Я сидел, уставившись на Луку. Глаза его женщины блестели, когда она смотрела на меня. Я посмотрел вниз. Талия прижалась к моей груди, но ее прекрасные большие глаза внимательно изучали меня. Как будто она ждала, когда я сломаюсь.

Я опустил голову к женщине, которая поддерживала меня в целости. Я поцеловал ее в голову.

— Ты в порядке, zolotse? — прошептала она прерывисто.

Я молча кивнул головой. Все трое уставились на меня, как будто я должен был как-то отреагировать. По правде говоря, я ничего не чувствовал. У меня был список событий, которые произошли в моей жизни, но это не было похоже на мою жизнь. Я чувствовал, что Заал и Анри были мне незнакомы.

Я все еще 221.

Я не был Заалом.

Талия отсела подальше, но я не мог смотреть ей в глаза.

— Заал? — спросила она еще раз, но мой взгляд переместился на лестницу, ведущую в спальню, которую я делил с Талией. Там я был счастлив. Я для нее, и она для меня.

Здесь я заблудился, онемел. Я не знал, кем мне суждено быть. Я не знал, какая у меня была семья.

Талия сделала меня кем-то. Я был ее Заалом.

Но в одиночку, я был не более чем числом. Псом Хозяина.

Подняв Талию на руки, я пересадил ее на диван и встал на ноги.

— Я устал, — сказала я. И направился к двери.

— Заал? — позвала меня Талия и подбежала сзади. Я повернулся, и она прижалась своим маленьким телом к моей груди, вопросы отражались в ее глазах.

Я опустил голову и прижался лбом к ее лбу. Я вдохнул ее аромат и почувствовал, как тепло разливается по моему телу. С тех пор, как я проснулся без наркотиков, я нуждался в ней так же сильно, как и в наркотике. Но сейчас мне нужно было побыть одному.

— Мне нужно отдохнуть. Мне нужно. Мне нужно…

— Побыть одному, — сказала она, заканчивая мои слова.

Я прикоснулся губами к ее лбу и сказал:

— Это не потому, что я не хочу тебя. Это потому, что мне нужно подумать, что я…

— Все хорошо, — прошептала она. — Иди и поспи. Ты все еще выздоравливаешь, и сегодня тебе многое пришлось пережить.

Я направился к лестнице, но повернулся к Луке и спросил:

— Заал — мое имя. А имя моей семьи?

Глаза Луки метнулись ко мне. Напрягая челюсть, он заявил:

— Костава. Ты Заал Костава из Тбилиси, Грузия. Вы с Анри были наследниками клана Костава, мафиозной семьи.

Я впитал в себя эти слова и мысленно произнес: «Костава». Заал Костава.

Оставить Талию в этой комнате требовало больше сил, чем я мог себе представить. Она была частью меня. Когда я поднимался по лестнице в спальню, моя рука была пуста, а ее рука не сжимала мою.

Я вошел в комнату и уставился в пустоту. Мой пульс участился, ладони вспотели. Одиночество снова навеяло воспоминания о возвращении в подвал. Я боролся с желанием спуститься вниз.

Но также хотелось вспомнить и отдохнуть.

Мне нужно было узнать, кто я на самом деле.

Вспомнить, как Хозяин отнял у меня жизнь. Что именно делал он со мной и братом.

Я подошел к зеркалу, висевшему на стене, и уставился на свое отражение. Мои черные волосы спускались по плечам, кожа была покрыта шрамами и отметинами. Потом я посмотрел себе в лицо и вспомнил, что сказал Лука. У меня был близнец. Анри. Мы выглядели совершенно одинаково.

Потом я посмотрел на левую щеку и на три родинки возле глаза. Один, два, три. Один, два, три. Голос маленькой девочки звучал в моей голове. Я почти чувствовал, как ее мизинец стучит по моей коже.

Сестра. Моя сестра. Темные глаза и темные волосы, зажатые в руках.

Мое сердце ускорило свой ритм, когда я попытался вспомнить. Но больше ничего не приходило. Это было все, что я мог вспомнить на данный момент.

