– Вперед, в путешествие! – Довольно весело прокричал мне Франклин. Бабушка подозвала меня, чихнула и проговорила на ухо:

– Я положила тебе маленький подарок в чемодан. Не заглядывай в него до приезда в школу!

Я последний раз взглянула на бабушку, в ее слезящиеся глаза и прыгнула в корзину воздушного шара. Мне было горько улетать от бабушки. И еще хуже видеть ее, плачущей перед нашим домом. Лужайка осталась далеко внизу и я, трусиха, тут же упала на дно корзины. Смотреть на землю, далекую, мне было невмоготу. Франклин весело вскричал:

– На Север! Ого-го-о!

Потянул за боковой трос. И позади шара распустились паруса. Синий и красный. Полупрозрачные, словно, не материальные, а иллюзии. Корзину легонько затрясло. Небо вверху с голубой синевой засверкало зелеными волнами, сиреневыми искрами. Я зажмурилась. Склонила голову к коленям, лишь бы не видеть этих свечений. Мне казалось, что шар может упасть и разбиться о землю в любую минуту. Я принялась напевать незадачливую детскую песенку, лишь бы отвлечься и…

– Ого-го-о! Отличный вид! Северные берега и горы как всегда восхитительны! – Прохрипел дедушка Франклин. – Не желает ли юная леди осмотреть сию картину? Замок Нордлиг на горизонте! Величественен, как всегда!

Я уловила название школы и подалась к краю корзины. Порыв ветра ударил мне в лицо, и я тут же снова легла на пол.

Дедушка Франклин стоял надо мной и тянул то один трос, то другой. Ветер теребил его седые волосы, а волшебник был счастлив.

– Садимся на парадную лужайку, юная леди! И тебя, как я посмотрю, уже встречают!

Как? Уже? Так быстро? Не прошло и пяти минут полета? Тут я заметила, что всполохи синего неба растворились, зеленый цвет тоже. За бортом появилось голубое ясное небо и на краю обзора виднеются черные деревья.

Качка прекратилась. И я с радостью оглядела лужайку, а потом выпрыгнула из корзины на мягкую зеленую траву. Мой чемодан и сумка приземлились рядом. Я помахала на прощанье дедушке Франклину.

– Спасибо-о! – Кричала я, стараясь перекричать ветер и радуясь, что покинула воздухоплавательный борт. Тот поднимался выше и выше в небо. Франклин тоже помахал мне. Что-то прокричал, и его воздушный шар расправил паруса. Еще минута, и у меня над головой чистое небо. Франклин унесся на ветрах в неизвестном направлении.

Я повернулась к серокаменному строению. Замок и вправду красив. На ступеньках у дверей стояла одинокая фигура в синей мантии. Волшебница. Она смотрела на меня. И я направилась к ней.

– Мисс Берлинг, мадам директор ожидает Вас. Прошу следовать за мной. – Проговорила она и скрылась в дверях. Я повернулась к своим вещам, а те послушно проплыли по воздуху мимо меня к двери, как будто это говорилось и им. Я побежала следом.

Очутившись в большом парадном холле замка, я залюбовалась огромными бронзовыми часами, возвышающимися между колоннами и арками. На стене висел огромный гобелен с гербом школы – огромный позолоченный земной шар, на фоне солнца, лучи которого острыми линиями расходились во все стороны, а в центре красивая с завитушками буква N. Вокруг этого солнца шла надпись: «Nordlig ly på jordkanten». Вся эта композиция отливала золотом и блестела в огнях огромной люстры под потолком.

Мой чемодан грохнулся у левой стены зала. Волшебница, встречающая меня, пропала. Я растерялась на минуту, но сообразила, что дверь, перед которой замер мой чемодан, то, куда мне следует идти.

Я подошла и постучала в дверь.

Глава 3. В кабинете Брутильды

Я вошла в кабинет директора, мадам Брутильды Эскалотт, волшебницы наивысшей категории, как сообщала золотая табличка около двери. Комната, в которой я очутилась, была круглой, вся в темно-коричневых тонах и всего лишь с одним узким окном, заставленным так плотно цветами, что нельзя было увидеть, что находиться снаружи. Книжные шкафы шоколадного цвета, забитые книгами и стопками пожелтевших бумаг, придавали кабинету ощутимую ауру библиотеки. В маленьком камине шелестел огонек. Над самым столом нависла люстра, озарявшая желтым светом электрической лампы комнату, шкафы и стол, не проникая в тени под столом и таинственный сумрак над потолком.

