Ее ненависть искала выхода. Ей доставляло удовольствие в какой-то местной таверне влезть в конфликт и перегрызть кому-то горло, она покупала рабов на рынках Хенен и перевозила их на Архипелаг, сама, лично, по своей инициативе. Она с огромным удовольствием отправляла на дно торговые корабли и пиратские лодки, ощущая лишь одно — наслаждение от мести, от того, что отобрала их никчемные жизни. Они заплатят за ее крылья — каждый, кто пойдет против нее или перейдет ей дорогу, заплатит.

— Это выгодно. Местные формы жизни — не ирруа, а ирруа есть ирруа, мы становимся близки только с теми, кто принадлежит к нашему виду, — эту элементарщину ему должны были преподать, когда он был еще мальчишкой. Неужели забыл?

— И тут я повторяю еще раз: они могут быть ирруа, они могут нести в себе нашу кровь.

Хорошо, что он не умеет читать мысли. Это позволило ей сохранить честь. Его счастье, что Тагасси избрала в пару себе ирруа. Арикса представить не могла, как бы она смотрела на детей сестры, зачатых грязным животным, и делала вид, что любит их.

— Они слишком закоснели этим миром, — и это ему тоже должны были объяснить. Он же полукровка, его роль — внести струю свежей крови в род чистокровных. — Голос крови умолк в них. Они не более чем местные животные!

— Как ты можешь говорить так?! — о, запал юности. Арикса мысленно усмехнулась. Может, и она до потери крыльев думала так. Хотя нет, она всегда помнила, кто она есть.

— Могу, потому что это правда. Тот, в ком заговорил голос крови, ищет нас, находит, проходит Зеркала и остается с нами. Те, в ком умолк наш голос, уже не наши полуродичи.

Тезарн отвернулся. Принять правду, конечно, сложно. Она понимала его. Отчасти.

— Ты лжешь себе, — продолжала она. — Только ирруа важны, тебе должно помнить это. Я не против твоего обучения у этого местного, раз ты избрал его, но подумай. Как они отнесутся к тебе, племянник?

— О чем ты?

— Ты для них то же самое, что они для меня, — забавная зверушка. Думаешь, им есть дело до тебя и до того, кто ты есть?

Хоть на пороге величайшей глупости — остановить птенца, уберечь и объяснить. Он ее племянник и это ее обязанность. Только бы с ее птенцами такого не было. О, она хорошенько пояснит им, кто они. И сделает это снова и снова, если надо будет.

— Ты для них тоже игрушка, — перешла она в наступление. — Существо, которое легко можно обратить в рабство. Или лишить крыльев. Просто так, чтобы не улетел и колдовал, что скажут. Думаешь, ты им нужен за душу? Или за красивые глазки? Думаешь, они будут заботиться о тебе? Или думать о твоих крыльях? Используют и выкинут. И что дальше? В пропасть? Или жить, как бескрылый? Чем займешься?

— Тетушка…

— Нет! Меня послушай, — отдавать ему инициативу она не собиралась. — Он предложил мне поработать на врага всех разумных рас, он такой хороший человек! Пять сезонов, семь в лучшем случае — и этого врага сметут. Знаешь, местные неплохо воюют толпой. Две сотни орков против пятерки крылатых — отличный бой, не так ли? Сотня против тебя одного? Или ты думаешь, тебя отпустят с извинениями, ведь ты ирруа?

— Но я…

— Молчать! Погоняю облака, что такого. А «понадзираю за рабами» — не хочешь? Или ты думаешь, что в Пламенных Землях свободные крестьяне пашут и сеют, а?

— Мне не говорили… И я…

— И ты как всегда не думал! Так иди и думай, племянник, — очень хотелось расстелить птенца вдоль лавки и всыпать ему. Жаль только, что вымахал выше ее самой. Впрочем, мозги все равно цыплячьи. — Он сказал, что замолвит за меня словечко, и поэтому теперь мне сородичи не нужны. Какая честь! Какой продуманный план! Какие захватывающие перспективы! Остаться без крыльев! Иди и думай, горе!

Он молча выскользнул из каюты. Хоть не стал спорить — и на том спасибо Собирающему. Конечно, идей своих он не бросит.

Но что она могла сделать — она сделала.

