Эти две девочки мне сразу не понравились. Особенно полная "жаба". Вот бы заколдовать огненное заклинание и посмотреть, как она завопит охваченная пламенем.

Я взяла свою сумку, что бы хоть чем-то отвлечь себя от негативных мыслей. Мой первый день в школе, мое первое появление в этой комнате перед всеми девочками. Важный момент моего пути восхождения к леди. А я разозлилась, видя такое отношение к себе этих двух сплетниц. Надо погасить плохие мысли, и это будет не просто.

Ко мне подошла одна из учениц. Она была старше других девочек.

– Меня зовут Сюзанна. Сюзанна Дортэ.

Я улыбнулась ей и протянула руку, что бы пожать, но Сюзанна немного склонила голову и опустила глаза. Своеобразный полупоклон. Я тут же одернула руку и тоже склонила голову. Получилось это у меня не столько изящно, как хотелось. Вдруг Сюзанна хохотнула и сама схватила мою ладонь и пожала.

– Это такая шутка! Надеюсь, ты меня простишь за это? Хотя на самом деле так и надо здороваться, когда встречаешь в коридоре кого-либо из старших. Я – староста девочек. Идем, я покажу тебе твою спальню.

Я улыбнулась в ответ. Мне понравилась Сюзанна. Хорошая у меня староста. Не угрюмая и не злюка, как могло бы быть.

Сюзанна схватила меня за руку и, увлекла за собой.

– Спальни наверху. Твоя на самом верхнем этаже.

Я поднималась по винтовой лестнице следом за Сюзанной. Мы оказались в небольшой лестничной башне, в которой на каждом этаже открывался свод и круглая комнатка с тремя дверьми. Как оказалось, башенка с винтовой лестницей примыкала к другой башне, побольше. В ней и располагались спальни. Свет падал только через узкие вертикальные оконца над ступеньками. Холодный ветер задувал в эти щели. Я поежилась от сквозняка и отвернулась от света. Я боялась высоты и не желала увидеть далеко внизу под ногами землю.

Вдруг Сюзанна, выпустила мою руку и весело заговорила, задорно прыгая через ступеньку:

– Можешь всегда обратиться ко мне. Если что-то не знаешь, не получается, почувствуешь недомогание или еще что… и вообще, если будет нужна любая помощь – обращайся. С радостью помогу!

Поднявшись на третий этаж, мы оказались под самой крышей. Округлая площадка была освещена хуже других. Замерев, запыхавшееся Сюзанна спросила:

– Ты пользуешься шампунем с перламутром?

– Что? Нет.

А потом она заговорила вдруг совсем тихим голосом, словно боялась кого-то разбудить:

– Прости, но свободное место только здесь. Вот если бы ты приехала пораньше, то могла выбрать комнату и лучше… – Она указала на закрытую дверь. – Моя спальня в соседней башне. Вход в нее находиться в противоположной стороне гостиной комнаты башни девочек. Ну, пока!

И Сюзанна ушла вниз по лестнице.

– Спасибо. – Я улыбнулась Сюзанне. Хотя ее слова сожаления о моей комнате насторожили. Значит, жить мне придется в ужасной каморке с протекающей крышей? Да я тут же простужусь, слягу с температурой! Какое тут будет дело до учения волшебству?!

Я отворила дверь и оглядела комнату. К моей радости, внутри было довольно уютно, тепло и чисто. Две кровати с толстыми перинами и одеялами, два комода, огромный шкаф и маленький камин. На стене висела пара светильников. Их яркий свет окончательно прогнал мои страхи об ужасной комнате. Никаких протечек в потолке. Никаких сквозняков.

На левой кровати, сбив одеяло в ком, лежала девочка и смотрела в потолок. Точнее, лежали ее ноги. Сама она спиной сползла на ковер между кроватями, а ее золотистые волосы беспорядочно раскинулись по ковру, окрашенные сзади в розовый цвет. Совсем немного, только концы. Это меня удивило. В школе есть правила. И окрашивание волос?! Да еще в такой цвет?! Розовый! Это точно шло в разрез. Должно быть, она смелая, раз явилась в школу в таком виде.

Юбка моей соседки немного сползла, оголяя нижнее белье. Девочка крутила в пальцах волшебную палочку, в другой руке она держала открытую книгу, в листы которой время от времени тыкала палочкой.

