Третий лишний Май. Беспокойство. Звезд толчея… Луна скользит по плотине… А рядом на бревнышке друг мой и я И наша «Беда» посредине. Носила «Беда» золотой пучок, Имела шарфик нарядный, Вздернутый носик и язычок, Хитрый и беспощадный. Она улыбнулась мне. Я просиял, Пригнул ей облачко вишни. Друг мой нахмурился, встал и сказал: – Я, кажется, третий лишний. Но девушка вспыхнула: – Нет, постой! Сам не решай задачи. Да, может, я сердцем как раз с тобой. Ишь ты, какой горячий! Снова сидим. От ствола до ствола Тени легли несмело… Девушка с ветки цветок сорвала И другу в петличку вдела. Тот, улыбнувшись, губами взял Белый бутончик вишни. Довольно! Я кашлянул, хмуро встал. – Пожалуй, я третий лишний! Она рассмеялась: – Вскипел, чудак! Даже мороз по коже. А может, я это нарочно так И ты мне в сто раз дороже?! Поймите, братцы: гремит река, Кипят жасмин, облепиха, Метет сиреневая пурга… В природе и в сердце моем пока Просто неразбериха! А вот перестанет весна бурлить, И будет мне звезды слышно, Они помогут душе решить Кто лишний, а кто не лишний! И дни летели, как горький дым. Ночи – одна бессонница. Она все шутит, а мы молчим И все не знаем, с другом моим, Дружить нам или поссориться. Но вот отшумела в садах весна. Хватит. Конец недугам! Третьим лишним была – она!.. Так мы решили с другом. 1963 Таежный родник
Мчится родник среди гула таежного, Бойкий, серебряный и тугой. Бежит возле лагеря молодежного И все, что услышит, несет с собой. А слышит он всякое, разное слышит: И мошек, и травы, и птиц, и людей, И кто что поет, чем живет и чем дышит, — И все это пишет, и все это пишет На тонких бороздках струи своей. Эх, если б хоть час мне в моей судьбе Волшебный! Такой, чтоб родник этот звонкий Скатать бы в рулон, как магнитную пленку, И бандеролью послать тебе. Послать, ничего не сказав заранее. И вот, когда в доме твоем – никого, Будешь ты слушать мое послание, Еще не ведая ничего. И вдруг – будто разом спадет завеса: Послышится шишки упавшей звук, Трещанье кузнечика, говор леса Да дятла-трудяги веселый стук. Вот шутки и громкие чьи-то споры, Вот грохот ведерка и треск костра, Вот звук поцелуя, вот песни хором, Вот посвист иволги до утра. Кружатся диски, бегут года. Но вот, где-то в самом конце рулона, Возникнут два голоса окрыленных, Где каждая фраза – то «нет», то «да». Ты встала, поправила нервно волосы, О дрогнувший стул оперлась рукой, Да, ты узнала два этих голоса, Два радостных голоса: твой и мой! Вот они рядом, звенят и льются, Они заполняют собой весь дом! И так они славно сейчас смеются, Как нам не смеяться уже потом… Но слушай, такого же не забудешь, Сейчас, после паузы, голос мой Вдруг шепотом спросит: – Скажи, ты любишь? А твой засмеется: – Пусти, задушишь! Да я, хоть гони, навсегда с тобой! Где вы – хорошие те слова? И где таежная та дорожка? Я вижу сейчас, как твоя голова Тихо прижалась к стеклу окошка. И стало в уютной твоей квартире Вдруг зябко и пусто, как никогда. А голоса, сквозь ветра и года, Звенят, как укор, все светлей и шире… Прости, если нынче в душе твоей Вызвал я отзвук поры тревожной. Не плачь! Это только гремит ручей Из дальней-предальней глуши таежной. А юность, она и на полчаса — Зови не зови – не вернется снова. Лишь вечно звенят и звенят голоса В немолчной воде родника лесного. 1963 У последнего автомата Он стоит в автоматной будке, Небольшой чемодан у ног. У него озябшие руки И коротенький пиджачок. Парень хмурится, часто дышит, Голос чуть предает – дрожит. Забывая, что могут слышать, Он с отчаяньем говорит: – Через полчаса уезжаю. И решил наконец спросить, Если скажешь «нет», то не знаю, Как мне дальше на свете жить. Крылья-двери метро раскрыло, Теплым дунуло ветерком, И толпа, шумя, заслонила Будку с худеньким пареньком. Осень, смяв облака густые, Чистит на зиму небосвод И билетики золотые Отъезжающим раздает. Поезд двинулся вдоль перрона, Семафорные огоньки… Все быстрее идут вагоны, Все поспешней летят платки. В этот миг на последней площадке Комсомольский блеснул значок, Две упрямых мальчишьих прядки Да коротенький пиджачок. Он, конечно? Да нет, ошибка! Никакого парнишки нет: Есть одна сплошная улыбка Да сияющий счастьем свет! Скрылся поезд. Ему вдогонку — Только ветер да провода… Ах, как хочется той девчонке Позвонить! Но куда, куда? Нет ведь номера телефонного. Пусть! Я шлю ей в этих строках Благодарность за окрыленного, За парнишку того влюбленного И за счастье в его глазах! 1964 |