Подойдя к кровати, я снял толстовку с капюшоном и залез под одеяло. Я закрыл глаза, слова Луки эхом возникали в моей голове: «он убил их всех. Убил твою семью... прямо у тебя на глазах…»

А меня зовут... Костава. «Ты Заал Костава из Тбилиси, Грузия. Вы с Анри были наследниками клана Костава, мафиозной семьи…»

Талия

Мои силы иссякли, когда Заал вышел из гостиной и поднялся по лестнице в нашу спальню. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. «Наша спальня» — подчеркнула я в своей голове. Потому что так было со мной сейчас. Возможно, прошли лишь недели, но это были недели, состоящие из дней полных только его и меня. Я показала ему солнце, но он показал мне настоящую свободу. Он показал мне, что значит чувствовать себя желанной, нужной, жизненно важной для чьего-то счастья.

Позади меня раздался глубокий вздох. Я знала, что должна встретиться с Лукой и Кисой. Лицо Луки было каменным, когда он увидел меня ласковой с Заалом. Я не сказала Луке, что он изменился. Я неоднократно лгала брату, когда он звонил проверить, как продвигается дело Заала.

И я делала это нарочно. Я хотела Заала для себя. Хоть раз в жизни я хотела иметь что-то, что не принадлежало Братве.

Заал был моим.

В этом доме он не был Коставой. Я не была Толстой. Мы просто были.

Глубоко вздохнув, я медленно повернулась и увидела, что Киса и Лука смотрят на меня. Выражение лица Луки было суровым, но Киса выражала сочувствие.

Я молча подошла к ним и откинулась на спинку большого дивана. Взгляд Луки был холодным. Покачав головой, я сказала:

— Просто покончи с этим, Лука. Ты разочарован во мне. Ты, мать твою, думаешь, я сошла с ума.

Я заметила боковым зрением Луку, когда он сел на свое место.

— Я в бешенстве, Талия, — сказал он. Я подняла бровь от того, насколько он похож на моего отца. Предательство моей семьи пробежало по моей крови — я поняла. Я пошла против золотого правила — никогда не предавать семью.

Затем Лука добавил:

— Не потому, что ты с ним. Но ты заставляла меня верить, что он не меняется. Я сходил с ума, веря, что он не может оправиться от долбаного наркотика, которым накачивали его вены в течение двадцати лет. Несколько недель я готовился вернуться сюда и убить его, потому что думал, что это лучше, чем оставить его жить, как монстра Джахуа. Я задолжал Анри так много. Его брату лучше было бы умереть, чем остаться в живых, как лишенному разума убийце.

Я сглотнула от ответа Луки. Киса улыбнулась мне, когда Лука провел своей рукой по ее руке. Я мгновенно почувствовала себя виноватой, моя готовность спорить с братом испарилась.

Я провела руками по лицу и застонала.

— Я просто хотела, чтобы он был со мной, Лука. Он был слабым и таким потерянным. На самом деле, я думала, что он умер. Я наблюдала за ним на записи камер наблюдения и видела, как он постепенно меняется. Сначала он был диким, потом слабым, потом ничего. Я думала, что пить препарат «Детокс» было слишком рано. Но потом я спустилась, чтобы встретиться с ним. Я не знаю, я думаю, что не хотела бы, чтобы он был один. Изменения в нем… Боже… они происходили днем и ночью. На наркотиках он был животным, нападающим на охранников слева, справа и в центре, отмерявшим шагами один и тот же участок пола, как питбуль. Но когда наркотики перестали действовать, он остался лежать, прислонившись к стене. Его грустные зеленые глаза смотрели в никуда. Он был так сломлен, так одинок и потерян...— я прочистила горло, вспоминая его связанным, грязным и скованным цепями. — Я не могла его бросить. — Я взглянула на брата и Кису, потом добавила: — И он ответил мне. Он доверился мне, и мы сблизились. — Улыбка тронула мои губы. — Он красив. Внутри и снаружи.

— О, Талия, — тихо сказала Киса. Я встретила взгляд своей лучшей подруги. — Ты любишь его, — утвердила она. Открыла рот, чтобы начать спорить. Но когда пара нефритовых зеленых глаз промелькнула в моей голове, я не могла... я не могла отрицать Заала, не могла отрицать влияние, которое он оказывал на меня.

Киса встала со своего места и подошла, чтобы обнять меня. Я обняла ее в ответ, но когда она отстранилась, я увидела беспокойство на ее красивом лице.