Стихи о рыжей дворняге Хозяин погладил рукою Лохматую рыжую спину: – Прощай, брат! Хоть жаль мне, не скрою, Но все же тебя я покину. Швырнул под скамейку ошейник И скрылся под гулким навесом, Где пестрый людской муравейник Вливался в вагоны экспресса. Собака не взвыла ни разу, И лишь за знакомой спиною Следили два карие глаза С почти человечьей тоскою. Старик у вокзального входа Сказал: – Что? Оставлен, бедняга? Эх, будь ты хорошей породы… А то ведь простая дворняга! Огонь над трубой заметался, Взревел паровоз что есть мочи, На месте, как бык, потоптался И ринулся в непогодь ночи. В вагонах, забыв передряги, Курили, смеялись, дремали… Тут, видно, о рыжей дворняге Не думали, не вспоминали. Не ведал хозяин, что где-то По шпалам, из сил выбиваясь, За красным мелькающим светом Собака бежит, задыхаясь! Споткнувшись, кидается снова, В кровь лапы о камни разбиты, Что выпрыгнуть сердце готово Наружу из пасти раскрытой! Не ведал хозяин, что силы Вдруг разом оставили тело И, стукнувшись лбом о перила, Собака под мост полетела… Труп волны снесли под коряги… Старик! Ты не знаешь природы: Ведь может быть тело дворняги, А сердце – чистейшей породы! 1948 Традиционный вечер 1949 Парень с синими глазами Под моим окном стоит. Парень теплыми словами Мое сердце бередит… – Вербы шепчут над рекою, Ночь какая, посмотри! Выходи, пойдем со мною, Погуляем до зари. Я б ответила, конечно: Дескать, сам встречай зарю. Но ведь это ж мой любимый, Но ведь это мой сердечный… – Ладно, выйду, – говорю. Мы сидели над обрывом, Месяц плыл наискосок, Волны мягко, торопливо Набегали на песок Мой парнишка вдруг смутился, Посерьезнел, замолчал, Ближе сел, потом склонился И меня поцеловал. Я вскочила бы, конечно, Рассердилась на него. Но ведь это ж мой любимый, Но ведь это мой сердечный… Я смолчала, ничего. В воскресенье он явился, Постучался у ворот. Весь, гляжу, принарядился, Поманил к плетню и ждет. Тут он, встав передо мною, В пальцах ветку теребя, Молвил: – Будь моей женою, Не житье мне без тебя! Я б ответила, конечно: Мол, не к спеху… посмотрю. Но ведь это ж мой любимый, Но ведь это мой сердечный… – Глупый, сватай! – говорю. 1950 Ревность
Сдвинув брови, твердыми шагами Ходит парень возле перекрестка. В этот вечер под его ногами Снег хрустит решительно и жестко. Час назад в просторном зале клуба Пестрый вихрь кружился, бушевал, Пело сердце, рокотали трубы — Был в разгаре молодежный бал. Час назад он думал, что развеет Подозрений горьковатый дым, Час назад он верил, что владеет Все еще сокровищем своим. Но когда любимую увидел С тем же длинным парнем в тюбетейке, В сердце злые шевельнулись змейки, Он смотрел, молчал и ненавидел. На площадке лестницы пустой Видел он, как обнял тот подругу. Вот они придвинулись друг к другу, Вот поцеловались раз, другой… Нет, им даром это не пройдет! Он отвергнут, только он не сдался. Он им все итоги подведет, Зря он, что ли, боксом занимался! Потому суровыми шагами Ходит парень возле перекрестка. И недаром под его ногами Снег хрустит так твердо и так жестко. Только для чего готовить мщенье И катать на скулах желваки? Если сердце терпит поражение, Разве тут помогут кулаки?! 1950 Снежный вечер Снег кружится пушистой каруселью, За окнами проулка не видать. Звонок в прихожей дрогнул резкой трелью, И мать пошла, вздыхая, открывать. Наверно, дочь пришла из института, Сегодня зимней сессии конец. Ведь знает, что волнуется отец И мать считает каждую минуту. А не спешит… Да где уж там спешить! Завелся друг… Он всюду рядом с нею. – Мне, мама, Петя должен позвонить. Ты знаешь, папа, Петя был на Шпрее. У Пети превосходный реферат, Он лучший оформитель стенгазеты. — Дверь хлопнула. Ну вот они, стоят, Сияют, как две новые монеты. – Взгляни, отец, уж за окошком ночь, А им денек коротким показался. — Парнишка вдруг смущенно затоптался, И, вспыхнув, густо покраснела дочь. Летел от щеток веер снежной пыли, Но что случилось: радость иль беда? Дочь вдруг сказала: – Папа, мы решили. — А паренек добавил: – Навсегда! Но кто бы смог все угадать заране? Родители застыли у стола. Мать сливки на клеенку пролила, А папа стал мешать в пустом стакане. Они взглянули молча друг на дружку, И каждый был немало удивлен. Дремал лишь кот, свой скучный, длинный сон Мотая на скрипучую катушку. А у двоих сегодня – кровь ключом. Кто сможет, кто заставит их расстаться? И глупо ждать цветения акаций, У них весна. И снег тут ни при чем! Встал старый врач, пуская кольца дыма, Взглянул на дочь пытливо сквозь очки. Потом сказал: – Болезнь неизлечима. — И улыбнулся: – Право, дурачки! Стоят и ждут родительских укоров, А оба и смешны и хороши. И толку нет от скучных разговоров. – Ну что же, мать, поздравим от души?! Мать край косынки поднесла к глазам, А парень молвил тихо, но упрямо: – Мы все навек решили пополам. — И в первый раз добавил: – Верьте, мама! Метель швыряла колкий снег в лицо, Под арками дворов стонала гулко, А двое снова вышли на крыльцо И вновь пошли бродить по переулкам. Счастливые – им дома не сидится. Влюбленные – их тьмой не запугать. Идти им и дорог не разбирать, Им говорить и не наговориться! 1955 |