За столом на кресле с высокой спинкой восседала худощавая дама. Она была ровесница моей бабушке, но в строгом ее виде и зорком взгляде чувствовалась энергия и власть. Брутильда смотрела на меня.

– Здравствуй, мисс Берлинг. Я тебя заждалась. – Сказала директор властно, спокойно и неторопливо. Она легонько пристукнула пальцем по столу. Я заметила, что на ее толстых морщинистых пальцах тусклым светом переливаются крупные изумруды на перстнях. Подобное кольцо есть и у моей бабушки. Я поздоровалась и протянула Брутильде письмо, написанное бабушкой, мою заявку на поступление.

– Присаживайся.

Слева я заметила черную фигуру. Сначала это напугало меня. Я подумала, что кто-то притаился у стены. Но это оказался всего лишь плащ, висевший на вешалке. Нет, скорее всего, на крючке, потому что под ним не было видно ножек от вешалки. Кто-нибудь издалека мог принять его за человека в длинном плаще. Но я видела, что сапог под ним нет. Да и сам плащ представлял собой тонкую бесформенную материю и был слишком худым, чтобы скрывать под собой человека. На верхушке плаща была черная голова – маска наподобие шлема, но сделанная с небольшими треугольными ушками и острым носом. Черные глазницы были пусты. Это меня обрадовало. Мне стало жутковато, когда пришла мысль, что кроме меня и мадам Брутильды в кабинете есть кто-то еще. Сама эта голова смотрела в пол перед собой. Наверное, она висела на этом же крючке, что и плащ. Про себя я назвала этот наряд «Черная лиса». Именно лису мне напоминала голова-маска. Мне некогда было думать, зачем директору подобный наряд. Но от этого мадам Брутильда показалась мне еще суровее и строже.

Брутильда развернула листы перед собой на столе. Надела очки и сунула свой острый нос в крупные завитушки бабушкиных чернил.

– Тринадцать лет! Хороший возраст, но тебе следовало поступать на год раньше! – Послышалось замечание.

Весь строгий вид директрисы и ее жесткое замечание огорчили меня. Неужели, меня не возьмут в школу? Откажут, как будто я не обладаю никакими волшебными способностями? Это из-за того, что я припозднилась?! И что скажет бабушка? Наверное, заплачет. Как мне добираться домой?

– Хм, твой день рождения пришелся на важную астрономическую дату! Большая редкость. Цени это! Думаю, твой непокорный возраст не станет помехой.

Брутильда убрала бумаги в ящик стола и подняла очки на лоб, заглядывая в толстую открытую книгу.

– Хм, верно и… Верно. – Заключила Брутильда. При этих словах книга приподнялась над столом и поплыла в мою сторону. Большое перо, наверное, павлинье, служившее украшением стеклянной позолоченной чернильнице, вдруг взвилось над книгой. Книга легла ровно передо мной, перо замерло в воздухе. Я оторопела в первый момент.

Вот он момент, когда я подписываю свой магический контракт. Момент, с которого я нахожусь под опекой и защитой замка и в тоже время несу ответственность за свои поступки перед школой и ее директором. Бабушка раньше мне рассказывала про важность своей подписи. Это было давно. Я не воспринимала всерьез ее слова. А сейчас, когда толстая книга легла передо мной, у меня похолодело внутри. Ощущая на себе строгий взгляд Брутильды, я повиновалась своему выбору. Выбору моей бабушке, в первую очередь. Я буду учиться в Нордлиге и стану сильной волшебницей, высокой леди.

Я взяла длинное и пушистое перо, парящее в воздухе над книгой, и написала свое имя и фамилию. Я старалась выводить буквы покрасивее, но не вышло. Во-первых, оперение постоянно двигалось и закрывало мне обзор. А главное, кончик пера карябал по бумаге. В результате получилось, как у курицы лапой. Я с разочарованием и обидой на себя смотрела на подпись и с трудом узнавала в них свое имя. Исправить ничего было нельзя.

– Отлично! – Воскликнула Брутильда. Перо и книга сами собой перелетели на маленький шкафчик-конторку в углу комнаты. Директор протянула мне свернутый в трубочку лист бумаги. – Это твое расписание. В нем указаны все урочные часы. Не опаздывай, с этим у нас строго. Точное время Нордлига можешь сверить с часами в парадном холле. Мы все живем и трудимся по ним.