Многое из того, что делает человек в повседневной жизни, есть игра, просто она облечена разными правилами и требованиям, которые устанавливаются извне (обществом, государством) или самим человеком (лично для себя), ну или устанавливается с той и с другой стороны.
Игра, с одной стороны, продолжает человеческую реальность, но с другой – уводит его от той, которая ему кажется не совсем комфортной или интересной, игра, конечно, служит также и отдыхом или психологической разгрузкой, и спортивным упражнением, и способом личного достижения. В этом плане игра очень точно отражает понятие грани реальности как режима реальности, в котором реальность ощущается наиболее отчётливо, нежели при переходе в другие грани реальности. Реальность сохраняется рядом, но облекается в свои придуманные правила.
Игры, безусловно, для человека нужны, без них иногда невозможно правильно понять и познать саму реальность, в которой личность пребывает. Именно на играх дети учатся и вырастают. Но иногда игры перерастают из разряда увеселительного события в способность захватить чужую реальности. Игра в жизни зачастую характеризуется поведением, исходящим от статических и динамического чувств своего я. Особенно это касается чувства тебя – чувство себя в динамике, то есть отвечая себе на вопрос, как ты хочешь, чтобы тебя видели окружающие. Сообразно этому человек выстраивает свою игру. Эта игра проявляется в поведении с окружающими его людьми и даже в поведении с самим собой. Человек сообразно чувству себя выстраивает всю свою игру в течение жизни.
Через игру человек также осуществляет свой замысел. Его достижение замысла строится на тех правилах, которые он сам устанавливает для себя. Замысел, как острый угол реальности, не только поэтому так близок к игре, что стоит рядом с этой гранью, а потому что замысел лежит в основе любой игры. Если в игре нет чьего-либо замысла, то она превращается в бессмыслицу и теряет свой статус игры. В жизни примерно то же самое, но только жизнь растягивается во времени, а замысел может появиться в любую секунду.
С игрой граничит и такой угол реальности, как детство, напоминая, что для детства игра становится самым актуальным способом смоделировать ту реальность, с которой малыш столкнулся после рождения. Всё детство пропитано игрой, но от этого детство не отождествляется с игрой. Детство – это всегда реальность и вовлечение в неё. Именно поэтому дети постоянно отвлекаются на события, которые происходят вокруг и не могут сосредоточиться иногда даже на той же самой игре. Они как бы переходят постоянно грань реальности и находятся где-то между реальностью и игрой. Но так же, как и из игры, из детства иногда очень сложно выйти.
Игра, как и сон, находится сбоку твоей текущей реальности. Это значит, что и в ту, и в другую сторону ты можешь входить и возвращаться из них, не прибегая к сложным техническим средствам и не навредив целостности организма, времени и пространства. Как помнишь, для того чтобы попасть в макромир или микромир, нужно воспользоваться специальными средствами, ну а про рождение и смерть, я думаю, объяснять вообще не стоит.
В отличие же от сна, куда ты попадешь чаще по необходимости – это биологическая потребность человека, игра может запускаться в любое время, когда ты этого захочешь. И благо, современный тебе мир помогает с этим справиться ещё быстрее, чем это было раньше: через разного рода гаджеты и приставки. В игре ты можешь сам придумывать правила или рассчитывать на свои силы и знать, что ты добежишь до нужного места, человека или точки, в отличие от сна, где можно бежать и так и не убежать от тех, кто тебя во сне догоняет или кого догоняешь ты. В противовес сну, игра настолько проста, понятна и всегда поддерживается со стороны окружающих, что каждый готов променять текущую реальность и выйти за её грань, чтобы, рискнув, получить какие-то достижения в виде эмоций или реальных наград.
