Шокер вздохнул и покачал головой. – И чем помочь ей, не представляю.

– Она молодая и очень красивая. Скоро замуж выйдет, – уверенно сказала я.

Шокер покосился на меня:

– Не у всех это получается так быстро.

Я почувствовала, что краснею.

– Главное, Шокер – задаться целью, – усмехнулась я.

– Нет, Апрель, – печально возразил он. – Главное – потом не пожалеть.

– Это ты на меня намекаешь?

– Нет, это я просто о главном. Знаешь, Йан ни с кем не откровенничал обычно, никогда. Но вот несколько раз, когда мы с ним на изнанке надирались в дым, он говорил, что очень жалеет, что пришлось жениться просто для того, чтобы жениться. Я помню, он долго сопротивлялся. У меня уже дети были, я курьерской группой руководил, а Йан всё в женихах бегал, обычным вербовщиком…

– Йан был лучшим вербовщиком на свете, – сказала я, пытаясь проглотить подступившие к горлу слёзы.

– Да кто бы сомневался… Но потом Йан всё-таки женился, что называется, на первой попавшейся под руку. Я, честно говоря, решил, что наконец-то взяла верх жажада власти. Считал его обыкновенным эгоистом. Сейчас понимаю, что он, видимо, к тому времени уже с тайной системой связался и понял, что от него пользы будет больше на высокой должности.

– Что за идиотизм эти ваши… наши… правила с женитьбой?! Ну какая разница, будто бы холостой мужчина дурнее женатого! Обычно, скорее, наоборот!

Шокер посмотрел на меня в упор:

– Ты это что, прикидываешься?

– Почему?

– До сих пор не поняла, зачем установлено это правило?

– Нет… Не знаю… Я об этом не думала. Йан говорил: традиция.

– Ну тогда подумай на досуге, откуда у этой традиции уши растут, – усмехнулся Шокер. – Задание тебе на дом. Потом проверю… О, Лис идёт. Ну всё, Апрель… – он посмотрел так, словно обнял взглядом. – Ровной тебе дороги!

Мы не могли даже взяться за руки.

– У вас с Лали всё будет хорошо! Обязательно увидимся, Шокер!

Он кивнул и, повернувшись, быстро пошагал куда-то.

Я поискала взглядом Лиса. Он шагал по краю платформы рядом с медленно катящейся вагонеткой.

– Привет, леди-проводник! – фыркнул он, поравнявшись со мной.

– Привет-привет… Можно залезать?

– Можно. Но можно и подождать здесь… – Лис вынул телефон и открыл какое-то расписание. – Ещё теоретически десять минут надо ждать, не вынырнет ли с той стороны встречный вагон. Если нет, можно стартовать… По инструкции, раз уж я так рано вывел вагон, его надо в самый конец пути отогнать. Но я уж рискну оставить тут, на стартовой позиции. Вряд ли кто оттуда полетит в последний момент. Теперь всё как-то сбилось. То несколько дней подряд никого, то приезжает переполненный вагон, пошарпанный в канале, да ещё то без колеса, то без двери, как в последний раз… Только потому и уцелели в последнем рейсе, что Нарратор очень сильный и опытный проводник.

Меня ужас охватил при мысли, как всё это время рискует Марат.

Лис залез в вагонетку, стал осматривать дверной механизм, проверять что-то.

Я постояла, потопталась на месте, потом отключила телефон в дорогу и полезла к Елисею в вагон.

– Лис, слушай, ты как думаешь, а зачем у гатрийцев это правило дурацкое, что мужчина должен быть женатым, чтобы должность повыше получить?

– А что тут думать-то, – хмыкнул он. – Не думаю, а знаю. И не у одних гатрийцев это правило. И у нас тоже есть, кое-где в кое-каких случаях и, само собой, негласно. А гатрийцы предпочли обозвать этот принцип традицией и возвести в закон для всех.

– Ну и зачем?

Лис посмотрел на меня внимательно и пожал плечами:

– Да просто всё, как два пальца… Как можно добиться от человека абсолютной лояльности? Два способа: посулы и страх. Страх – вернее. Чем подспуднее страх – тем ещё вернее. На себе человек нечасто зацикливается, а на безопасности близких – постоянно. Если гатрийская империя будет наполнять свою государственную машину людьми, которым не за кого бояться, они ведь могут в некоторых случаях и забить на лояльность… Люди-то не слепые. Не всё и не всех устраивает. Поэтому империя просто берёт заложников, сразу, с гарантией. Вот и всё, – Лис посмотрел на часы. – Всё, путь свободен. Можно стартовать.

– Хорошо, давай, – я заняла место посередине диванчика. – Ой, слушай, забыла совсем… Лис, ты про Ская и Валею в курсе?

– В смысле?

– Про Ская. И Валею.

Лис потряс головой:

– Леди, ты опять мутишь что-то? Что мне про них быть в курсе? Вот Скай – вот Валея. И что?

– Да ничего! – заорала я. – Про гатрийскую империю ты вон как хорошо всё понимаешь! А то, что твой друг с дочкой твоего командира под лестницами обжимаются, это для тебя, похоже, великая новость?!

Лис протяжно и озадаченно присвистнул сквозь зубы и медленно побледнел.

– Вот именно, Лис. Сделаешь что-нибудь?

– Что?! – рявкнул он и потащил пачку сигарет из кармана. – Пристрелить разве этого раздолбая к чертям собачьим…

– Да что хочешь делай. Хоть и пристрели. Только бы Шокер не узнал.

– Да узнать-то он сразу не узнает… – вздохнул Лис, доставая сигарету. – Пока он рожает, пока в себя приходит, да потом больше на младенца смотреть будет, чем по сторонам… Ладно, спасибо, что сказала. Я постараюсь этим Ромео и Джульетте накостылять покрепче…

– Ну, тогда давай, Лис. Заводи.

Он вышел на платформу. Я захлопнула дверцу и нажала кнопку готовности. Вагонетка тронулась и рванула на разгон.

Между рейсами я лежала в каморке и смотрела в потолок. В комнате не было ни окон, ни светильников. Тусклую голубую подсветку давали часы с яркими крупными светящимися цифрами. Странные часы: смотреть на них было больно, казалось, такой яркий свет и веки насквозь пробьёт. Но нет, стоило закрыть глаза, и хоть ткнись лицом прямо в эти часы, свет нисколько не мешал.

Комнатка была метров шесть-семь, не больше. Старый продавленный диван, стул и тумбочка с графином и стаканом. Простая бесхитростная ночлежка на гатрийской тайной базе. В сравнении с этим помещения на базе под Приозерском можно было считать хоромами.