– Ты же знаешь, что мы любим миокку, конечно попробуем, – Рэм улыбался до ушей.

Миокку выращивают симмы в больших садах под Кройллентоном. Это не высокие голубые деревья с широкими продолговатыми листьями и белыми сладкими плодами. Плоды миокки перерабатывают на фабрике и делают из них белую глазурь или плитки.

– Конечно знаю. Хоть вы уже совсем взрослые, военные пилоты, а все равно останетесь моими маленькими любителями сладкого, – Рэй улыбаясь накладывал небольшие желтоватые шарики, покрытые сверху белой глазурью в два бумажных белых пакетика.

В прекрасном расположении духа друзья покинули пекарню и продолжили свой путь. Рэм нес в руках оба пакетика из пекарни, которые источали великолепный аромат свежей выпечки.

Аллея заканчивалась на главной городской площади, вокруг которой расположились административные здания и в том числе большой куполообразный архив. На площади находилось много фаннов, среди них были и другие пилоты в форменных комбинезонах, прогуливающиеся возле большого фонтана и позволявшие друзьям затеряться в толпе. Патрулирующие площадь чаоры следили за порядком и охраняли фаннов правительственной касты из главного административного задния, возле входа которого красовался огромный памятник Эрону Саймону.

Рэм и Стен пересекли площадь от аллеи на другую сторону к зданию городского архива, но не пошли к главному входу. Рэм, поглядев по сторонам, завернул в узкий проулок между зданиями и махнул рукой Стену, приглашая следовать за ним.

– Главное пройти внутрь незамеченными, а там я уже знаю как обойти охрану, – тихо произнес Рэм, продолжая оглядываться по сторонам.

– Ого, командир, я думал мы пойдем к отцу.

– Мы пойдем к отцу на работу, но не к нему самому. Один раз он уже меня провел в секретный отдел, больше я его подставлять не хочу. Теперь это лишь наше дело. Отец уже не молод и неприятности ему уж точно не нужны.

– Но, Рэм, ты уверен, что стоит это делать?!

– Да, уверен! Более чем. Думаю, ты и сам скоро в этом убедишься.

– Хм, прогулка превращается в приключение, – ухмыльнулся Стен.

Они завернули за здание архива и все еще озираясь по сторонам подошли к заднему входу. Через этот вход проходили на работу симмы, которые занимались уборкой в здании, а также здесь производилась разгрузка и погрузка разной документации. Сейчас у входа никого не было. Пилоты осторожно вошли внутрь и очутились в плохо освещенном коридоре с подсобными помещениями. Стен невольно поежился. Этот полутемный коридор архива вызвал в его памяти воспоминания из детства.

Стен вырос в пансионе для фаннов – сирот, как раз в том, где работала Элизабет Арингтон – мать Рэма. Попал Стен туда в возрасте семи лет, после трагического события, произошедшего с его семьей.

Однажды ранним утром, когда Стен еще жил счастливо с родителями, к домам на окраине Кройллентона подлетели два военных кайвенсайка. По данным гарнизона, именно в одном из этих домов укрывались беглые симмы, которые сумели противостоять подавляющему их разум сигналу и готовили вооруженное нападение на город. Фаннам удалось вычислить их логово и отправить пилотов для ликвидации.

Маленький Стен, проснувшись раньше всех, встал из своей кроватки и направился на кухню чтобы попить. Он подошел к белому столику у окна, взял стакан, налил себе из графина розовой воды и стал пить. В окно он увидел, зависший над домом, большой серебристый кайвенсайк – мечта каждого фаннатейсокого мальчишки.

Кайвенсайк выдвинул свои орудия и направил их на дом. В один миг он произвел очередь из орудий по части дома, где мирно спала семья. Стен выронил стакан из рук на пол. Осколки разлетелись по сторонам, остатки воды растеклись по полу кухни. Он стоял молча, глядя большими глазами в окно, стекло которого разлетелось в дребезги, на кайвенсайк, не в силах осознать неокрепшим разумом, что же произошло. Так, в состоянии тяжелого шока, его и обнаружили чаоры. По ужасной ошибке диспетчера, военный кайвенсайк произвел выстрелы совсем по другому дому.

