— Если боишься остаться одна, давай я вернусь и ночую здесь?

— Ладно, только… Ты не задерживайся!

— Я не поеду с ним! — взвилась Ланка, отступая от Тимофея.

— Свет, ну ты чего? — удивленно шикнула я на нее, — они тебя не тронут, это же парни Юрика! Я позвоню тебе завтра, хорошо? Мне нужно обо всем подумать.

— Я сейчас вернусь, Лиса, ты запри дверь, я тебе звякну на трубу, — обернулся, выходя, Тим, — а сестрица твоя где? Может, ей временно перебраться к тебе?

— Вряд ли она захочет, Леська же привыкла к самостоятельности, а тут я, вся такая как она говорит, наивная и глупая, — улыбнулась я, а после подумала, чего это вдруг Тим упомянул о ней…

Происшествие с налетом постепенно выветрилось из моей памяти, ибо я никогда не зацикливалась на каких бы то ни было неприятностях. Но странное дело, что после той ночи Князева внезапно собралась лететь на Черное море и даже не заехала ко мне, попросту сообщив о своем отъезде по телефону.

Пожелав ей счастливо отдохнуть, я немного позавидовала. А я вот сижу в четырех стенах, совсем одна. Но к черту пессимизм!

Поддавшись на уговоры Тима, я таки умаслила сестру некоторое время пожить у меня. Конечно, пришлось выслушать целый ворох стенаний и нравоучений, но зато теперь Алеся была рядом и мы с энтузиазмом принялись обустраивать наше жилище.

А накануне Нового года вдруг заявился папенька, смущаясь и переминаясь на пороге, прятал руки за спиной, глядя на мой пока еще не заметный живот. Леська с присущим ей весельем уволокла отца в кухню и вручила нож, сообщив, что на него возложена миссия по нарезке колбасы для салата.

— Как в старые добрые времена, правда, ведь? — щебетала она, суетясь у плиты и помешивая варившийся там крем для торта.

— Лисонька, ты прости меня, — поглядывая на меня, сказал папенька, протягивая мне что-то, — я вот тут подумал, что был, возможно, не прав. Вот, возьми.

— Я не сержусь, пап, — подойдя к нему, я прижалась щекой к его колючей щеке, — я понимаю, что ты волновался за меня. А что это?

Взяв из его рук какой — то лист, я не сразу смогла сосредоточиться, а когда до меня дошло, что именно принес мне уважаемый Сергей Иванович, взвизгнув, повисла на его шее.

— Спасибо тебе, папочка!!! Спасибо за это, ты у меня самый лучший!

— Ну и в чем причина такого кипиша? — осведомилась доселе молчавшая Леся, а заглянув в презент, ахнула, уперев руку в бок и взирая на папеньку грозно и непримиримо, — вот на фига ты ей притащил это дурацкое разрешение на свиданку?! Ты хоть подумал о том, что твоя БЕРЕМЕННАЯ дочь попрется в это жуткое место?!

— Не кричи, пусть они увидятся, — отрезал отец, принимаясь нарезать докторскую, как и положено мужику — крупными пластами.

Я счастливая сидела рядом с ним и смотрела в сверкающее гирляндой окно. Жаль только, что этот Новый год я встречу без Третьякова.

Как же мне его не хватало! Не проходило ни дня, чтобы я не думала о нем, а ночами старалась заснуть, держа в памяти его образ и мечтала, как пролетят эти жуткие месяцы, оставшиеся до суда, и мы снова увидимся, хотя бы там, в зале заседаний, я смогу насмотреться на него.

— Второго числа я отвезу тебя в СИЗО, там уже все улажено, — заметив мою задумчивость, произнес папенька, — а, чуть не забыл, дочка, Алеся, Дениса выписали из больницы и он просил меня спросить у тебя, не пригласишь ли ты его к нам на празднование Нового года?

Мой лукавый взгляд ничуть не впечатлил Леську. Продолжая управляться с кремом, она пожала плечами.

— Да конечно, пусть приходит. Мне все — равно.

— Леська! — укоризненно вставила я.

— Я Тима еще пригласила, ты же не против? — не поворачиваясь, сказала сестра.

Вот так вот, в последний момент ставит меня в известность, вполне в ее репертуаре! Но против Тима я не могла быть против, а на вопрос папеньки, кто он такой, сказала, что это лучший друг Юрчика…

… Новый год мы отметили очень весело и хотя я не пила шампанского, ограничившись фруктовым соком, все было замечательно.

