То, что произошло после произнесенного Вороном тоста в честь юбиляра, заставило меня окаменеть. Когда Сергей опустился на стул, подняв бокал и улыбнувшись Царю (как я успела услышать кличку дяди Паши), я повернулась к Юрке, чтобы шепнуть ему, что мне нужно выйти.

Он отвлекся от разговора с Тимом и взглянул на меня, а на его лбу я увидела малюсенькую красную точку, сначала не поняв, что это за фигня. Михаил тем временем затянул куплет своей песни про неволю, но внезапно метнулся к нам (мы сидели у окна) и, продолжая петь в микрофон, торопливо задернул штору, а затем склонился и со всей силы отпихнул Князя в сторону.

И в тот миг, когда все начали оглядываться на нас, а Юра свалился на пол, грянул звон разбитого стекла, и на столе лопнула початая бутылка водки.

В зале поднялся невообразимый переполох, Тим метнулся к окну, сдвигая тяжелую штору и что — то высматривая на противоположной стороне улицы, Юрка вскочил на ноги, ошарашенно озираясь, и к нему начали подбегать парни, наперебой спрашивая, цел ли он. Я не могла шелохнуться, безумными глазами взирая на любимого, а когда до меня дошло то, что случилось, заливаясь слезами, кинулась ему на шею, боясь отпустить.

— Все хорошо, милая, тише, не плачь, все же хорошо, глупая моя, — целуя мое зареванное лицо, приговаривал Юра, отводя меня к Леське и Юле.

— Боже правый, тебя же хотели убить!!! Понимаешь ты это, убить?! — в истерике билась я, не соображая ничего и не слыша того, что говорили мне девчонки, пока Леся с размаху не влепила мне пощечину.

— Тихо, Лиска, он жив, слышишь ты меня?! Пойдем, тебе нужно прийти в себя, Юль, помоги мне отвести ее вон к тому стулу.

— Надо бы плеснуть сто грамм, — метнувшись к столу, Юля схватила с другого конца уцелевшую бутылку и подбежала к нам, усадила меня, икающую и с опухшим лицом на стул, а затем заставила сделать пару глотков противного спиртного.

Меня трясло, но разум уже возвращался, и я понемногу могла воспринимать происходящее. Вцепившись в сестру, я мутными глазами смотрела, как дядя Паша отдает приказания парням и несколько из них устремляются во двор. Юрка что-то говорил Михаилу, смущенно стоявшему рядом с ним, а после они направились к выходу.

Я ринулась вслед, а Князем, оставить его одного хоть на мгновение мне было теперь невыносимо. Догнав Юрку на крыльце, я прильнула к его плечу и он успокаивающе приобнял меня, выуживая из кармана ключи от «сааба».

— Я обязан тебе жизнью, Миша, и ты не можешь отказаться от моей благодарности, — с этими словами Князь настойчиво вложил ключи от джипа в ладонь музыканта.

Михаил похлопал его по плечу, растерянно взирая на преподнесенный презент, стоявший среди прочих машин.

— Мне как-то не ловко, Юра…

— Все, заметано. Приношу извинения за испорченное выступление.

Все, это уже было выше моих сил, решила я чуть позже, когда ресторан привели в порядок и продолжили (по настоянию Юры, уверявшего, что он в полном ажуре) празднование. Что же это такое, что это за проклятый мир, где моего любимого могут в любой момент убить, а я даже возможно и не узнаю об этом?!

Мне было плохо, от испытанного шока кружилась голова и вскоре мы с Князем, распрощавшись с остальными, сообщили, что уезжаем. Тим тотчас подорвался за нами и Леся, тепло обняв Юлю, а затем и Сергея (с ним я толком не успела познакомиться)вложила ладонь в мою руку и мы двинулись к выходу.

Но едва я переступила порог ресторана, как столкнулась с Дэном, причем он торопливо влетел внутрь, сначала не заметив меня. Меня парализовало не столько от ужаса (его левая скула была ободрана, словно он приложился лицом к чему-то острому!) сколько о досады, от того, что мои планы рухнули и побыть в эту ночь с Юрой мне не удастся.

Леська отпрянула, потянув меня за собой, однако было поздно — Панкратов нас уже заметил. В его сузившихся потемневших глазах читалась ярость. Мне бросилось в глаза, что одет он очень странно — в старую кожанку и джинсы.

— А ты какого хрена тут делаешь?! — воззрился он на меня, намереваясь притянуть к себе.