Когда военные осознали свою ошибку, а понял это пилот другого кайвенсайка, по выбегающим из соседнего дома рыжеволосым симмам. Он не выстрелил во вторую часть дома, а произвел несколько очередей из орудий по беглецам и ликвидировал бунтарей.

Эту картину Стен также наблюдал в разбитое окно кухни – единственного уцелевшего помещения дома. А уже после, в его дом направили ближайший патруль чаоров и медицинский персонал, чтобы помочь тем, кто там находился. Но из всей семьи кроме Стена не выжил ни кто. Погибли мать, отец и старший брат.

Первые три месяца в пансионе Стен не разговаривал вообще. С ним работали психологи, все воспитатели очень сочувствовали и были ласковы, но мальчик молчал.

Элизабет Арингтон однажды пришла на работу вместе с маленьким Рэмом. Она уже раньше приводила Рэма на работу, когда их няня болела или отлучалась по неотложным делам и оставить его дома было не с кем. В последний раз это было больше трех месяцев назад, поэтому с другими воспитанниками пансиона Рэм был знаком, но Стена увидел впервые.

Утро в пансионе начиналось обычно с физических упражнений и сегодня их уже провела ночная воспитатель, а дальше по плану был завтрак. В столовую детей повела Элизабет и Рэм пошел вместе с ними, дома позавтракать он не успел.

В большом общем белом зале столовой стоял тягучий приторно сладкий запах свежесваренной каши из ласома и уже собралось много воспитанников из разных групп пансиона. Все они получали порции завтрака на стойке и рассаживались за квадратные белые столики. Стен как всегда сел один за столик у окна, поставив на него поднос с тарелкой каши темно синего цвета.

Ласом растет на больших полях за Кройллентоном. Работающие на фермах симмы сажают, ухаживают и впоследствии сами же обрабатывают выросшие синие круглые зерна, очищая их от голубых стеблей. Затем ласом сушат на больших полотнах под лучами Зораны и после этого отправляют на фасовку.

Другие воспитанники обычно всегда садились по трое-четверо и оживленно болтали между собой. Также они поступили и сегодня. Дети косились на Стена и не стеснялись громко обсуждать его.

– Ну, что ваш новенький все молчит? – спросил Джей – высокий мальчишка из старшей группы, с курносым носом и сильно оттопыренными ушами.

– Ага, не сказал ни словечка, – пропищал тоненьким голоском худенький Поль из группы Стена.

– Может он правда немой?

– Наверное… А может у него совсем нет языка? Или он его случайно проглотил за обедом. Ха-ха-ха!! – громко засмеялся Поль.

В след за ним от смеха прыснули все ребята за двумя ближайшими столами.

Но Стен на них даже не смотрел, его отсутствующий взгляд был устремлен далеко в большое окно столовой. Рэм вместе с мамой тоже получили порции завтрака и теперь он, решив присоединиться к другим воспитанникам, искал себе место. Он увидел столик, где в одиночестве сидел Стен и направился прямиком к нему, решив познакомиться.

–Токи! Можно к тебе? – улыбаясь спросил Рэм.

Но ответа Рэм не получил, ровно как и никакой реакции от Стена вообще. Он так и продолжал молча есть и смотреть в окно. Рэм удивился, но все же сел за столик, под сопровождающие смешки от других воспитанников.

– Он немой и вообще съел свой язык! – выкрикнул Джей из-за соседнего столика.

– Это точно?! – удивленно спросил Рэм, убирая длинный кудрявый локон за ухо.

– Конечно, он здесь уже три месяца и не сказал ни словечка.

Рэм еще раз посмотрел на Стена и в задумчивости приступил к завтраку.

Днем, когда у старших групп заканчивались занятия, все воспитанники гуляли на территории пансиона. И в этот день Стен как обычно сидел один на белой скамейке в небольшом саду. Остальные ребята поделившись на группы весело проводили время придумывая себе разные игры.

На скамейку, где сидел Стен, задорной гурьбой прибежала группа ребят во главе с Джеем.

– А, тут немой сидит! – выкрикнул Джей.