Я как-то и не задумывалась, что у меня будет соседка по комнате. Но это меня даже не расстроило. Только насторожило.

Я посмотрела на дверь. На единственной белой табличке было виднелись слова: «Исмеральда Дуэррэ». Я вошла в комнату.

– Привет. Меня зовут Роузалин. Можно и Роуз. А тебя?

В ответ девочка принялась негромко напевать себе:

– Исме-исме-е! Исме-исме-е!..

Я подошла к другой кровати и положила свою сумку рядом. Девочка не повернулась ко мне, но мелодичным голосом сказала:

– Что привело тебя ко мне?

– К тебе? – Я возмутилось такой наглости. И немного грубо ответила: – Я здесь буду жить!

– У меня?

– Почему у тебя? Эта комната теперь наполовину моя!

– Ах, а я думала… – голос девочки смолк на полуслове. В недоговоренной фразе я уловила в нем нотки грусти или даже скорби. Девочка вздохнула и продолжила что-то напевать себе под нос. Я заметила, что кровать у меня заправлена не ровно, в середине имеется воронка в смятом одеяле. Я недобро покосилась на Исмеральду, но не стала ничего говорить.

Мне необходимо было переодеться. Я открыла сумку и тут вспомнила, что мой чемодан со школьной формой остался внизу. Я направилась за ним, но не успела выйти из комнаты, как у двери замерла. У меня поднялись брови от удивления, а потом я расхохоталась. Вот она магия!

Под табличкой с именем «Исмеральда Дуэррэ» появилась еще одна. И на ней было выведено: «Роузалин Берлинг». Я весело стала спускаться вниз. А позади меня послышался шелест бумаги и глухой стук. Исмеральда подбросила книгу, и та упала на ковер рядом с камином.

В общей комнате женского общежития (гостиной) народу значительно поубавилось. Толстая неприятная девчонка с короткой стрижкой и ее подруга все еще крутились возле камина. Две другие девочки за столом что-то переписывали в свои тетради. Одна прошла мимо меня и стала подниматься по лестнице.

Мой чемодан стоял на том же месте, где дожидался меня прежде. Я прикидывала, насколько он окажется тяжелым и смогу ли я волоком затащить его наверх, как смешок неприятной девочки, напоминающем мне больше жабу, чем будущую леди, привлек мое внимание. Едкий противный звук. Серые короткие небрежно причесанные волосы придавали ей вид неряхи. А единственная коса не доставала до лопаток и представляла собой жиденький тонкий хвостик, обтянутый черной резинкой. От этого было немного жалко «толстуху». Но только до тех пор, пока она не повернулась ко мне. Крупные черты круглого лица. Большой нос картошкой, пухлые губы искривлены в пренебрежительной ухмылке. Оскал хищного зверя. Она толстая, тяжелая и, наверное, поэтому сильнее других девочек.

Я шестым чувством ощущала, что возможно источник насмешек – я. И, конечно, громкий, показной смех адресован был именно мне. Кому же еще?

Жаба обернулась при моем появлении и, выдавив кислую мину, гнусавым голосом протянула такие слова:

– Ты собиралась спать в розовой пижаме?! Ха-а-ха-а!

Я ощутила липкий холодок по спине, наклонилась к чемодану. Крышка была приоткрыта. Я заглянула внутрь. Моя новая школьная форма была смята в комок и сдвинута в край. Розовой пижамы не было. Кто-то рылся в моих вещах. И кто – я уже знала. С бушующей внутри яростью, я подскочила к Жабе и оттолкнула ее от камина. На поленьях, чернеющая от языков пламени, лежала моя пижама.

Жаба ойкнула, но удержалась на ногах. Хотя падать ей было некуда, разве что в кресло. Ее подруга ткнула меня в плечо и выпалила:

– Ты чего дерешься? Сдурела?

Волосы этой девочки были вороно-черные, коротко подстриженные. Чертами лица она походила на мальчишку. Большие выдающиеся вперед брови делали лицо суровым.

С двумя мне не справиться, говорил мне здравый смысл, но ярость требовала немедленной мести.

– Как вы посмели?! – Я указала в камин.

– А вот так! Захотелось! Что скажешь? – Теперь Жаба толкнула меня в спину, когда я повернулось к ее подруге. Я упала на пол. Сильно ушибла локоть и, потерев его, ощутила, как помимо моей воли, у меня потекли слезы.