Алеся его опередила, встав между нами, и зло сверкнула глазами.

— Прекрати, Денис, она здесь со мной!

— С тобой? Такая вся расфуфыренная?! А чего ревела?

— Дэн, не устраивай скандала, все-таки ты здесь незваный гость, — отодвинув нас с Леськой за спину, предупредил Тимофей.

— Вот оно как? Это не тебе решать, понял, мразь?! Уйди с дороги, когда я говорю с собственной женой!

Но наброситься на меня он не успел, вернее, ему не позволили. Неловко взмахнув руками, Денис очутился на полу, а Юра, посмотрев на него сверху вниз, угрожающе произнес:

— Остынь — ка, приятель. Прояви хоть каплю уважения к человеку, который вытащил тебя из того дерьма, в котором ты мог оказаться.

Мне показалось, что Панкратов пьян, он вел себя довольно странно. Кое — как поднявшись на ноги и при этом, пошатываясь, Дэн с нескрываемой ненавистью взглянул на Князя, но отчего — то не бросился в драку, предпочтя просто ограничиться злобным выпадом в мою сторону:

— Ты, видимо, успела позабыть о моем предостережении, любимая?! — последнее слово он словно выплюнул мне в лицо, — Ну так что же, Алиса?! Ты поедешь домой или останешься здесь, чтобы стать его подстилкой?!

Онемела, кажется, не только я, но и все, кто слышал слова Дениса. Леська в ужасе прижала к щекам ладони, послав Тиму беспомощный взор. Юра же, встрепенувшись, рванулся к Дэну, но рука Тимофея властно удержала его, а за нашими спинами послышался усталый голос Семеныча:

— Как — то не ко времени ты решил выяснить, кто прав, а кто виноват, сынок. Здесь собрались уважаемые для меня люди, поэтому давай-ка, если пришел с миром, проходи, выпей за мое здоровье. А Алису не тронь, слышишь?! Ни к чему прилюдно сеять раздоры.

Намеренно толкнув Юрку плечом, Денис вошел в зал и, сопровождаемый дядей Пашей, повернул к столам. Семеныч же, обернувшись, недвусмысленно махнул Князю, как бы говоря, что все уладит и Юра, приобняв меня (все еще потрясенную оскорблением моего благоверного) потянул за собой во двор.

Освещенная огнями улица приятно вела прохладой, несмотря на то, что уже был декабрь, воздух не морозил кожу. Тим и Леся сели в свою машину, хотя сестра порывалась мне что-то сказать, но Юрка запихнул меня в джип и сел за руль. На его лице явственно проступала ярость, а руки, вцепившиеся в рулевое колесо, были напряжены.

Я испытывала лишь горечь от обидных фраз Дениса и не смотрела на Князя. Молчание затягивалось и в какой — то момент мне пришла безумная мысль, что все кончено. Вот сейчас он скажет мне, чтобы я выметалась и исчезла из его жизни окончательно. Так, стоп, Алиса.

Откуда только эти мерзкие домыслы?!

— Хочешь, чтобы я отвез тебя домой? — каким-то чужим голосом, наконец, произнес он, плавно разворачиваясь на проезжую часть.

Я нашла в себе силы только кивнуть. Отрешенный вид Юры не придавал мне уверенности, и я догадывалась, что он, так же как и я обескуражен выходкой Дэна. А может, в эти минуты он думает о том, что ему ни к чему такие встряски и унижения перед всеми его друзьями?

Мне хотелось кричать, просто остаться одной и забиться в самый темный угол, где я смогла бы выплеснуть напряжение. Всю дорогу до нашего с Денисом дома, адрес я вспомнила не сразу, мы молчали. Когда Третьяков остановил машину (я лишь сейчас заметила, что это был не его «сааб», который он подарил Михаилу, но возможно чей — то из пацанов) у ворот, я взглянула на темные окна. Наверное, Лидия Петровна уложила Дашку спать…

— Спасибо, — это все, что я додумалась сказать, а затем, стараясь не разреветься у него на глазах, поспешно начала дергать дверцу, пытаясь ее открыть.

Но она как назло, не поддавалась, тогда я, бросив взгляд на Князя, поняла, что он попросту ее заблокировал. Приплыли. И к чему это, интересно?

— Открой, пожалуйста. Мне, правда, нужно идти, там моя дочь.

— Алиса…

Я повернулась к нему, прикусив губу до боли, чтобы не дать, волю слезам.