Арикса рухнула на сундук и прижала пальцы к вискам. Старая бескрылая дура. Вместо того, чтобы спасать племянника от всяких подозрительных знакомств, опасных предложений и сомнительных контрактов, взяла и кинула его в самое пекло. Не знала, да, но и не предполагала ведь. И не остановила Косого и Тремпера, когда они устраивали парню далеко не привольный полет среди кучевых облаков. И чего добилась? Теперь он считает этого Хаура чуть ли не героем-спасителем, а от сородичей ждет лишь издевок и поношений. Добилась, истинно, чего хотела. Арикса застонала. Видит Собирающий, не хотела она этого, но где она так фатально оступилась и почему не смогла просчитать?

Услышав знакомые шаги — Тремпер — она даже головы не подняла.

Зато он все понял. Или знал. Или видел, с какой миной вылетел из каюты Тезарн.

— Скоро все закончится, Арикса, — Тремпер обнял ее. — Я пришел сказать: Лин-Анора на горизонте.

Она вышла на палубу, с трудом сохраняя спокойствие. К счастью, умение держать лицо не понадобилось — Тезарн, скорее всего, рыдал в трюме. Ничего, порыдает — умнее станет.

Побережье было пустынным. Причал для лодок. Пара хибар около. Основные строения, видимо, либо находились дальше, либо были хитро замаскированы, либо сюда приплывали только рыбаки и никто постоянно не жил.

Арикса, внимательно осмотрев побережье, опасным его не сочла — следов пребывания людей она не увидела. Тремпер с ней согласился, просить Тезарна облететь остров и посмотреть внимательнее не стали — после ссоры ни тетушка, ни племянник не желали общаться, а Тремпер благоразумно не лез. Посему она лишь приказала Древеснику и Конопатому, как всегда, встать на стражу и докладывать ей о каждом шорохе и всплеске.

========== Глава 10. Долг чести ==========

Оставив тетушку беситься в одиночестве, Тезарн отправился искать Хаура. Искать, впрочем, долго не пришлось — тот сидел около борта и задумчиво смотрел на берег. То ли ждал чего-то, то ли просто размышлял.

Распоряжения Ариксы и то, что они пришли в пункт разгрузки, он слышал, но свои услуги облететь, разведать, посмотреть что и как, не предлагал — еще чего. Пусть сами выкручиваются.

Его и не искали.

Конопатый и Древесник, как всегда, постояли десяток минут как бы на страже, а потом залезли на марс фок-мачты, и, судя по возгласам, занялись намного более полезным делом — игрой в кости.

— Вот на кого капитану надо бы орать, — шепнул он Хауру.

Тот пожал плечами и приказал вновь сесть и сконцентрироваться. Да, отношения между членами экипажа Хаура и правда не интересовали, зато он всегда сочувствовал, если Тезарн жаловался ему на коллег.

— Вызвала, — сказал он. — Орала, называла никчемным и бездельником.

— Несправедливо, — ответил Хаур. — Тебе стоит уйти с корабля. Тебя тут совершенно не ценят.

Мимо прошел Вихор, покосился на них, но остановился вдалеке, у обращенного к острову борта.

— Эй, на марсе! — крикнул он. — Мне показалось, что я слышал какой-то плеск.

С марса его проигнорировали, и совершенно справедливо. Плеск, как же. Они все-таки на море, тут плещет отовсюду.

Занятие, как всегда, начали с концентрации сидя. Тезарн привычно заставил себя отрешиться от мира, закрыл глаза и ощутил внутренний источник магии. Направил ветер к макушке. К пальцам рук. Хотел продолжить упражнение и создать смерч…

Вскрик. Падение чего-то тяжелого. Торопливые шаги.

Тезарн прервал медитацию и вскочил. Прошло много времени и уже стемнело. Как всегда, он увлекся.

Хаур отступил в тень. Странно, что не стал делать замечание.

Тезарн прислушался. Шаги по борту, обращенному к острову.

Но кто кричал?

Он осторожно направился туда. Нельзя шуметь, но разобраться надо. Эти двое на фок-мачте слишком заняты. А ведь именно их поставили охранять. Вот посмотрела бы тетушка на своих работников, а потом на него шипела.

В свете факела — кто-то. Силуэт не знаком. И идет как-то странно. Когда неверный, скачущий свет упал на одежду человека и окровавленный тесак в его руке, Тезарн понял: бандиты.