Журналист поспешил отвести глаза и стал судорожно искать Акико. Его девушка была полностью поглощена Владимиром. Молодой человек взял подругу за руку, потянул к себе, но она вырывалась. Изаму стоял рядом и слушал, что говорил этот странный человек без глаз:

– Как вы мне надоели с вопросами, что нам делать, – русский переминался с ноги на ногу, раскрасневшись от гнева.

Внезапно он успокоился, словно нашёл наконец нужное решение, выдохнул и совершенно спокойно произнёс:

– Во-первых, Заповеди Божии должны почитать в каждом доме. Дети с рождения должны знать их. Первой книгой должна быть не «Азбука», а десять Божьих заповедей. Тогда юное поколение будет расти в твёрдой уверенности, что Отец наш Небесный никаких скобочек для уточнения и разъяснения своих слов «не убивай», «не кради» не раскрывал. И никто, и никогда не посмеет нарушить святые заветы! Наши дети установят на Земле мир и порядок. Господь ждёт это четыре тысячи лет!

Во-вторых, верните Священную субботу! Не ходите за покупками в магазины! Не пользуйтесь транспортом! Первую половину субботнего дня посвятите Богу, вторую – семье. Отдыхайте! Радуйтесь! Занимайтесь спортом! Устраивайте пикники! Встречайтесь с друзьями. Поезжайте к родителям! Тем самым вы исполните пятую заповедь. Если вам в радость ухаживать за своим садом, то занимайтесь этим себе на здоровье. А вот если труды ваши предназначены для продажи, то это уже работа.

Между тем, все, что обеспечивают безопасность людей, все, кто защищают их жизнь и здоровье, должны работать: полиция, пожарная служба, скорая медицинская помощь, больницы. Но служить там должны волонтеры.

В конечном итоге, в отсутствии спроса, не будет и предложения. Магазины закроются, транспорт перестанет ездить. И правительству ничего не останется, как перенести первый рабочий день на воскресенье. А так как в мире большинство людей, исповедуют авраамические религии, то остальным странам для эффективного ведения бизнеса придется тоже сделать субботу выходным днём. И восторжествует четвертый пункт закона во Славу Господа нашего!

Изаму совершенно не хотелось отдыхать в субботу. Он был трудоголиком. 24 часа безделья приводили его в ужас. Пятидневный отпуск один раз в году делал его счастливым. И зачем ему славить непонятного Бога, который всего один и которого никто не видел?! То ли дело, когда каждый окружающий предмет заселён духами. И это прекрасно!

Изаму не считал себя религиозным, хотя был воспитан по учению синто. Религия его предков учит: человек, живя в гармонии с окружающим миром и людьми, совершает добро. Добродетель – это и уважение к старшим, и способность поддерживать искренние дружелюбные отношения с людьми, и жизнь в гармонии с природой. Размышляя над словами Владимира, Изаму пришёл к выводу, что он не нарушает Закон, потому что не делает зла.

– И вообще, что за глупости?! Что мы здесь делаем? – думал молодой человек, следуя за Акико. Всё это ему совершенно не нравилось. В его голове пульсировала одна-единственная мысль. – Как убедить Акико не следовать за этим новым пророком?!

И, скорее по этой причине, на выезде из города, увидев вооруженных израильских солдат, Изаму вдруг кинулся на одного из них, пытаясь отнять автомат. Он успел лишь увидеть удивлённое лицо молодого солдата, как потерял сознание, получив удар прикладом по голове. Как подкошенный, Изаму упал к ногам военного. Тот с недоумением уставился на упавшего, а потом растерянно огляделся по сторонам.

Акико вскрикнула и кинулась к товарищу. Она упала на колени и обхватила его голову. Не веря своим глазам, она посмотрела на свои руки в крови и тут же разъярённой кошкой вскочила. Её ярость наткнулась на дула автоматов, направленных на неё солдатами. Акико задрожала уже не от гнева, а от страха, что Изаму может умереть. Она расплакалась и взмолилась:

– Помогите! Он умирает!

К пострадавшему подошёл военный и, наклонившись над ним, стал осторожно ощупывать голову.