На самом деле, игра как грань реальности заключает в себе более сложные процессы, которые происходят в твоём мире. И это не только многомиллиардные сделки по покупке футболистов или игроков команд, это, в целом, игра сильных мира сего в свои интересные для них игры. Всевозможные тайные общества, заговоры и прочие закрытые ордена чаще всего использовали форму игры как грань реальности, чтобы увести или, наоборот, оставить людей и человечество в заданной ими траектории реальности, в реальности, которая, по их мнению, ими предопределена. Это не могло не стать замеченным со стороны людей и поэтому становилось основой для страхов и предвзятостей к того или иного рода организациям, национальностям или направлениям рода человеческой деятельности. Но сам человек никак не мог понять, что если есть такая грань реальности,
как игра, почему к ней нельзя прибегнуть при каких-то других обстоятельствах. Например, ты за всё время нашего с тобой диалога так и не задался вопросом, а может ли одна грань реальности перекрывать другую? Так вот, ответ – может.
И самой основной гранью реальности, которая может перекрыть все остальные грани реальности, и становится та самая игра. Игра – это режим, который может существовать в других гранях реальности и поэтому может объединять не только грани реальности, но вообще сами «другие» реальности как таковые.
Всё потому, что игра очень остро подпитывает все твои чувства и запускает их снова и снова. Ярким примером служит азарт. Игра – это ещё и деятельность, в которой может отсутствовать внешняя польза. Каждый человек стремится включиться в какую-либо игру, потому что она не только его уводит в другой режим реальности, но заставляет приобщиться к чему-то общему – поиграть с кем-то или поболеть над чем-то вместе. Игра – это возможность сосредоточиться на чём-то интересующем человека, чтобы вовлечь себя в близкую и комфортную для себя среду; в то же время игра становится не просто уходом от реальности, но и течением в этой реальности как в запрограммированной системе. В этом заключается уникальная возможность игры как грани реальности, которая либо заставляет задуматься над событиями текущей реальности и посмотреть на них со стороны, либо заставляет с этой реальностью свыкнуться и направляться по ней, как по запрограммированному потоку. У Каина была своя игра, в которой он следовал программе уничтожения брата, у Авеля была своя игра, в которой он стремился сломать программу Каина и спасти брата, несмотря на отношение и желание Каина избавиться от Авеля.
Но для того чтобы ты не думал, что мы уходим в теорию матрицы или симуляции, давай обсудим такие острые углы и краеугольные камни реальности, как риск и совесть, а к игре как фундаментальному явлению вернёмся в разговоре чуть позже. Обрати пока только внимание на следующее.
Игра – это уникальный продукт для запуска нужного в той или иной ситуации гормона. Игра провоцирует запуск комплекса чувств и деятельности чего-то нового, наталкивает на размышление о разных ситуациях в жизни, учит простым или даже сложным вещам. При этом у игры как грани реальности есть уникальная способность – стираться как некое нереальное событие, но при этом сохранять её достижения, фиксируя это на острие угла реальности – памяти.
Через игру можно вжиться в любую роль и надеть маску любого персонажа. Это позволяет не только проявить себя в непохожих для реальности ситуациях, но и появиться там или в том месте, где тебя никогда не будет и где твоя текущая реальность не сможет создать похожих условий. А как ты уже понял, каждое определённое событие и явление вокруг тебя позволяет по-своему запустить чувства внутри тебя, что даёт возможность расширить и развить своё внутреннее я. Игра, в которой человек становится кем-то другим или принимает в ней чей-то облик, становится толчком для возможности наблюдать за миром, с одной стороны; с другой стороны, может вызвать интерес захватить то пространство, в котором происходят события этой игры. Так, Каин в своей игре захватывает пространство, в котором отсутствует Авель (где отсутствует его брат), а Авель в своей игре наблюдает за тем, сможет ли Каин вспомнить, что рядом любимый брат, а не одна из тех овец, которых пасёт сам Авель, как пастух, и которая мешает жить всему стаду. Почему Авель меняет реальность? Потому что, понимая замысел Каина, продолжает действовать так же, как он действовал прежде, развивая себя, направляя свою «правильную» молитву Богу, пытаясь через разговор повлиять на намерение брата, но при этом не боясь смерти. Боязнь смерти должна была бы привести Авеля к изменению своего поведения и стать основой для того, чтобы Каин почувствовал своё преимущество перед Авелем и стал лучшим в молитве перед Богом. Но этого не произошло.