Меня грызло лишь сожаление, что моего любимого нет рядом, но я утешала себя тем, что скоро мы будем вместе. Наш первоначальный план все еще был в разработке. Еще я опасалась, что Денис заставит меня вернуть сумку с общаком ему, но пока он об этом молчал.

Папенька посидел за общим столом до половины двенадцатого, а затем отчалил, сославшись на то, что ему нужно в прокуратуру — там сотрудники собирались по традиции устроить корпоратив.

Тим припозднился, явившись незадолго до боя курантов, и вручил Леське громадный букет нежно — розовых роз, а мне преподнес тюльпаны. На мой удивленный возглас, где он отыскал эту прелесть зимой, мой верный друг только рассмеялся.

— Секрет фирмы, но с тебя поцелуй!

Я со смехом чмокнула его в прохладную щеку, краем глаза заметив, как побагровел Панкратов.

Ха, интересно, он все еще ревнует меня к другим парням?! Но что меня удивило, так это Леська, которая, смущаясь под оценивающим взглядом Тимофея, скромно стояла в сторонке, не встревая в общий разговор. И это моя всезнающая настырная сестрица! Не иначе и ее бронированное сердце, наконец, начало оттаивать, решила я, порадовавшись этой мысли.

Тим парень очень даже неплохой, а уж внешностью его Бог не обделил — здоровенного роста, широкоплечий, с насмешливыми карими глазами и коротко стриженными угольно — черными волосами. Характером он обладал легким, и рядом с ним скучать было просто некогда.

Вывалившись на балкон, мы смотрели на сногсшибательные салюты, озаряющие город, а ровно в полночь открыли шампанское, которое искрясь. расползлось пеной по полу и залило мое шелковое платье, превратив его из лимонного в янтарно-бордовое.

И тут Денис сгреб меня в объятия, я даже пикнуть не успела, как его горячие губы смяли мои, и от неожиданности на мгновение ответила на поцелуй. Блин, какого…!!!

— С ума сошел?! — отпихнув его, завопила я, чуть не опрокинув содержимое бокала на его рубашку.

— Прости… Не удержался.

Однако раскаяния в его голосе я не услышала, и гордо вскинув голову, удалилась за стол, где уже восседали Леська с Тимом, причем при моем появлении сестричка моя быстро водрузилась на свое место с колен парня.

Приплыли. Значит, я не ошиблась, и нашелся-таки тот, кто сумел укротить строптивую, злорадствовала я в душе. Спать в эту ночь я легла в третьем часу, распрощавшись на пороге с уходившими гостями. Дэн с улыбкой склонился, целуя меня в щеку, и я милостиво разрешила ему обнять меня на прощание.

— Я люблю тебя, Алиса. Я люблю и все делаю ради тебя, когда-нибудь ты это оценишь, — таковы были его слова, прежде чем за ним захлопнулась дверь…

Несмотря на то, что уснула я поздно, проснувшись в десять утра, я чувствовала себя вполне сносно. Сползая с кровати, попутно по привычке воткнула штекер в розетку и настроила свою любимую волну «Музыкальной шкатулки» радио, краем уха вслушиваясь в передаваемые новогодние поздравления.

Потянулась, сладко зевая и принялась натягивать джинсы, как вдруг до моего слуха долетели слова радио ведущего:

«.. — Извиняемся за прерванный новогодний выпуск передачи, друзья мои, но только что поступил экстренный вызов с телекомпании. Нам стало известно о страшном происшествии в одном из следственных изоляторов Москвы. В ночь с тридцать первого декабря минувшего года заключенные, которым предоставили свободное передвижение по камерам, устроили бунт, сопровождавшийся потасовкой с правоохранительными органами „Матросской тишины“. Несмотря на то, что бунт был подавлен довольно оперативно, в ходе происшествия оказались убитыми несколько подследственных из числа так называемых воровских авторитетов. По сообщениям районного начальника УВД, среди них так же крупный бизнесмен Иван Башаров, известный в определенных кругах как Винт и ныне обвиняемый в убийстве адвоката Кисанова Юрий Третьяков, воровской авторитет, по негласным истокам, держатель общака по кличке Князь. Дальнейшие сведения мы озвучим позднее, после уточнения всех фактов…»