Владимир всего этого не видел или не хотел видеть. На крики он даже не обернулся, а спокойно миновал контрольно-пропускной пункт и покинул город. Одна лишь Лиза остановилась, долго и внимательно смотрела на журналистов. Её спокойное, лишенное каких-либо эмоций лицо, минуту оставалось неподвижным, потом легкая, разочарованная улыбка мелькнула на её губах. Она отвернулась и медленно продолжила путь, словно пронизанное лучами заходящего солнца белоснежное облако, и скоро исчезла вдали.

Книга «Десять заповедей» попала в руки Карима в первый день пребывания в городе Хевроне. Его, как и Лизу, стали мучить сны. Когда они покинули Хеврон и разбили лагерь в безлюдном месте, Карим решился задать вопрос, мучивший его в последнее время:

– Мне снится один и тот же сон… – начал он, когда Владимир, сидя у костра, закончил есть и с наслаждением растянулся на туристическом коврике, вытянув босые ноги к огню. Владимир почесал одну ногу о другую, зевнул; затем рукой и кивком головы дал Кариму знак продолжать.

Юноша, раздумывая, пощипывал бороду, смотрел на костер и медленно стал рассказывать:

– Во сне я нахожусь в лесу и слышу голос братишки, зовущий на помощь. Мне слышится тихий плач Азиза. Я начинаю его искать, звать по имени. Внезапно деревья расступаются и перед мной возникает кукурузное поле. Сначала я не решаюсь углубиться в высокие заросли, я иду вдоль них, выкрикивая имя брата. Неожиданно передо мной оказывается вход. Подойдя ближе, я вижу деревянную табличку, на которой написано «Лабиринт». Слышу, братишка подаёт мне голос, и я делаю шаг в лабиринт.

Карим замолчал, отпустил голову и продолжил:

– Я вхожу в лабиринт и тут же начинаю плутать, не могу найти выхода. Голоса Азиза я уже не слышу. Мне кажется, это продолжается целую вечность. Я устал. Ноги мои начинают волочиться, а горло пересохло от жажды. Вдруг я натыкаюсь на плетенную корзинку со множеством не сочетающихся друг с другом предметов. Там лежат и жевательная резинка, и перочинный ножик, и кожаный кошелек с деньгами, яблоко и кусок материи, ручки, карточки и какие-то поломанные игрушки. Я вытряхиваю содержимое и пытаюсь понять, зачем они здесь. Внезапно мне вспоминается фильм, где главный герой в банке вместо денег получает пакет со множеством непонятных вещей, которые в конечном итоге оказываются подсказками4. Так и мне приходит в голову, что эти предметы должны мне помочь найти выход из лабиринта.

В своем первом сне, я, попадая в тупик, на выходе из него оставлял поперек дороги один из предметов, чтобы обозначить место, где уже был. Вчера же во сне я снова оказался возле корзинки с предметами. Я продолжил искать выход из лабиринта, используя предметы в качестве меток.

Владимир повернул лицо к молодому человеку и сказал:

– Какое прекрасное будущее может у тебя быть, Карим! Я вижу его, как один миг. Какая прекрасная жизнь! Дети, внуки… Жизнь в достатке и радости. И твоя профессия, не буду говорить, какая, приведет тебя к успеху. Для Бога, Карим, нет будущего и нет прошлого – есть одно настоящее. Это место, где ты сейчас находишься, место совершённого, совершаемого и желаемого совершить в будущем. С одной стороны, ты можешь прожить долгую прекрасную жизнь. С другой стороны, ты УЖЕ прожил эту жизнь и находишься на последнем ее этапе.

– Но я не хочу УЖЕ прожить эту жизнь. Я ее даже не познал! Я не хочу быть на пороге своей собственной смерти!

– Мой друг, тебе решать! Корзинка и находящиеся в ней предметы – подсказки!

– Так я и думал! Это ключ! – возбуждено подтвердил молодой человек.

– Да, мой друг! Разгадаешь его – проживешь свою жизнь. Не успеешь разгадать – окажешься на последнем отрезке жизни. Больше я ничего не могу тебе сказать. Могу лишь предупредить – торопись! Время играет против тебя.

– Время? – переспросил Карим.

Владимир ответил вопросом:

– Знаешь, чем закончится твоя жизнь? – мужчина встал, разложил спальник и стал влезать в него.